Олег Рой - Через тернии в звезды, или Шапка Live Страница 5

Вернувшись на съемочную площадку в сиянии брендовой косметики, Красная Шапочка неожиданно обнаружила Волка в компании задумчивого Брюковкина в модной тенниске с медведем работы китайского карикатуриста. Увидев девушку, режиссер поманил ее пальцем:

– Привет! Иди-ка сюда…

– Что я уже сделала? – захлопала ресницами Красная Шапочка.

– Ничего не сделала. – Режиссер напрочь проигнорировал неуклюжие попытки девушки оправдаться. – Наоборот, все отлично, детка. Выглядишь достойно. Бери пример, Вовчик.

– Шеф, и не уговаривайте! – возмутился Серов-Залесский. – Я краситься не буду! Несмотря на модные тенденции…

– Вовчик, краситься я тебе не предлагаю, – уточнил Брюковкин. – Я имею в виду, ты нормально одеваться-то, в принципе, умеешь? Как ни встретишь тебя, ты все в одних и тех же джинсах и невнятной футболке, и лапы в масле по локоть.

– Так удобно ж! – возразил Волк. – В смысле, одежда удобная и практичная. И потом, куда мне наряжаться-то?

– А вот об этом, дети мои, я хотел бы с вами поговорить. – Брюковкин приобнял парочку за плечи. – В общем, так, сегодня съемок и озвучания не будет. У меня для вас задание получше.

– Я заинтригован, – проговорил Волк тоном, выдающим скуку уровня «Лорд Байрон плюс».

– Не доводи меня до белого посинения, пожалуйста! – рыкнул режиссер, напоминая о своей второй натуре. – Если я выйду из себя, места на этой студии не хватит никому. Между прочим, я серьезные вещи говорю, а ты тут строишь из себя Евгения Ваганыча с клыками и хвостом…

– Ну зачем вы так, шеф? – с тоской сказал Волк. – Вы же знаете, какая у меня фантазия! Я так вижу. Как мне теперь это развидеть?

– А никак, – пожал плечами режиссер. – Теперь это будет твоим личным сортом ночного кошмара. За то, что перебиваешь старших. Так вот, я про твой внешний вид не зря заговорил. Если ты намеков не понимаешь, спрошу прямо – ты нормально одеваться умеешь или где?

– А нормально – это как? – на янтарном глазу уточнил Волк. – А то, знаете ли, понятие нормы – оно такое субъективное, что…

– Вовчик!!! – почти что вышел из себя режиссер. – Нормально – это значит прилично! И если ты меня сейчас спросишь, что такое прилично, я, я…

– Не буду, шеф, – потупился Волк. – А то вы, не ровен час, удар схлопочете по такой-то жаре. Вы имеете в виду, что мне следовало бы одеться так, чтобы можно было бы появиться в обществе приличных людей?

– Господи, понял, наконец, и полчаса не прошло! – всплеснул руками Брюковкин. – Я ж тебе говорю – бери пример с Красной Шапочки! Она всегда одета элегантно, даже в жару.

– В платье я наряжаться тоже отказываюсь, – заметил Волк и, видя, как глаза режиссера наполняются молниями гнева, быстро добавил: – Понял, понял, не извольте беспокоиться. Я вас когда-нибудь заставлял краснеть?

– От гнева – да, – ответил режиссер. – А так – нет. И смотри, если подведешь…

– Да чтоб мне всю жизнь только в «Ну, погоди!» сниматься! – побожился Волк. – В смысле, ничего не имею против «Ну, погоди!», но мне бы хотелось свой репертуар немного разнообразить.

– Вот и работай, – хмыкнул Лев Львович. – Будешь хорошо вести – сниму тебя в серьезном, но кассовом фильме.

Волк плотоядно облизнулся:

– Шеф, я уже говорил, что люблю вас как родного отца? – И про себя подумал: «И, как будущего свекра, если выдержу характер Красной Шапочки».

Режиссер беспомощно взглянул на Красную Шапочку, потом вдруг оживился:

– Вот что, дети мои, сегодня вечером – важный выход. Будем пиарить сериал. Так что форма одежды – вечерняя. Бриллианты и драгоценные камни – приветствуются. – Заметив испуганные взгляды актеров, он мрачно добавил: – Шучу. Ладно, без бриллиантов обойдемся. Но поезжайте в «Плюмаж» на Кутузовский, – велел он, доставая бумажник эпохальных размеров, больше напоминающий миниатюрный карманный аккордеон. – Я дам вам скидочную карту и кредитку; пусть Красная Шапочка подберет там себе платье… какое-нибудь. Если что-то останется – пусть купит туфли и все, что понадобится, я не знаю там… В общем, сама разберешься, – обратился он к девушке, протягивая ей кредитки. – Только сильно не разгоняйтесь, там на карточке денег не так чтобы очень…

Красная Шапочка только ресницами захлопала, ведь «Плюмаж» – это… это же «Плюмаж»!!! Это маленький кусочек Парижа, украденный из Франции специально, дабы одевать российский бомонд.

От представленных возможностей голова Красной Шапочки пошла кругом… Однако ее смутил насмешливый взгляд Серова-Залесского. Внутренняя Богиня трепетала крылышками, не решаясь выбрать – сделать приятное Волку и остаться скромницей или с размахом потратить денежки новоявленного отца. Но кредитная карточка золотистого оттенка, а также понимание того, что Лев Львович, двадцать лет не подозревавший о существовании дочери и, соответственно, не плативший алименты, резко повели вниз чашу весов с надписью «купить».

– Самой платить в бутике – плохой тон, – зашептала Внутренняя Богиня. – Раскошеливаться должен мужчина.

– Есть такое правило, – подтвердил Разумей Занудович и решил внести историческую справку: – Обычай подобного этикета возник еще во времена, когда женщина юридически и финансово зависела от мужчины, будь то отец, супруг или опекун, и сама, без сопровождения, не могла осуществить оплату…

– Кончай зудеть, Занудович, – возмутилась Девочка-девочка. – Побежали быстрее, пока батя не передумал, и обязательно перекусим в «Кофемании».

Покрутив карточки в руках, Красная Шапочка протянула их Волку. Волк молча сграбастал их и спрятал в собственный, под стать ему самому худенький кошелечек с эмблемой Картье на обложке.

– Жду вас к восемнадцати ноль-ноль, – строго сказал режиссер, глядя на Волка. – Потом у вас будет два часа, чтобы привести себя в порядок, а затем – мероприятие. Важное, для продвижения сериала на центральный канал, и под хорошие деньги. Ну, чего стоим? Schnell, schneller, sehr schnell[3].

Волк схватил Красную Шапочку за руку и потащил за собой.

– Когда шеф переходит на немецкий, с ним лучше вообще не спорить, – сказал он девушке, все еще находившейся в ступоре от магического названия «Плюмаж». – Доедем мы туда за минут пятнадцать, слава богу, это рядом. Так что у нас будет часа три на шопинг, нормально?

Глава пятая

Свадебное платье ослепляло своей белизной и воздушностью. Жемчужинки, нашитые на лифе, матово поблескивали под светом ламп, кружево отливало серебром. Платье так и манило, так и соблазняло примерить.

– Ваш размер. – Продавщица заискивающе посмотрела на Красную Шапочку. – Отнести в примерочную?

Оленька тяжело вздохнула.

– Нет, спасибо. Пока не нужно, – и она решительно прошла прочь из свадебного отдела, потратив на созерцание выставленных там чудес невероятно малое по ее меркам время – не более двадцати минут.

– М-м-м… – Волк нервно смотрел на часы. – Не хочу тебя прерывать, но…

– Скажи, как тебе кажется, мне больше та сумочка идет или эта? – Красная Шапочка сунула под нос Волку две сумочки, которые, на его взгляд, были практически одинаковы. Наученный горьким опытом (Красная Шапочка уже интересовалась его мнением по поводу болеро, пояса и туфель, и Волк много узнал нового о себе в частности и всех волках в общем), Серов-Залесский наугад ткнул в правую.

– Вот я тоже так думаю, – задумчиво сказала Красная Шапочка. – С другой стороны, у этой вроде цвет лучше гармонирует. Вот смотри…

– Кхм, – кашлянул Волк. – Ты не забыла, что я плохо различаю цвета и особенно оттенки красного и зеленого?

Эту фразу за последние без малого три часа Серов-Залесский успел произнести два десятка раз; откровенно говоря, он сбился со счету. Красная Шапочка задумчиво кивнула и продолжала вертеть в руках злополучные сумочки.

Самому Волку для покупки костюма потребовалось пятнадцать минут, включая примерку ботинок и галстука.

– Возьму эту, – наконец решила она, водрузив сумочку на лапы Волку на кучу ранее выбранных вещей. – Так-с, платье есть, туфли есть, болеро есть, пояс взяла, сумочку… что еще нужно-то?

Волк издал тихий звук, в котором разве что Дроздов[4] смог бы опознать приглушенный волчий вой. Красная Шапочка вздохнула:

– Зануда ты, вот ты кто. Надо сказать продавцам, чтобы все упаковали.

– Скажу, – пообещал Волк, направляясь к кассе.

– Стоп! – это слово Владимир тоже слышал уже раз в двадцатый, потому тут же скорчил страдальческую мину. – А, нет, в ювелирный отдел мы не пойдем, – вздохнула Оленька. – Все, хватит. Идем уже на кассу.

Волк облегченно вздохнул.

– Триста семьдесят пять пятьсот, – мило улыбнулась кассирша, явно заигрывая с Волком. – Будете платить наличными или карточкой?

– У нас есть и обыкновенная «Виза», и дисконтная, посчитайте. – Волк нетерпеливо сунул девушке золотые карточки.