Роберт Ладлэм - Дорога в Гандольфо Страница 49

Знала ли она, в чем заключается цель их «деловой» поездки?

Скорее всего, нет!

Она никогда ни о чем не расспрашивала его. Впрочем, как и остальные.

А почему, собственно?

Боже мой, да потому, что Хаукинз просил их не делать этого!

А мог ли кто-то из них хоть о чем-то догадываться? Едва ли: его маршруты нельзя было проследить с большой точностью, ибо он не торговец обувью из Новой Англии.

И вот еще что. Когда они выходили замуж за Хаукинза — каждая по отдельности, разумеется, — он был в курсе всех сверхсекретных армейских дел, и они привыкли ни о чем его не расспрашивать.

Однако сейчас он не в армии!

Что прямая потеря для армии США!

И все в том же духе.

Постепенно он начинал кое-что соображать. Регина отнюдь не дурочка. Так же как и остальные «девочки». Полных кретинок среди них нет. Если Джинни и Лилиан, Мэдж или Энни даже и знают что-либо конкретное, то не станут распространяться об этом. И если бы они вдруг почуяли что-то неладное, то надели бы шоры на глаза и продолжали бы делать каждая свое дело, оставаясь в стороне от основной акции. Но, несомненно, ни одна из них не стала бы обсуждать этого вопроса с ним.

У Хаукинза была еще одна проблема: Сэму искренне нравились «девочки». Независимо от того, что побуждало этих подчас разъяренных фурий выполнять распоряжения Маккензи, каждая из них была личностью, каждая обладала собственной индивидуальностью, — дай Бог Маку терпения! — и каждая была с Хауком откровенна, что не могло не нравиться ему. И если он и выкладывал им что-то, то как бы по секрету. Хотя в таких делах нельзя доверять даже адвокату. Но он-то, Сэм, как раз им и был.

Что же касается жизненной позиции каждой из них, то тут все было чисто. Возможно, и не так, как белые клыки молодого пса или зубной протез старца. Но позволительно ли утверждать, что жизнь их протекает в некоем вакууме, в стерильной обстановке? Кстати, тайный сговор между ними был невозможен ни при каких обстоятельствах.

«Благодарю вас, мистер адвокат! Суд считает, что вы оправдываете стипендию, которую вам выплачивали во время обучения в юридическом колледже!»

Сэм вылез как можно осторожней из до нелепости огромного размера кровати под балдахином. И тут увидел свои трусы возле стеклянной двери на балкон и страшно удивился, почему они оказались так далеко от постели. Но затем вспомнил и рассмеялся.

Наступило утро, начинался новый день, а с ним пришли и новые дела и заботы. Джинни, молодчина, сообщила ему новость, весьма подбодрившую его: Хаукинз приезжает сразу после полудня или чуть позднее. До его приезда он сможет получше познакомиться с Махенфельдом и его окрестностями. Попытается уяснить, какую роль отводит Хаукинз замку Махенфельд в намеченной операции — похищении папы римского Франциска I, наместника Христа на земле.

Остававшиеся до появления Мака часы были необходимы Сэму и для того, чтобы продумать свою контрстратегию. Вопроса нет: Хаукинз — это глыба! Но и он, Сэм Дивероу из восточного района Квинси-Бостона, тоже парень не промах. Главное — уверенность! У Мака она есть, и есть она и у него.

Сэм натянул трусы, и тут на ум пришли первые положения его контрстратегии. Они еще не были ясны до конца, только-только начинали вырисовываться, но уже заявили о себе колокольным звоном в мозгу. Такое удобное место, как Махенфельд, — замок, имение, персонал, маленькая деревушка неподалеку, — нуждается в непрерывном снабжении его всем необходимым. А поставщики, подобно обслуживающему персоналу, могут многое слышать, видеть и наматывать себе на ус. Склонность Мака к гигантским прожектам была одновременно и его слабым, уязвимым местом. Сэм постарается перерезать, нарушить линии снабжения Мака, — это важнейшая составная стратегия, но он не знал еще, каким образом осуществить данный замысел на практике. Поэтому главное, что он должен был сделать сейчас, — это до конца продумать план действий.

И еще он будет распространять слухи — самые невероятные, от которых повеет жутью, как от каменных громад Махенфельда. Начнет со слуг, затем примется за поставщиков, и вообще тех, кто появится у замка, и будет продолжать подобного рода деятельность до тех пор, пока все не разбегутся и он, оставшись тут лишь с Хаукинзом, не сможет схватиться с ним один на один... Но, Боже, что это за дьявольский звук?!

Он прошел решительно через стеклянную дверь на маленький балкон. Оглядел задний двор замка Махенфельд. О том, что этот двор — задний, Сэм догадался по отсутствию подъездной дороги, вместо которой он увидел сад в весеннем цветении, посыпанные гравием тропинки, решетчатые переплеты беседок и множество крошечных прудиков в каменных или бетонированных берегах. А чуть поодаль зеленели поля, уходившие к темно-зеленым лесам, за которыми высились царственные Альпы.

Громкий назойливый звук продолжал терзать слух, мешая насладиться пейзажем. Сперва Сэм не мог определить, откуда исходил раздражавший его шум. И невольно выругался.

Но вскоре все стало на свои места. Один, два, три... пять, шесть... восемь, девять!.. Да, девять!..

По грязной дороге вдоль полей медленно спускались девять машин, направляясь на юг, где темной стеной стоял лес.

Среди грохотавших и рычавших механических чудовищ Сэм разглядел два длинных черных лимузина, тяжелый бульдозер, огромный трактор и пять — черт бы их побрал! — да, именно пять мотоциклов!

Эта картина давала много пиши для размышлений. Вероятно, уже начались учебные занятия. Вот ведь хмырь: взять и купить себе персональную папскую автоколонну! А в придачу к ней — рабочие машины, призванные убирать, разравнивать и насыпать землю там, где это потребуется.

Итак, папская колонна на марше! Но папа ведь не приедет в Махенфельд! Тогда на кой дьявол эта затея с машинами? Что бы она могла означать?

В злости и смущении Сэм Дивероу судорожно сжал руками перила и в отчаянии от своей беспомощности за мотал головой из стороны в сторону. И тут его внимание привлекло к себе необычное зрелище в пятидесяти ярдах от него.

Внутри небольшого внутреннего дворика, чуть в стороне от настежь открытой двери, явно ведущей на кухню, стоял крупный мужчина в поварском колпаке на большой, как котел, голове и занимался сверкой расходных счетов с записями в толстой бухгалтерской книге. Рядом с ним громоздилась гора упаковочных ящиков и картонных коробок высотой не менее пятнадцати футов.

«Ага, вот и линия снабжения!» — обрадованно сказал себе Сэм.

В Европе вряд ли есть что-нибудь такое, что не было бы припасено здесь для Хаукинза. Сюда, очевидно, привозят столько продуктов, что ими можно было бы накормить пол-Индии! Маккензи, этот сукин сын, способен заказать для своей армии — впрочем, не только для своей собственной, но и для любой армии мира, — столько провизии, что солдаты смогли бы целых два года безвылазно жить в лагере и ковырять в носах!

Лимузины, бульдозер, трактор, мотоциклы, провизия — и все это для глубоко законспирированного контингента, набранного Хаукинзом.

Быстренько обдумав свою контрстратегию, Сэм решил нанести первый удар не по идиотскому параду разномастных машин, а по эксцентричному чудаку в поварском колпаке.

Изолировать замок от внешнего мира в ближайшем будущем можно будет лишь в том случае, если удастся разрушить созданную Хаукинзом систему снабжения. Впрочем, добиваться полного прекращения поставок продовольствия нет никакой необходимости.

Ведь в замке — дюжина слуг, занимающихся хозяйственными делами. А работы здесь полно: кухня, сады, поля, сараи, — возможно, с домашним скотом, — и к тому же еще — тридцать или даже сорок комнат, в которых требуется постоянно наводить блеск, натирать полы и вытирать пыль... Боже, да тут не дюжина нужна, а самое меньшее — человек двадцать!

Он начнет действовать без промедления. Поговорит с водителями девяти машин. Посоветует им послать к чертовой матери замок и сматываться отсюда, пока не поздно. Затем станет встречаться то с одними слугами, то с другими и, запугивая, объяснять им, что если они желают себе добра, то должны немедленно покинуть Махенфельд — до того, как сюда нагрянут из Интерпола.

Все продовольствие Швейцарии не спасет Хаукинза, если не будет прислуги. А несколько хорошо продуманных фраз, высказанных водителям машин, в частности, таких, как «вы совершаете международное преступление», или «вас ожидает пожизненное лишение свободы», или «вы несете личную ответственность за содеянное», почти наверняка приведут к тому, что автопоезд из лимузинов, мотоциклов, бульдозера и трактора, ревя, будто стадо ослов, переберется через замковый ров и смотается подальше от Махенфельда на безопасную территорию.

Сэма так поглотила его контрстратегия, что он не сразу почувствовал, как его трусы спали с бедер до лодыжек. Он подтянул их на место, но стоило лишь убрать руки, как они снова упали вниз.

Занимаясь непослушными трусами, он подумал с чувством удовлетворения, что любовные игры с Джинни Гринберг доставляют ему истинное удовольствие. Но сейчас у него не было времени ни для подобных забав, ни для воспоминаний. Его ожидали серьезные дела.