Светлана Багдерина - Рыжий, хмурый и влюбленный Страница 25

– Если вы не возражаете, наш телохранитель присоединится к нам. Он не будет мешаться – он пойдет сзади, шагах в пяти-десяти, – Серафима улыбнулась дружелюбно хозяевам, и с намеком – чародею, не знающему, кипеть ему от гнева или стыда.

– Великий Рагнарок!.. Да что вас заставило подумать, будто в нашем доме вам нужен телохранитель?! – богиня плодородия шокировано всплеснула пухлыми руками, унизанными золотыми браслетами.

– Абсолютно ничего, ваша благодатность! Но должен же он отрабатывать те деньги, что мы ему платим, – извиняясь, пожала плечами царевна.

– Разумный подход, – одобрительно Фрей и первым двинулся, чтобы распахнуть перед гостями восстановленную в своих правах и обязанностях дверь. – Очень разумный. Приятно слышать из уст такой юной девушки мудрость, достойную самого Светоносного. Я всегда говорил, что незаработанные деньги портят человека. Как бог благосостояния, заявляю это с полной ответственностью.

– Пройдемте за мной, молодые люди. Я покажу вам малый зал приемов…

За малым залом приемов последовал средний зал, потом зал побольше, и совсем большой, потом кухня, подвалы, зимний сад,[53] второй и третий этаж, чердак…

Закончив осмотр, Иван аккуратно сложил и убрал в карман позаимствованный ими для важности блокнот Адалета, заполненный теперь тщательно оберегаемыми от посторонних взглядов набросками и чертежами увиденного,[54] и встретился глазами с чародеем, надутым на весь Белый Свет, как мышь на крупу.

– Есть?.. – нетерпеливо вопросил один взор.

– Нет, – ответил так же быстро и безмолвно другой.

– Ну что же. Благодарим премного за ваше понимание и помощь, – учтиво склонил царевич белобрысую голову перед выжидательно застывшими у входа хозяевами. – Ваше восхитительное жилище в немалой степени послужит прообразом нашего нового проекта, я уверен…

– А сейчас нам надо уходить, – закончил за него отряг. – У вас хорошо, но нам еще много дел надо переделать. Ваш дворец был первый.

– Как – уходить?.. – растерянно уставилась на гостей Фрея голубыми, как утреннее небо, глазами. – И даже не останетесь на завтрак?

Предложи она им золото, фамильные драгоценности или заморский антиквариат мужа – они бы с достоинством поблагодарили и удалились, горя желанием оставить за спиной собравшийся в комок первый блин. Но это было предложение, от которого после ночи трудов и треволнений они не смогли отказаться.

И малый зал приемов снова приветствовал их – но уже столами, накрытыми суетливыми цвергами, и свежесрезанными цветами в тонконогих фарфоровых вазах.

– Какая красота… – умильно вздохнула Серафима при виде свежих, упругих роз, покрытых блестящими капельками росы. – Даже жалко, что постоят пару дней – и выбросишь…

– Выбросишь? – ласково улыбнулась Фрея. – Ну уж нет. После обеда я отнесу их назад, где они были сорваны – и все прирастет обратно.

– Если дело и впрямь дойдет когда-нибудь до постройки нового дома для почтенной супруги Рагнарока, то сад – такой, как у вас – там должен быть непременно, – честно высказался Иванушка.

– Вот, попробуйте, бананасы, аперсины, абрикокосы – всё свеженькое, всё из своего сада… – с энтузиазмом ворковала богиня плодородия, наваливая в тарелки гостей щедрой рукой диковинные плоды и яства. – Подумать только… Новый дом для Фригг… Замечательная мысль!

– Первая замечательная мысль с тех пор, как старина Рагнарок приложился к Мимниру, – поддержал ее – но так, чтобы жена не услышала – Фрей.

– Конечно, она не жаловалась – она, лапушка, никогда не жалуется – но уж я-то знаю!.. – вздыхая, позабыв есть, хлебосольная Фрея подперла щечку ладошкой и заговорила, как плотину прорвало. – Сестра моя – богиня домашнего очага, как вам известно, но Старкад и домашний очаг… Трудно выдумать что-то более несовместимое. Дома у нее постоянные пьянки, драки… То кровь рекой, то пиво… Полы затоптаны, заплеваны, мебель вечно поломана, перевернута, посуда побита… Целыми днями она трудится, как армия цвергов – и всё впустую… Хоть бы кто оценил. А как-то она даже призналась, что временами начинает завидовать Хель: у той всегда тихо и спокойно, народ подбирается смирный, вежливый, культурный, морды друг другу не бьет, песен похабных не орет, ущипнуть не норовит…

– Но если бы она поговорила с Рагнароком, намекнула изящно, или так уж, в лоб, открытым текстом сказала?.. – проглотив последнюю ложку густого свекольника со сметаной в пропорции один к одному, царевна утерла губы рукавом и предложила возможный ход действий.

– Раньше, может, и стоило бы сделать, как ты говоришь, деточка, – уныло пожал плечами взгрустнувший вдруг бог благосостояния. – А теперь он весь мыслями в эмпиреях живет. Дела Хеймдалла ему – сон. Вон, неспокойно у нас в последнее время становится. Варги зачастили в наши края. Драконы. Великаны снова головы поднимают. Приходится самим отбиваться, как можем. Пока получается… Но ведь ни я, ни моя супруга – далеко не воины, и начнись что серьезное, останется только бежать… Раньше Рагнарок был нам и защитой, и опорой. Твари надирские, пока он не возомнил себя мудрейшим из мудрых и прорицательнейшим из прорицательных, тише воды, ниже травы сидели по своим норам. А сейчас… Кроме новообретенного дара – если это дар, а не проклятие – его ничего не интересует. Он как в свое будущее заглядывает, так такую околесицу нести начинает, только Волупта его и понимает, да Падрэг. А если не заглядывает – так только про то и думает, как бы поскорее заглянуть…

– Если вы, дражайший Фрей, не понимаете его слов, это не значит, что они – околесица! – тут же набросилась на него жена не хуже одного из героев Старкада. – Это – мудрость Вселенной! Это – высшее счастье! Он теперь – сверхбог!..

– А чего ж тогда ваш племянник, милейшая Фрея, отказался за такое счастье глаз отдавать?

Богиня повяла и сникла, как забытые в вазах розы.

– Замучил он мальчика… – только и сказала она.

– Ну что ты, что ты, мусик, не расстраивайся… – Фрей ласково положил толстую лапищу на округлую ручку благоверной. – Всё хорошо будет… Всё обойдется… Да и гостям это не интересно. Расскажи им лучше, как ты в одной книге заморские деревья увидела, которые в виде лошадей, да домов, да птиц растут…

– Да!.. – смахнув невидимую соринку из глаза, подхватила Фрея. – Увидела – и сию же секунду поняла: такие же хочу. Отрядила я цвергов, да не своих, а тех, что в Отрягии живут, да по своим подземным ходам по всему Белому Свету бродят, чтобы они мне саженцы таких чудо-растений принесли. Год их не было, ровно… Потом явились. Заплатила им – словно они не три деревца тонюсенькие, а весь лес в этой Лотрании выкопали и мне притащили. В тот же день, не мешкая, посадила я эти веточки, ухаживала, холила, лелеяла, надышаться на них не могла…

– Разве что в постель с собой на ночь не клала, – нежно улыбнулся и подмигнул зардевшейся супруге Фрей.

– …Да!.. – упрямо хлопнула она себя ладонями по коленкам, вздохнула преувеличено-трагично, и продолжила: – А выросли из них – представьте себе! – деревья самые обычные! Обманули, канальи!..

После этой импровизированной экспедиции дела у компании пошли на удивление ладно: что ни ночь, то новая обитель очередного бога или богини сдавала свои позиции развозящим приглашения на пир богов[55] архитекторам без боя и видимых препятствий.

Что ни ночь, тем короче становился список подозреваемых.

Что ни ночь, тем ближе подходила вычччсчитанная магом-хранителем грозная дата.

Падрэг помог им сэкономить одну вылазку, пригласив их в свой дом среди бела дня – «мне нечего скрывать ни от Светоносного, ни от вас. Ищите. Смотрите.» Такого же жеста доброй воли охотники за волшебным кольцом ждали и от Мьёлнира.

Не дождались.

Но тем не менее, проникновение в его жилище – тайное или явное – было отложено на самый последний день. В то, что сын Рагнарока украл кольцо собственного отца, не верил даже самый подозрительный и скептически настроенный сыщик – Адалет.

Один за другим Серафима – в полной темноте и почти полном одиночестве[56] – обходила с чердаков до подвалов дома богов, крепко спящих, как по заказу.

Пестрой экзотической чередой прошли перед ее глазами развалюха слепого бога тьмы и потерянных вещей Ходера; заваленная самым невообразимым скарбом, стилизованный исполинский корабль посреди озера взбалмошной богини бурь и волн Скаввы и молчуна Каррака – бога моряков и корабелов; сияющая белокаменная башня непримиримой Улар – богини справедливости, и скромный лесной бревенчатый домик тихой Ноллы – богини целителей и ремесленников… Но больше всего запомнилась экспедиционному корпусу Адалета встреча с легендарной Аос – богиней любви и красоты.