Елена Помазуева - Сказка о зеленоглазой колдунье и семи богатырях (СИ) Страница 3

Я сама произнесла следующее заклинание подчинения стихий и вмиг круг остановился. Дождь упал на землю, напоив ее, ветер утих, ласково коснувшись руки на прощанье, земля успокоилась, огонь мирно горел в символах жизни.

Подошла к бабушке. Она протянула мне амулет на цепочке и одела на шею. Это была сова с зелеными глазами. Каждое перышко было сделано отдельно и казалось что птица живая. Глаза совы из изумрудов блестели колдовским светом.

— Твой амулет, никогда не снимай его. — сказала бабушка с улыбкой.

Спать я легла с улыбкой на губах. Мне снились карие глаза с золотистой смешинкой.

Утро началось неожиданно, на меня закапал дождь, причем в моей светелке и с потолка прямо в постель. Подскочила на кровати и в недоумении уставилась вверх. Дождь был не большой в самый раз чтобы промокнуть. Брр, встряхнулась, встала и побежала в ванну — дождь за мной. Я из светелки — дождь опять за мной.

— Бааабууушкааа! — закричала на весь терем.

Братья выскочили из своих комнат и глазами хлопают, а я как не нормальная бегаю по комнатам, а меня дождик сверху поливает.

Бабушка подбежала, улыбнулась.

— Это, Веселинка, ведьмина сила в тебе пытается ужиться. Привыкнешь к ней, и все будет хорошо, — она улыбается, а мне уже холодно стало.

Только подумала, что согреться хочу, как вокруг меня огонь вспыхнул. Стою полыхаю.

— Пожар! — басом заорал Владимир.

— Пожар! — тут же весело его поддержал Матвей, довольный, что можно опять в забаве поучаствовать.

Братья среагировали сразу — терем-то деревянный. Сбегали вниз, принесли ведра с дождевой водой и залили весь мой пожар. Опять мокрая.

— Что же это такое? — жалобно посмотрела на бабушку.

— Ветром подуй, обсохнешь, — посоветовала бабушка, продолжая улыбаться.

Ветром так ветром. Его вызывать умею. Закрыла глаза, и ветерок тут же прилетел, распахнул при этом входную дверь, снес цветы в горшках на лестнице, растрепал кудри братьям и почти сорвал с меня одежду, так старался высушить.

— А что это было? — несколько рассеяно спросил Добролюб.

— Это наша Веселинка силу свою ведьменскую пробует, — весело сообщил Матвей. Ему все развлечение.

— А может она ее в каком-нибудь другом месте пробовать будет? Еще терем спалит, — недовольно буркнул Святополк.

— Веселинка, айда на конюшню! — тут же отозвался Матвейка. — Конюшня сгорит — не жалко.

— Не-не-не! — встали стеной братья за своих любимых богатырских коней.

Я надулась и обиделась, тут же терем зашатался, земля под ним стала возмущаться.

— Веселина, кончай баловать! — грозно сказала мама, подходя к нам.

— Мамочка, я же специально, — от обиды плакать хотелось.

— Забавушка, доченька, ты себя вспомни. Как ты отцов овин сожгла и с землей сровняла, когда тушить пыталась. А уж про пожарную башню вообще молчу, — смеялась бабушка.

— Вот и молчи, — теперь мама надулась.

Она у меня красавица, молодая совсем, а две косы и стан тонкий вообще ее девушкой делают. А глаза у меня ее, такие же зеленые.

— А что там с башней? — тут же встрял Матвейка.

— Да ничего особенного, — отмахнулась мама.

— Доченька, она так забавно потом смотрелась, — посмеивалась бабушка, разжигая наше любопытство. Мама махнула рукой — рассказывай.

— Мама ваша разнесла случайно пожарную башню по камушку, а чтобы скрыть это собрала ее, только вверх тормашками. И стояла башня на коньке собственной крыши. Да долго так стояла, даже от ветра не шаталась. Даже сломать не могли ее, так Забава старалась собрать башню, крепко сделала, — смеялась бабушка.

— И что же, долго так стояла? — полюбопытствовал Матвейка.

— Пока Забавушка силой не смогла управлять. Сама разобрала ее снова по камушку, а потом аккуратно обратно сложила. Она и сейчас стоит, крепко сделано, — махнула рукой в сторону окна бабушка. Парни тут же побежали к окну смотреть на такую диковинку, сожалея, что не видели башню перевертыш.

— Веселинка, ты на улице постарайся больше быть, там проще со стихиями свыкнуться, — посоветовала мама.

Мне вручили сумку с едой и отправили в лес, от жилья подальше. Шла по тропинке, сердито топая ногами, взбивая пыль и труху сухой травы. Ветерок услужливо стал поддувать мне, чтобы размести тропинку, извинялся за устроенное в доме.

Решила, что могу к подружкам пойти, заслужила пожаловаться на несправедливость родственников. Пришла к месту нашего сбора, к пруду, присела на песочек. А подружек все нет и нет. Грустно стало, подошла к воде.

— Береника! — позвала подружку.

Береника вынырнула, сообщила, что молодых русалок обучает и очень занята. Про Ягушу сказала, что у той занятия. Совсем расстроилась.

Иду по лесу, на деревья смотрю, яблочко кушаю. Что же мне с моей силой делать? Как к ней привыкнуть. Решила начать с простого, то есть с ветра, и он тут же с готовностью ткнулся в руку.

Перебираю пальцами потоки, ласкаю ветер, он довольный, готов услужить. Собираю в ладошку и запускаю в небо. Ветер летит и сбивает огромную птицу, которая с криками возмущения падает вниз прямо ко мне под ноги.

— Что ж за жизнь такая, — возмущается Гамаюн, лежа на спине.

— Ой, простите, я нечаянно! — присаживаюсь к птице.

— Нечаянно она! За нечаянно бью отчаянно! — фыркает сбитый мной Гамаюн.

— А вы? Вы же не женщина! — удивленно восклицаю.

— Заметила? — усмехнулся Гамаюн, — подняться помоги.

Помогла Гамаюну встать на лапы.

— А как же так? Гамаюн все женщины, — озадачена выше меры.

— Ага, ну да! Как же все! Ага! Тетеха, ты хоть подумай, как Гамаюны плодиться будут, если все женщины? — усмехнулся … птиц?

— Ой, не подумала, — вспыхнула и засмущалась от такого намека.

— Не подумала она, — Гамаюн, важно переваливаясь на толстых лапах, пошел по тропинке. — И что встала? — обернулся он на меня.

— А что? Мы куда-то идем? — удивилась, потому что до этого момента вообще не представляла, что мне куда-то нужно идти.

— Ну, если я к тебе прилетел, значит это для чего-то, — важно поднял одно перо в крыле как палец Гамаюн.

— Да? — тут же заинтересовалась, — А куда мы идем? — подбежала догонять отошедшую от меня птицу.

— Пока прямо, — важно сообщили мне, — у тебя, что в сумке?

— Еда, — недоуменно сообщила ему. — А вы кушать хотите? — догадалась.

— Не откажусь, — сообщил мне довольный Гамаюн.

На полянке нашли пенек, достала узелок с едой и развязала его. Аромат домашней еды потянулся по воздуху.

— Курочка, — протянул довольный Гамаюн, — обожаю домашнюю еду. Сама готовила? — он ловко оторвал ножку у жаренной птицы и клювом отхватывал кусочки, отправляя себе в рот.

— Нет, бабушка, — ответила, с интересом наблюдая это поедание птицы. — А как же вы можете курицу есть? — поинтересовалась у него.

— А что такого? — не отвлекаясь от процесса спросил Гамаюн.

— Ну как же? Ты птица, курица птица, — пояснила ему, увлеченно наблюдая как в горле прожорливого Гамаюна уже исчезли пол курицы.

— Курица домашняя, а я хищник, — спокойно пояснили мне.

— Так что ты тут делаешь в лесу? — полюбопытствовал Гамаюн, наевшись.

— Гуляю, — буркнула ему.

Что я всякому встречному Гамаюну буду рассказывать, что чуть дом не развалила?

— Гуляешь? Одна? В лесу? — помолчал. — Выгнали. — Сделал свой вывод.

— Выгнали, — со вздохом согласилась с ним, печально глядя на зелень деревьев вокруг нас.

— Ну и ладно! Подумаешь! Меня вон тоже … ммм … попросили прогуляться, — посмотрел на небо Гамаюн.

— А тебя почему? — удивилась такому повороту событий.

— Понимаешь в чем дело. Гамаюн — птица вещая, — растягивая слова, начал он говорить.

— Так это всем известно. — Согласилась с ним.

— Ну, вот у меня не очень это получается, — как смял он концовку своей фразы.

— Что не очень получается? — переспросила его.

— Вещать не очень получается, — проворчал Гамаюн. — Вот сама посуди. Предсказал одной бабе, что она пацана родит, а она двух девок родила. Так по всем признакам было видно — будет пацан, а она возьми и роди девок! Ну и еще там пара моментов была, — нахохлился забавно Гамаюн, — так что ж меня за это в зад клевать нужно было? Чего этим женщинам надо? Пусть сами вещают, если недовольны. А у меня специальность другая, я по-другому отрабатываю свое предназначение.

— Это как? — тут же спросила его.

— Ты девка или муж есть? — спросил меня Гамаюн.

— Колдунья я, — с гордостью сообщила ему.

— И что? — удивился он.

— Вчера только силу получила, — пояснила ему.

— Аааа, тогда понятно, — протянул Гамаюн.

— Так что за специальность у тебя? — напомнила, что не ответил мне.

— Специфическая такая, без нее женщинам никак. Замуж выйдешь — узнаешь, — многозначительно сообщил Гамаюн.