Роман Карцев - Приснился мне Чаплин... Страница 5

Почти все девушки носили легкие платьица, без трусиков, и когда кому-нибудь приспичит – проблем не было. А если трусики и были, то они так просвечивали, что все знали: эти трусики из Сингапура, куда заходила китобойная флотилия «Слава».

Одесситку ты можешь раздеть, снять с нее все, но если ты ей не нравишься, звучит фраза:

– А хуже тебе не будет?!

Что хуже? Почему хуже?.. Это значит – отвали!

Что в Одессе красивые девушки, знают все – и в Америке, и в Египте, и в Турции. Я не был в Бразилии, но когда гляжу на бразильский карнавал, уверен: если бы в Одессе разрешили подобное – Бразилии было бы нечего делать!

Сейчас секс перешел на сцену, в шоу-бизнес. Но что бы они ни обнажали – грудь или попу, как бы они себя ни называли – все эти группы «Кефир», «Ряженка», «Сгущенное молоко», – по сравнению с одесскими красавицами они пэтэушницы.

Зато сегодня секс стал индустрией. В Одессе есть военное училище, где учат арабов военному делу. А в свободное от военного дела время им снимают ресторан в гостинице, запускают туда три-четыре десятка девиц соответствующего пошиба, они едят, выпивают, танцуют, затем их ведут в номера – и так раз в неделю.

Многие наши девушки сделались арабскими женами – кто второй, кто четвертой… И теперь на Аравийском полуострове с тоской вспоминают Одессу, курень, Приморский бульвар, где в парке возле знаменитой Потемкинской лестницы они целовались так, что слышно было на Дерибасовской. По парку ходили милиционеры с фонариками, высвечивали голые попы и кричали: «Шайбу-шайбу!»

Самые удачливые брали палубные билеты на теплоход «Адмирал Нахимов», царство ему небесное, и ходили в Ялту и обратно. Ночь любви! Луна! Вино, музыка! «Нахимов» качался не от волн, а от секса (о котором какая-то тетенька сказала, что у нас его нет)…

Я тоже пользовался этой плавучей «хатой». У меня была швея, красивая и опытная. Мне было двадцать лет – ей пятнадцать. Она была из приличной семьи, родители врачи, и она знала все…

Те, кто был побогаче, брали каюты. Вот где не проверяли паспорта! И ты мог взять с собой кого угодно, даже жену. И семь суток – Ялта, Сочи, Сухуми, Батуми и обратно. Если сможешь… Семь суток не спали, общались, любили. Лучшего места для секса нет!

Но и на берегу, в Одессе, в кустах, на песке любили не менее страстно и темпераментно. А потом бросались в море и, лежа на спине и глядя в звездное небо, шептали: «Господи, как хорошо!»

Вот это Одесса! А вы мне про ваш секс!..

Одесский порт

Михаилу Жванецкому в день юбилея

Когда я жил в Одессе, в нашей коммунальной квартире был один телефон на всех соседей, и очень часто я брал трубку, а звонили соседке, соседка брала – звонили нам. Мало того, очень часто из порта (а мы жили рядом с Одесским торговым портом) звонили с криком, с матом. Я отвечал: «Вы не туда попали!» Звонили опять: «Куда сгружать вагоны?» Я снова: «Вы не туда попали!» – и так далее, и так далее. Мне это надоело, а импровизацию я любил с детства. И вот я стал на подобные звонки отвечать…

– Алло, это порт?

– Нет, вы ошиблись.

(Пауза.)

– Алло, это порт?

– Нет.

– Это 15-14-16?

– Нет, вы ошиблись.

– Но это 15-14-16?

– Да.

– Значит, порт?

– Нет, это баня!

– Я тебе пошучу! Мне нужен четвертый причал!

– Четвертый занят, иди на пятый!..

– Алло!

– Да!

– Что «да!»? Куда сгружать апельсины?

– Давай ко мне!

– Куда?

– Ласточкина, девять, квартира один, первый этаж!

– Ты, придурок, плевал я на тебя, я сгружаю!

– Давай!..

– Алло!

– Да.

– Это ты ему сказал сгружать на пятый?!

– Кто это говорит?!

– Диспетчер!

– Вы не туда попали!

– Это 15-14-16?

– Да, но вы не туда попали!

– Алло, это порт?

– Верно говоришь!

– Какой причал?!

– Седьмой!

– Это ты, Ваня?!

– Нет.

– А кто сгрузил апельсины на пятый?

– А что?

– Они все гнилые!

– Тем более, перегружай на четвертый!

– Алло! Седьмой?

– Третий!

– Фу ты!..

– Алло, диспетчерская?!

– Вы куда звоните?

– Куда сгружать каучук?

– Давай на четвертый!

– Там же апельсины!

– Они все равно гнилые… Сбрасывай на них каучук.

– Он же прыгает!

– Кто?

– Каучук!

– Ничего, апельсины самортизируют!

– Ты что, дурной?

– Нет, вы ошиблись номером!..

– Алло! Это Петр Васильевич?

– Нет.

– Алло! Это Петр Васильевич?

– Да.

– Диспетчерская?

– Нет его.

– Кого?

– Меня.

– Я могу слышать Петра Васильевича?

– А кто его спрашивает?

– Капитан «Дербента». Куда сливать мазут?

– А куда вы звоните?

– Это порт?

– Нет, вы ошиблись!

– Алло! Порт? 15-14-16!

– Это прачечная!.. Пи-пи-пи…

– Ты, пидор! Еще раз поднимешь трубку – я приеду к тебе на Ласточкина и сгружу тебя с первого этажа на апельсины, ударю каучуком и залью мазутом. Повесь трубку, придурок!

– Кто это говорит со мной?

– Диспетчер! Петр Васильевич!

– Слава богу, я давно хотел с вами познакомиться и поговорить, но когда вы будете выезжать на разговор, предварительно мне позвоните!

– О чем, придурок, тебе позвонить?

– Что вы выезжаете на разговор!

– Так я уже выезжаю!

– Это вы предварительно звоните?!

– А мы еще на вы?..

– Так… Кто это меня тревожит в такую рань!

– Алло, это Клайпеда! Вызывает вас!

– Кого? Кого вызывает?!

– Это порт? 15-14-16?

– Нет.

– Рома, привет! Это Миша!

– Какой Миша?

– Жванецкий!

– Какой Жванецкий? А? Напомни мне о себе!

– Я механик по портальным кранам!

– И что ты там делаешь?

– Пишу!

– Кому?

– Тебе!

– Раки на пятом большие, маленькие – на третьем?

– Кто же этого не помнит?

– Я не помню.

– Ты что, сдурел?

– Вы ошиблись номером! Когда будете набирать номер, вставляйте палец точнее!

– Рома, я сейчас приеду и вставлю палец точнее! Это ты сказал сгружать апельсины на пятый?

– Нет! Вы ошиблись номером! Все, катер «Бендиченко» отходит в Аркадию, провожающим покинуть лайнер! У-у-у-у… Отдать концы!

– Все! Тебе конец, я еду!.. Ты где?

– На твоем юбилее, чтоб ты был здоров! Целую, твой…

Приснился мне Чаплин…

Он мне приснился – с тросточкой, в котелке и с рыжими усами.

– Как вы сюда попали?

Он показал тростью в сторону порта. Там стоял огромный теплоход.

– Круиз!.. Ну, – сказал он, – что слышно у вас в Одессе?

Мы остановились. Он отдыхал, мы поднимались по Потемкинской лестнице.

– Помните «Броненосец „Потемкин”»? Только они шли вниз.

Присели. Молчим.

– А что, скумбрия исчезла? – спросил Чаплин.

– Да, эмигрировала, – пошутил я. – В Турцию.

– А камбала, тюлька, барабулька, бычки?

– Пока есть, но дорого.

Мы подошли к памятнику Дюку де Ришелье.

– Не снесли? – пошутил Чаплин.

– Нет, снесли матросов, поставили памятник Екатерине.

– Кто это? – спросил комик.

– Царица легкого поведения, – пошутил теперь я. – Но казаки не хотят, она их не любила. Кстати, Одесса – город юмора, вас здесь уважают. Каждый год проходит Юморина, приезжают знаменитые юмористы – Сердючка, Кролики, Новые русские бабки!

– Почему новые, а где старые?

– Старые были не все русские.

– А как Винокур? – спросил Чаплин озабоченно.

– Он воюет с папарацци.

– О, папарацци, они меня тоже достали! Я не всегда был один…

В это время нас догнала одесситка, улыбнулась, поздоровалась.

– А как вы меня узнали со спины? – спросил Чаплин.

– А вы со всех сторон одинаковый!

Чаплин улыбнулся и послал ей воздушный поцелуй.

Женщина вернулась и попросила автограф. У меня.

– Вас все знают? Вы артист?

– Да! Юмор!

– О! – оживился Чаплин. – Ну расскажите что-нибудь смешное!

Я начал соображать, что ему рассказать. Вспомнил одну нашу убойную блицминиатюру. Выходит Витя Ильченко. «Марья Ивановна, позовите ко мне Сидорова!» Я выходил. «Товарищ Сидоров?» – «Да!» – «Вон отсюда!»

Великий комик помолчал.

– Ну-ну… дальше что?

Я сказал:

– Все!

– Я просил что-нибудь смешное!

– У нас смеялись…

– Так он что, – спросил Чаплин, – его уволил?

– Ну да!

– За что?

– Ну, он, наверное, плохо работал, прогуливал.

– А в чем юмор?

– В неожиданности. Он не ожидал, что его так быстро уволят!

– А профсоюз? – спросил Чаплин.

– Я лучше расскажу вам одесский анекдот. Встречаются две женщины, одна спрашивает: «Где вы были вчера?» – «У Гриши». – «Что вы делали?» – «Ой, я три часа играла им на рояле!» – «Да! Я тоже не люблю эту семью!..»

С Чаплином случилась истерика, он хохотал, вытирая слезы.

Я сказал:

– Мне очень приятно, что вам понравился одесский юмор. Знаете, Одесса вообще необычный город, второго такого в мире нет. Я здесь жил напротив театра оперы и балета. Кстати, вон моя квартира, там сейчас японский ресторан. Хотите суши?

– А что это?

– Сырая рыба.