Андрей Ангелов - Безумные сказки Андрея Ангелова Страница 36

— К Тайной Комнате!? Вашу мать! Вы хорошо подумали!?

— Да. — Свинук положил пистолет в кобуру. Свинятин прибрал «Кольт», и мафиоза Андрюшкин повел милицейских к Тайной Комнате Михал Михалыча.

У Двери в Тайную Комнату эффектно замерли Трюфель и Молоток — мордовороты с косой саженью в плечах. В сторонке послышался стук трех пар обуви о паркет. Мордовороты даже не глянули в направлении стука, а достали из-под мышек пистолеты.

Паркетный коридор внезапно кончился — мафиоза Андрюшкин и милицейские оказались лицом к лицу с мордоворотами.

— Чуваков из Мафии прошу отойти от Двери в Тайную Комнату! — безапелляционно проговорил Свинук.

Стволы пистолетов упёрлись в милицейские груди.

— Нафаня Андрюшкин! Что за уроды пришли с тобой?

— Братва! Они менты! — прояснил мафиоза.

Свинук достал и показал красную милицейскую книжечку:

— Видите!

Свинятин скопировал действия напарника:

— Благодаря этой книженции мы можем пройти в любое место!

Милицейские повели недовольными грудями. Мордовороты опустили стволы.

Свинук попытался прикоснуться к ручке Двери.

— Спокуха, мент! — оттолкнул наглую руку Трюфель. — Твоя книженция допускает в почти любое место. Тайная Комната и есть это «почти»!

— А что имеет силу для прохода в Тайную Комнату? — каверзно спросил Свинятин.

— Личное разрешение Михал Михалыча.

— Братва! Менты закрыли Михал Михалыча! — выпалил мафиоза Андрюшкин.

— Не лепи!

— Звенишь!

— Спросите у ментов… — не очень уверенно саппелировал Нафаня.

Милицейские вволю потешились над тупорылостью братвы. Братва позволила над собой потеху, так как ничего другого ей не предложили.

Свинук достал бумагу и показал её мордоворотам:

— Прошу ознакомится с бумаженцией!

— Я прочту! — мафиоза Андрюшкин выхватил бумагу из пальцев Свинука, немного почитал и долгим расстроенным взглядом посмотрел на мордоворотов:

— Братва! Это ордер, разрешающий обыскать и опечатать Тайную Комнату!

— Ордер подписан прокурором Столицы. Вы обязаны ему подчиниться! — Свинук веско спрятал ордер назад — за пазуху.

Мордовороты озвучили вслух свои мысли:

— Что бум делать?

— Ордер — бумага серьёзная. Но… инструкция по охране Тайной Комнаты ничего про ордер не говорит!

— Вы всё слышали, менты! — передернул могутной шеей Трюфель. — Привезите разрешение от Михал Михалыча. Тогда и будем базарить.

— На крайняк доставьте чувака, которому надо отрезать яйцо. Раз Нафаня здесь, сойдёт и чувак, — показал лояльность Молоток. — А так не можем!

— Тогда мы вас оттолкнём! Отберём пушки и войдём силой! — взял на понт Свинук.

Мордовороты приняли понт за чистую монету: заткнули пистолеты в подмышки, и размяли ладони-лопаты.

— Если вы попробуете это сделать — мы вас изобьём до полусмерти!

— А может, до смерти!

Милицейские отказались от понтов: может, выявив их бесполезность, а может, дорожа то ли временем, то ли репутацией:

— Тогда мы вызовем спецназ со всеми вытекухами! — нетерпеливо рявкнул Свинук.

— Сейчас ляжете мордами в пол! — напутствовал Свинятин. — Или готовьтесь к экзекуции резиновыми дубинками!

Мордовороты раскидали мыслишки и так, и эдак.

— Мафии не справится со спецназом! — братва отдала милицейским парням пистолеты, убеждённо опустилась на колени, а затем перевалилась на животы, сцепила кисти на затылках.

— Свинятин, надень на всех браслеты!

Свинятин прибрал пистолеты братвы и опорожнил Пакет цвета бирюзового фиолета.

Со звуком брякающего железа на паркет вывалилась груда блестящих наручников. У мафиозы Андрюшкина самопроизвольно и широко открылся рот, а синячище под левым глазом вдохновенно зачесался.

— Нафаня! А ты чего выжидаешь? Пока в твоих услугах более не нуждаемся! — Свинук сделал мафиозе лёгкий подзатыльник в печень. Андрюшкин, не медля, повалил своё туловище между мордоворотами.

Свинятин занялся облачением братвы в наручники. А Свинук сжал решительные губы и с силой рванул на себя створку Двери. Створка со скрипом приоткрылась, а из Щели полился волшебно красивый, синий-синий свет. Милицейский, стоя в синем ореоле, благоговейно всунул голову в Щель и улетел в нирвану.

— Свинук! Эй, Свинук! — настойчиво позвал Свинятин, закончивший вязать братву. Милицейский пообещал нирване быть верным и возвратил ошарашенную голову в паркетный коридор.

— Что там, Свинук?

— Нужно позвонить генералу Вахромееву! — стряхнул синее наваждение Свинук, доставая мобильный телефон.

5. День пятый

— Доброе утро, мои любопытные лохи! С вами «Криминальные новости». Я — Маня Хохотова! И мой бессменный оператор Гей Забабахов! Сейчас мы вам покажем эксклюзив!

На Главной Столичной Помойке — среди долбанных груд мусора — находилась журналистка с микрофоном в руке. Маня ведёт свои репортажи с чувством-толком-расстановкой, бесконечно мимикрируя веснушчатым лицом и задорно подмигивая в камеру.

Прямо перед Маней имел место быть долговязый чувак — её оператор Гей, с камерой на плече и в кепке-бейсболке.

Сзади Мани лежали носилки с покойниками, стояли милицейский УАЗ, труповозка и «Волга». Толклись парни в милицейских бушлатах и погрузчики трупов в зелёной униформе.

— Два часа назад поймали чувака, желавшего продать армейский автомат! Имя чувака — Леонид, он местный мусоровозчик. Покупателя поймали тоже! Однако его имя — неизвестно. На первый взгляд, купцы являлись обычными торговцами оружием. Но менты врезали по купеческим почкам и те сразу раскололись обо всём. Гей, за мной!

Маня прыгнула взад, Гей следом. В объективе камеры возникли Свинук и Свинятин. Микрофон сунулся к милицейским лицам и, немного поколебавшись между ртами, отдал предпочтение Свинуку. Его лицо заняло весь экран.

— Пожалуйста, представьтесь. И ответьте, что здесь случилось? — попросил голос Мани.

— Я — мент Свинук! Моя должность называется: старший опер столичной уголовки. То, что мы видим на Главной Помойке — фигня! По сравнению с тем, что я сделал вчера!

— А что вы сделали вчера?

— Я и мой напарник Свинятин арестовали Михал Михалыча.

— А ещё мы опечатали Тайную Комнату! — влез в объектив Свинятин.

— Тайную Комнату!? — пораженно воскликнул голос Мани. — Гей, покажи меня!

Когда оператор исполнил просьбу, то Маня сделала большие глаза и, гримасничая, громко прошептала в камеру:

— Тайная Комната! Эти менты, судя по фамилиям, родственники — типа братья. И у них был вчера богатый улов! Благодаря их оперативным действиям и отсутствию бздежа, прикрыта Тайная Комната Михал Михалыча, о которой в Столице ходили легенды! А сам Михал Михалыч освоил нары! Браво, менты! Гей!

Милицейские рожи вновь заняли кадр.

— Должен внести поправку. Мы не родственники, — поправил Свинятин.

— Мы просто работаем вместе, — подтвердил Свинук.

— Поправка не принимается! — изложил своё мнение голос Мани. — Что вы можете сказать по эпизоду на Главной Столичной Помойке? Я узнала, что здесь 4 трупа. Трупы связаны с Михал Михалычем?

— Три трупа до вчерашнего дня состояли в Мафии Михал Михалыча! — озвучил Свинук. — Имена трупов: Жора, Тима и Люсьен. А о четвертом трупе — в виде бомжа — мне ничего не известно.

— Четвертый труп воскрес? Исчез? Что-то ещё? — недоумевал журналистский голос. — Впрочем, эфирное время дорого и есть более интересные вещи, чем судьба бомжеского трупа!

Милицейские посмотрели на Маню, как на дуру. В отместку Гей показал милицейских в неприглядном свете. Пакости остались Сторонами не замеченными.

— Кто именно грохнул братву Михал Михалыча из армейского автомата? — выспросил голос Мани.

— Валерий Клюев — дезертир.

— Ой, как интересно! А чуть подробней?

— Каждый день сюда приезжает мусоровозчик Леонид, — рассказал Свинук. — Он вываливает мусор и, по доброте душевной, кормит бомжей едой из дома. Бомжи обычно встречают Леонида и его еду криками радости, но вчера радость не явилась. Бомжи угрюмо сидели возле покойников. И даже не стали жрать домашнюю еду! Зато они хмуро поведали имя убийцы братвы. Леонид заметил, что их гражданский долг — прийти в ментуру и дать показания! Но бомжи испугались и убежали.

Орхидеи-люб и Олесия лежали в семейной постели, и — затаив дыхание — смотрели «Криминальные новости».

Профессор и Тома потихоньку занимались сексом в гостевой спальне, и им было не до телевизора.

Фёдор завтракал на кухне, где телевизора не было. Хотя в гостевой спальне телевизора не было тоже…

Клюев не любил телевизор как явление, и смотрел в потолок.