Андрей Загорцев - Особая офицерская группа Страница 4

Несчастная дверь спортзала затряслась и в неё начали протискиваться близнецы-моряки Артемьевы, толкающие перед собой лейтенанта-финансиста.

— Глядите, кого мы поймали, — вопили братья, — эта зверушка в кассе спрятаться хотела, бригадного начфина на помощь звала…

— Товарищ лейтенант, до вас по-моему ясно довели, что вы в составе группы! С выпиской по личному составу, убывающему в составе реально действующих групп ознакомили. Что за дела, почему вы прячетесь?! — сразу же атаковал я лейтенанта.

— У меня отчёт, — заныл лейтенант.

— Нет, товарищ лейтенант, у вас — учебно-боевая задача!! И поэтому — шаг вправо или влево приравнивается к попытке перехода на сторону врага!

Лейтенант скорбно замолчал. Черепанов, воспользовавшись возникшей тишиной, отпихнул зампотеха и выбежал на улицу, оглашая плац возмущёнными криками.

Подполковник юркнул за майором. Наверняка он решил, что его тоже могут включить в состав героической группы.

Как ни странно, со всеми мероприятиями, расписанными в плане подготовки, мы справились довольно быстро. Близнецы убежали получать аппаратуру связи, я получал карты и блокноты, доктор ушёл за медицинской сумкой и пилюлями, Ромашкин убежал в воздушно-десантную службу решать вопросы по поводу укладки и получения всего полагающегося нам имущества. После обеда довольно быстро уложили парашюты, проверились. Прибыли на воздушно-десантный комплекс, покачались в стапелях на подвесных системах. Точных данных — выведут парашютным или посадочным способом — не было, но всё равно решили готовиться по полной. Во время обеда удалось съездить домой и снарядиться на предстоящий выход как положено. Я взял свой старый удобный рюкзак, отпахавший со мной несколько командировок, лёгкий зимний комплект полевой формы фирмы «Гортекс». Ну и, соответственно, проехался по магазинам, закупившись всякими бульонными кубиками, китайской лапшой, растворимым кофеем, колбасой, водкой и минералкой. Из багажника достал свою миниатюрную газовую горелку и два баллончика со сжиженным газом. Короче, собирался так, будто уходил на задачу куда-нибудь в район Малых Варандов под населённым пунктом Шатой Чеченской Республики. Укомплектованный рюкзак пришлось запихивать в грузовой контейнер и оборачивать полиуретановым ковриком и плащ-палаткой.

Остальные члены группы от меня не отставали и снаряжались по полной. Только лейтенант-начфин бегал вокруг и всех спрашивал:

— А это надо? А это куда?

Общими усилиями собрали и лейтенанта. Упаковали парашютный мешок, радиостанции и батареи переложили пустыми картонными коробками, замотали в коврики. Близнецы Артемьевы, несмотря на то, что в отношении личной дисциплинированности были сущими разгильдяями, связистами были отменными - дело знали туго и искренне переживали за свою работу. Под вечер получили вооружение и боеприпасы. Лёне надо было и здесь отличиться. Рюкзак у него был больше всех, в грузовом контейнере понапихано немеренное количество холостых боеприпасов и средств имитации. Так он еще умудрился получить себе ПКМ и теперь любовно упаковывал его в чехол и советовался с «десантниками», как его крепить и закантровывать.

Лейтенанту-финансисту на запаску, вместе со стропорезом, прикрепили еще и калькулятор. Так, на всякий случай! Вдруг решит во время совершения прыжка насчитать кому-нибудь денежное довольствие. Прибежал невменяемый заместитель по воспитательной работе и попытался провести у нас строевой смотр, а заодно выслушать жалобы и предложения. Потом плюнул на нас, а в особенности на жалобы технарей, вечно стремящихся что-то съесть, покричал и ушёл.

Вот, в принципе, мы и готовы. Осталось только ждать выписки из боевого приказа, в которой будет указана задача. Хотя задачу мы должны знать уже давно и готовиться, отрабатывая все возможные варианты действий, передвижений, боевого порядка и всего остального. Вдруг нам предстоит провести диверсию на каком-нибудь важном объекте. Тогда надо дополучать инженерное имущество, мины, другие взрывчатые вещества и средства взрывания. Или, к примеру, нам предстоит работать агентурными методами. Соответственно — где карты с местами закладок предназначенных нам схронов, тайников, где гражданская одежда и прочее, и тому подобное. Короче, вопросов и нюансов множество. Оставалось только ждать и гадать, какую задачу нам подкинут. А так как почти-что все из нас последние трое суток спали урывками, то ожидание естественным образом превратилось в здоровый сон, который охранялся выставленным возле дверей спортзала парным патрулём, состоящим из бойцов, которые по своим физическим и умственным данным не способны были вместе со всеми рыскать по лесам в поисках учебного супостата. В этих учениях участвовал почти-что весь округ. Наши разведчики выходили в условный тыл, мотострелки занимали условную линию обороны, танкисты условно выехали из боксов в парке и тут же поломались. Рассказывали, что в каком-то танковом полку условно расстреляли начальника службы горюче-смазочных материалов и неусловно отдали на растерзание в прокуратуру начальника склада.

В размышлениях о величии нашей армии я начал отработку упражнения "сон в условиях, приближенных к боевым". Только рядышком, развалясь на спортивных матах и укрывшись бушлатами, канючили технари:

— Командииир, командииир! Может мы в «чипок» (кафе при части) сгоняем? Закинемся по-быстренькому десятком пирожков аппетитных, да парой булок румяных? Да кофием "три в одном" запьём — уж жрать больно охота! А, командир?

— Отвалите, проглоты! Я патрульным сказал никого не выпускать. В случае попытки несанкционированного покидания места доподготовки — лупить всех в башню дубинками! Спите лучше или вон с лейтенанта пример берите, как он под бушлатом похрюкивает…

— Он колбасу втихую жрёт, — сказал вслух доктор, — у него завтра расстройство желудка будет.

— Вот она, натура начфиновская! — заорали техники, — достойную смену готовит себе бригадный "денежный мешок"!

— Я ничего ни ел, — начал отбрёхиваться летёха из-под бушлата.

— Ничего не знаю, — позевывая, ответил я, — завтра доктор тебя накажет, если расстройство желудка схватишь…

Дремавшие неподалеку близнецы, сразу же проснулись и слаженно в один голос запели-заорали:

Алли-луев, Алли-луев! Ты отрежь ему полхуя…

— Артемьевы, заткнитесь! — закричал на всех Ромашкин, прилаживающий в наколенные ножны какой-то огромный тесак.

— Лёня! Мы тебя боимся!! — закричали братья-радисты, — ты еще физиономию ваксой намажь, чтобы быть совсем как Шварценеггер или Миша Пореченков! Возле казармы второго батальона, кстати, классная банка стоит. Свистни — тебе матросы враз притащут.

— Идиоты, — обозвал братьев Ромашкин, — у меня грим есть специальный. «Туман» называется. Все цвета как надо. А то я, если ваксой намажусь, буду как бурятский спецназовец на показухе у президента — маскхалат зеленый, а рожа чёрная…

— Ага, и берет голубой одень, — вставили своё веское слово технари.

Все еще немного посудачили и потихоньку начали засыпать, лишь лейтенант ворочался под бушлатом и чем-то тихонько хрумкал.

А в два часа ночи меня вызвали на предварительную постановку задачи. Нашу группу на особый контроль взяла комиссия с самого, что ни на есть, верху. Задачи нарезал сам председатель комиссии. Начальник оперативного отделения, присутствовавший при постановке задачи, схватился за голову и попытался потерять сознание. Командир бригады, осознав, что же нам всё-таки предстоит, дал понять начоперу, что сознание надо терять по старшинству — сперва старшие начальники, а потом уже и подчинённые. Заместитель по воспитательной работе, он же оперативный офицер моей группы, не понял ничего и поэтому выглядел лучше всех. Я понял всё, но ничего не осмыслил и пошёл обратно в спортзал. К утру нам должны были принести выписку из приказа, а к обеду нас уже должны были десантировать парашютным способом.

Простой пешей туристической прогулки с выходом на бригадное стрельбище и отработкой упражнения "группа в налёте", на которую надеялся весь личный состав офицерской группы, не получалось. Нам предстояло обнаружить командный пункт армии, участвующей в учениях, определить его точное местоположение и по возможности вывести его из строя, хотя бы на небольшой срок. Задачу придётся выполнять в условиях активного противодействия. Проще говоря, нас будут отлавливать и условно уничтожать. Посредники при объединениях и соединениях уже получили задачи от руководителя учений. Тучи над нашей группой сгустились. Лейтенант-финансист, узнав о том, что нас могут поймать и отмудохать, начал писать завещание. Ромашкин заявил, что живым не сдастся и распихал по карманам дополнительные пачки холостых патронов. Братья Артемьевы попросили лейтенанта включить в завещание пункт о том, что все подружки лейтенанта должны отойти в собственность близнецов в случаях: