Джордж Микеш - Советы эмигранту: пособие для начинающих и совершенствующихся Страница 3

Можете больше никогда ничего не говорить до конца своих дней, лишь твердите заученный диалог, — все равно у вас будет много шансов прослыть человеком непревзойденного остроумия, высокого интеллекта и поразительной наблюдательности, весьма располагающим к себе.

Английское общество организовано на классовых, можно сказать, строго корпоративных началах. Сомневаетесь — послушайте прогнозы погоды. Так, для фермеров прогноз всегда особый. По радио часто можно услышать такие сводки:

— Завтра ожидается холодная и облачная погода, туман. Затяжные дожди, местами непродолжительные ливни.

А после этого:

— Прогноз погоды для фермеров. Ожидается устойчивая безоблачная, сухая, теплая погода.

Не следует забывать, что фермеры заняты важным делом всенародного значения и потому заслуживают лучшей погоды.

Неоднократно случалось, что предсказывалась хорошая, теплая погода, а на самом деле с утра до вечера шел мокрый снег, или наоборот. Некоторые поспешно приходят к выводу о недоброкачественности метеосводок. Эти люди ошибаются, им следует быть осторожнее в своих заявлениях.

Из одной воскресной газеты я узнал, чем объясняется такое положение вещей. Во всем виноваты антициклоны. (Не совсем представляю себе, что это такое, но это неважно: я сам их терпеть не могу и настроен весьма антициклонически). Самые вредные антициклоны — арктический и азорский.

Британские синоптики предсказывают погоду правильно, какой она и должна быть, но тут нагло вмешиваются эти антициклоны, и путают все карты.

Это еще раз доказывает, что если бы британцы не пускали к себе кого попало и не якшались со всякой иностранщиной, вроде арктических и азорских антициклонов, то жилось бы им куда лучше.

ДУША И ПРЕУМЕНЬШЕНИЕ

У иностранцев есть душа. У англичан ее нет.

В других странах не редкость увидеть человека, то и дело тяжко вздыхающего без всякой видимой причины, с тоскливым и страдальческим выражением лица уставившегося в потолок. Это — душа.

Самый тяжелый случай — великая славянская душа. Люди, страдающие этим недугом — обычно очень глубокие мыслители. От них можно услышать что‑нибудь в таком духе:

— Иногда мне так весело, а иногда так грустно. Чем это объяснить? (Ничем, не стоит и пробовать).

Можно услышать и такое:

— Сам себя не могу понять… Временами мне так хочется куда‑нибудь мгновенно перенестись. (Не вздумайте сказать: «Скорее бы!»)

Или:

— Наедине с собой, в ночном лесу, прыгая с дерева на дерево, я часто думаю, что жизнь — странная штука.

Все это очень глубоко, это чистая душа, без всяких примесей.

У англичан души нет. Им ее заменяет преуменьшение.

В какой‑нибудь другой стране юноша, признающийся девушке в любви, падает на колени и говорит, что она самая очаровательная, самая замечательная и прелестная девушка на земле, что в ней есть что‑то особенное, неповторимое, чего нет больше ни в ком, разве что в паре сотен тысяч других женщин, и что без нее он не проживет ни минуты. Зачастую, желая усилить впечатление, влюбленный тут же пускает себе пулю в висок. Это обычное, будничное объяснение в любви, принятое в странах, где нравы не столь холодны. Юный англичанин в подобной ситуации похлопает свою ненаглядную по спине и негромко скажет:

— Слушай, а ты ничего.

Если же он охвачен безумной страстью, то может добавить:

— Вообще‑то, ты очень даже ничего.

Желая сделать предложение, он говорит:

— Ну что… может быть?..

Если на уме у него что‑нибудь непристойное, то девушка услышит:

— Ну что… как насчет…

Преувеличение тоже играет немалую роль в общении англичан. Как правило, оно выражается в том, что вам говорят:

— Мм…да… — и потом дня три подряд хранят молчание.

ЧАЙ

Обиднее всего, что когда‑то чай был очень неплохим напитком.

И вот несколько наиболее выдающихся британских ученых объединили свои усилия и провели ряд сложных биологических экспериментов с целью испортить его.

К неувядаемой славе британской науки, их труд принес свои плоды. Было высказано предположение, что если отказаться от привычки пить чай просто так или с лимоном, или с ромом и сахаром, а вместо этого накапать в него немного холодного молока — без сахара, то желанная цель будет достигнута. И вот, как только освежающий ароматный восточный напиток был успешно превращен в бесцветную и безвкусную жидкость для полоскания рта, он вдруг стал национальным напитком Великобритании и Ирландии, сохранив — фактически узурпировав — высокое звание чая.

Бывают такие ситуации, когда отказаться от чашки чая нельзя, иначе прослывешь чудаком и дикарем и навсегда лишишься надежды войти в культурное общество.

Если вы гостите у англичан, то в пять часов утра вас угостят чашечкой чая. Принесет ее хозяйка, сияющая радушной улыбкой, или горничная, хранящая почти злобное молчание. И хотя вас разбудят в ранний час, когда сон самый сладкий, не нужно говорить:

— Мадам (или: «Мейбл»), Вы злы и жестоки. За такое убивают.

Напротив, следует с лучшей из ваших предрассветных улыбок провозгласить:

— Большое спасибо. Нет ничего лучше ранней утренней чашечки чая. Особенно спозаранку.

Когда вас оставят наедине с принесенной жидкостью, можете выплеснуть ее в раковину.

Потом вам подадут чай на завтрак, потом в одиннадцать часов утра, затем после обеда, во время чаепития, после ужина, и, наконец, снова в одиннадцать — вечера.

Кроме того, нельзя отказываться от чашки чая при следующих обстоятельствах: в жару, в холод, если вы устали, если кто‑нибудь полагает, что вы, возможно, устали; если вы нервничаете; если вам весело; перед выходом из дома; после выхода из дома; сразу по возвращении домой; если вам хочется выпить чаю; если вам этого не хочется; если вы какое‑то время не пили чаю; если вы только что выпили чашку.

И уж ни в коем случае нельзя следовать моему примеру. В пять утра я сплю, за завтраком пью кофе, выпиваю несчетное количество чашек черного кофе в течение дня, а чай пью самым нетрадиционным и экзотическим образом даже в час, отведенный для чаепития.

Так, на днях, — привожу этот случай лишь в качестве вопиющего примера того, как низко может пасть человек, — вместо чая мне захотелось выпить чашечку кофе и съесть кусочек сыра. День был неимоверно жаркий, и моя жена (которая когда‑то была приличной англичанкой, а теперь окончательно и безнадежно испорчена моим порочным иностранным влиянием), приготовив холодного кофе, поставила его в холодильник, где он замерз и превратился в кусок льда. Сыр же, который она оставила на кухонном столе, расплавился. Так что я съел кусочек кофе и выпил чашку сыру.

СЕКС

В других странах есть секс. В Англии есть грелки.

О НЕКОТОРЫХ ИЗДАТЕЛЯХ

Я слышал, что одному знаменитому английскому издателю, человеку целомудренному, удалось так искусно адаптировать роман Джона Стейнбека «Гроздья гнева», что он превратился в милую книжку для семейного чтения о винограде и других фруктах. Книга прекрасно иллюстрирована.

А вот другой случай. В Лондоне для одного европейского издательства перевели на английский язык французскую политическую книгу «Народный фронт». Получилась захватывающая порнографическая книжка под названием «Народный зад».

ЯЗЫК

Эмигрируя в Англию, я думал, что знаю английский язык. Пробыв здесь час, я обнаружил, что не понимаю ни слова. За первую неделю я достаточно сориентировался в языке, чтобы худо — бедно объясниться, а в течение следующих семи лет медленно, но верно убедился в том, что по — настоящему знать язык я не буду никогда, не говоря уже о том, чтобы знать его в совершенстве. Это печально. Утешаюсь я тем только, что в совершенстве английский не знает никто.

Помните, что те пятьсот слов, которыми пользуется средний англичанин — это еще далеко не весь словарный состав языка. Можно выучить еще пятьсот, и еще пять тысяч, и еще пятьдесят тысяч, и все равно останется еще пятьдесят тысяч слов, которых никогда не встречали ни вы, ни кто‑либо другой и на каждое из которых вы можете в любую минуту наткнуться.

Прожив здесь достаточно долгое время, вы, к своему несказанному удивлению, обнаружите, что, кроме слова «nice» («хороший, приятный, милый»), в английском языке существуют и другие прилагательные, хотя первые три года вам нет нужды учить или употреблять их. «Nice» можно сказать применительно к погоде, ресторану, мистеру Такому‑то, костюму мистера Такого‑то, проведенному вами времени, и все это будет очень «nice».

Затем, нужно выбрать себе произношение. Конечно, у вас есть ваш акцент, но многие не прочь что‑нибудь к нему подмешать. Я знал одного польского еврея, который говорил с сильным идиш — ирландским акцентом. Эффект был сильный, хотя все видели, что он переигрывает. Самый легкий способ создать впечатление, что у вас хорошее произношение и нет акцента, — это держать во рту нераскуренную трубку, цедить фразы сквозь зубы и каждую реплику заканчивать вопросом: