Стас Иванов - Укротители велосипедов Страница 26

  Пассажирская дверь «авенсиса» открылась, и из салона буквально вывалился Клясов. Растянувшись на траве, он раскинул руки в стороны и громко произнёс:

  – Я сдохну в этой машине! Костя, сколько нам ещё ехать?

  – Если поднажмём, то часам к двум ночи будем на месте.

  – Убейте меня кто-нибудь, я столько не выдержу, – пробормотал Клясов. – Надо было купить билет на самолёт и встретить вас на месте. Какого ж хрена я решил тащиться с вами?..

  – Хватит ныть, иди буди молодёжь. Нужно позавтракать и выдвигаться.

  – Так точно. – Потянувшись, Клясов вскочил на ноги и подошёл к Ниссану. Открыв пассажирскую дверь, он заглянул в салон, громко прокричал «подъём!!!», закрыл дверь и с озадаченным выражением лица повернулся к Ежову. – Костя, не знаешь, где Артём?

  – А что такое?

  – Он куда-то свалил.

  Ежов пожал плечами.

  – Вряд ли его похитили. Наверное, пошёл посрать. В нём говна много, оно из него так и прёт.

  – Ага, так далеко пошёл, что ему понадобился велосипед. – Клясов указал на стойку на крыше «тазика», в которой отсутствовал горный Trek.

  Глянув на свою машину, Ежов выругался, достал из кармана сотовый, набрал номер Артёма и, дождавшись ответа, строгим тоном спросил:

  – Ну и где ты?.. – Брови Ежова сошлись над переносицей. – Что значит, не знаешь?! Ты что, сворачивал с трассы?.. Не сворачивал – тогда нормально. Тут негде потеряться, на этой дороге почти нет поворотов до самого Воронежа. – От ответа Ежов выпучил глаза и открыл рот. Сглотнув, он переспросил: – Что-что? Я не ослышался? Ты сказал, что уже проехал Воронеж? – Краткий ответ, и Ежов проникновенным шёпотом спросил: – То есть ты хочешь сказать, что, пока мы спали, ты отмахал двести километров, так? – Выслушав бормотание Артёма, Ежов сорвался на крик. – Дятел, и это ты называешь «покататься»?.. Что, не спалось?! Не оправдывайся тем, что тебе не спалось! Когда человеку не спится, он берёт книгу, пьёт тёплое молоко или валяется и считает овец, а не садится на велосипед и не устраивает себе ночной марафон!.. Короче, закончили. Поговорим, когда подберём тебя. Сейчас доедешь до первого посёлка, остановишься в нём, позвонишь мне и скажешь его название. – Дав отбой, Ежов запихал телефон в карман и уставился на сонных гонщиков, повылезавших из машин и старательно разминавшим затекшие тела. – У меня из-за этого дятла скоро случится нервный срыв. Он уже затрахал своей самодеятельностью. – Взгляд Ежова упал на пейнтобольное ружьё, лежавшее за задним стеклом Ниссана. – Ну-ка, ну-ка, это пейнтбольное ружьё, верно? И оно заряжено? Так, Дима, одолжи-ка мне его ненадолго...

Юг

  Когда добрались до места назначения – небольшой деревни, расположенной на берегу озера, – уже наступила ночь и нужный дом пришлось искать в кромешной тьме. По словам Нефёдова всё было просто – требовалось проехать в самый конец деревни и найти двухэтажный кирпичный дом, стоящий особняком от остальных, однако на месте выяснилось, что подходящих под описание домов было три, все они были двухэтажными и всех их можно было легко назвать «стоящими особняком».

  На разведку к первому дому отправился Кокорин, ко второму – Клясов, а к третьему – Артём. Клясова вежливо послали, пригрозив ему двухстволкой, Кокорина чуть не сожрала здоровенная кавказская овчарка, когда он зашёл в калитку на огороженную территорию, а искомый дом нашёл Артём. В темноте трудно было различить что-либо, но домик производил впечатление недостроенного и из всех пристроек мог похвастаться разве что высоким деревянным крыльцом у угла, рукомойником, прибитым к столбу с крышей-домиком наверху, деревянной кабинкой туалета неподалёку и низким забором, огораживающим заросший огородный участок без грядок.

  Но внутри всё оказалось не так уж и плохо. Крыльцо вело в довольно просторную гостиную-кухню, где имелась газовая плита, рядом с которой стоял большой красный баллон с газом, телевизор и холодильник, а из самой гостиной можно было попасть в две комнаты на первом этаже и, поднявшись по крутой лестнице, в одну общую комнату на втором.

  – Нормально, жить можно, – вынес вердикт Ежов, спускаясь по лестнице. – Только надо бы убраться.

  Подхватив свою сумку, Артём толкнул дверь при входе и заявил:

  – Отличная мысль, тогда я убираюсь спать в свою комнату. И меня не будить.

  – Кто сказал, что эта комната – твоя? – спросил Ежов.

  – Я, – ответил Артём и закрыл за собой дверь. Спустя секунду дверь открылась, Артём вышел на улицу и вернулся, неся на плече свой горный велосипед. Затолкав его в комнату, он сказал: – Теперь точно всё. Всем спокойной ночи.

  Пробормотав «каков наглец», Ежов направился к оккупированный Артёмом комнате.

  – Костя, а ты не думаешь, что у него есть что предъявить на все твои претензии? – спросил Клясов.

  – И что же он мне предъявит?

  – Как что? Он обязательно предъявит тебе свою посиневшую жопу, в которую ты сегодня утром разрядил пейнтбольное ружьё.

  Поморщившись, Ежов отступил.

  – Ладно, тогда займу другую комнату. – Обернувшись, Ежов увидел, как в «его» комнату заносит свои вещи Чавин. – Эй, Сергей, это моя комната.

  Ничего не ответив, Чавин закрыл за собой дверь, и послышался скрип задвигаемого засова.

  – Отлично, – уперев руки в бока, сказал Ежов. – Моё мнение тут вообще кого-нибудь интересует? Кто-нибудь будет меня слушаться? Нужна вода, тряпки...

  – Все тебя будут слушаться, – прервал его Клясов. – Но завтра...

  Когда ранним утром Артём вышел из своей комнаты, в гостиной за плитой хлопотал Ежов, надевший на себя розовый передник, украшенный рисунками цветов. Деревянной ложкой он помешивал содержимое кастрюли и насвистывал себе под нос простенькую мелодию.

  – Зачётный прикид, очень мужественный, – потянувшись, сказал Артём.

  Покосившись через плечо, Ежов пробормотал:

  – Проснулся наконец...

  – Что значит «наконец»? Хочешь сказать, что все уже встали?

  – Нет, ты первый. – Ежов указал ложкой на стоявшие при входе два ведра. – Сбегай набери воды. Колодец – на соседском участке.

  Взяв вёдра, Артём босиком вышел из дома. То, что они оказались на настоящем юге, он почувствовал сразу – солнце стояло ещё низко, но жарило довольно прилично, и было немного душно. А со всех сторон над кромкой леса, окружавшего деревню, возвышались зелёные склоны гор Западного Кавказа.

  Любуясь непривычным пейзажем, Артём потопал по высокой траве к колодцу. Но не успел он сделать и пяти шагов, как что-то чёрное и длинное, извиваясь, прошмыгнуло у его ног. Змея!!! И хрен знает какая! Может, уж, а может, гадюка. И, судя по размерам змеи, ближе к истине второе...

  Развернувшись на месте, Артём развёл руки с вёдрами в стороны и, высоко подкидывая колени и крича, попрыгал к крыльцу.

  На крик из дома выглянул Ежов, поинтересовавшийся:

  – Чего орёшь? – Увидев причудливый способ передвижения Артёма, он уточнил: – На гвоздь наступил, что ли?

  Доскакав до крыльца и почувствовав себя в безопасности, Артём мгновенно накинулся на Ежова с претензиями:

  – Ты куда нас привёз, дед?! У нас по участку ползают змеи!

  – И что? Мы на юге, здесь немерено змей. Поэтому смотри себе под ноги и всё будет хорошо. Или носи резиновые сапоги.

  – А раньше предупредить не мог?! Я чуть не наступил на гадюку!

  – Ничего страшного с тобой не случилось бы. От укуса гадюк обычно не дохнут.

  Из-за плеча Ежова, почёсывая голый живот с кубиками пресса, в одних трусах выглянул Дима.

  – К тому же с Артёмом не захочет связываться ни одна уважающая себя змея. После знакомства с ним папин уж до сих пор странно себя ведёт. Папа жаловался, что теперь не может нормально поиграть со своей змеёй.

  Ежов покосился на Диму и спросил:

  – Ты хоть сам иногда понимаешь, что несёшь и на какие мысли могут навести окружающих твои слова? И почему ты в одних трусах? Оденься.

  – Так у него все трусы стоят не меньше пяти штук, – влез со своим замечанием Артём. – Если бы у меня были такие дорогие семейники, я бы вообще никогда не надевал штаны.

  Ежов строго взглянул на Артёма.

  – Ты ещё здесь? Иди за водой. – Он перевёл взгляд на Диму. – Чего-то хотел спросить?

  – Ага, никак не могу найти туалет. Такое впечатление, что в этом доме его нет.

  – Конечно, его здесь нет. Потому что он на улице.

  Когда Артём вернулся со своего задания, гостиная-кухня пополнилась Клясовым и Кокориным, усевшимися за стол в ожидании завтрака. На лицах обоих гонщиков красовались следы комариных укусов, а Кокорин интенсивно чесался.

  – Сраные комары, – ругался Миша, – какие-то они здесь особенно большие и агрессивные. И никто, конечно же, не взял фумигатор...