Даровые деньги. Задохнуться можно - Пэлем Грэнвилл Вудхауз Страница 50

– Вот, постой, я тебе расскажу. Эта его девушка…

– Я была тогда совсем маленькая, но все помню. Папа кричит, мама плачет, такая семейная сцена в старом духе. А теперь! Одно хорошо: это быстро проходит. Лихорадка, кризис – и все, здоров. Ронни, мой несчастный кретин, неужели ты серьезно думаешь…

– Конечно!

– Она же певичка!

– А что такое? О них можно сказать много хорошего.

– Не при мне. Ронни, подумай! Ну хорошо, когда ты был в Итоне, я бы стерпела. Но сейчас! Ты взрослый, вроде бы умный… Посмотри на людей, у которых такие жены. Дэтчет, этот жуткий Беллинджер…

– Какие «такие»? Нет, какие «такие»? Певицы бывают разные.

– Ты ошибаешься. На мой старомодный взгляд, все они – накрашенные штучки.

– На сцене надо гримироваться.

– Но не быть развязной. Не хапать моего сына.

– Как ты выражаешься!

– Да, сегодня мне трудно подыскать что-нибудь приятное. Ронни, подумай! Знаю, ты не привык, но попробуй хоть когда-нибудь. Дело не только в происхождении. У них все другое – вкусы, взгляды. Вероятно, ты хочешь жить по-человечески – а она? Что она видела? Сплетни, дрязги, романы. Да она изменит тебе, как только ты отвернешься!

– Только не Сью!

– Именно Сью.

Ронни снисходительно улыбнулся:

– Подожди, увидишь ее…

– Спасибо, видела.

– Где?

– В поезде.

– Что она там делала?

– Возвращалась из Лондона.

– Я не знал, что она уезжала.

– Так я и думала.

Недавно Ронни мечтал, чтобы леди Джулия улыбнулась. Теперь мечта сбылась, но он не обрадовался. Ему уже не хотелось, чтобы беседа шла в легком, шутливом тоне.

– Прости, – сказал он, – будем говорить прямо. Только что ты описывала женщин, которые могут обмануть. Теперь ты сообщаешь, что видела Сью.

– Да, все верно.

– Значит… ты ее имела в виду?

– Да, ее.

Ронни неприятно засмеялся:

– Из-за того, насколько я понял, что она съездила в Лондон. Вероятно, что-нибудь купить. Мне стыдно за тебя!

– Ну что ж, если хочешь, я видела ее в ресторане с Монти Бодкином.

– С Монти?

– Да. И в поезде. У них хватило наглости сделать вид, что они не знакомы.

– Она была с ним в ресторане?

– Была. Он гладил ей руку. Ронни, подумай! Да она такая, как все они! Неужели ты не видишь? Только полный идиот… Твой Бодкин нанялся в замок. Недавно он служил у Тилбери. Почему он ушел? Почему нанялся? Из-за нее, дураку ясно. Ты за дверь – она в Лондон, все обговорить. Если это не так, зачем им притворяться? Ты прав, я не очень радуюсь.

Она замолчала, поскольку открылась дверь и вошла леди Констанс.

Входя, она окинула взглядом сестру и племянника. Симптомы семейных ссор ей были известны. Сестра сжимала и разжимала руки. Племянник глядел куда-то красными глазами. Леди Констанс вздрогнула, как боевой конь при звуке трубы. Инстинкт делал свое дело.

Но был у нее и другой инстинкт. Общение с братом Кларенсом, способным прийти к обеду в охотничьей куртке, так обострило ее чувства, что она автоматически поправляла недочеты в одежде близких.

– Роналд! – сказала она. – В каком ты галстуке!

Ронни тяжелым взглядом посмотрел на нее. Только этого ему не хватало. Мир рушился, яд гулял в крови, а тут еще галстук. Представьте себе, что Отелло тронут за рукав, когда он уже схватил подушку, и скажут, что он не в том камзоле.

– У нас гости! – продолжала леди. – Немедленно повяжи белый.

Даже в бездне горя Ронни удивился. Что она о нем думает?

– И надень фрак!

Если ее слова хоть что-то значили, она могла предположить, что он способен сочетать белый галстук со смокингом. До этого мгновения он думал что-то ответить. Теперь понял, что слова бессильны. Кинув на леди Констанс взгляд, который нельзя бросать на тетю, он вышел из комнаты.

– Роналд чем-то расстроен, – сказала леди Констанс.

– Это у него семейное, – сказала леди Джулия.

– Что случилось?

– Я намекнула ему, что он не в себе.

– Вполне с тобой согласна.

– А теперь прибавлю, что и ты не в себе.

Леди Джулия часто дышала. С тех пор как она царапала леди Констанс, прошло тридцать пять лет, но голубая эмаль ее глаз так сверкала, что та попятилась.

– Джулия! Ну что ты!

– Как ты могла пригласить эту особу?

– Я ее не приглашала.

– Не приглашала?

– Конечно, нет!

– Значит, она сама приехала?

Леди Констанс издала тот звук, который напоминал фырканье.

– Да, под чужим именем. Помнишь, ты писала про мисс Скунмейкер? Мне показалось, ты надеешься… что они с Ронни…

– При чем тут Майра Скунмейкер?

– Ты послушай. Дней десять назад я встретила в Лондоне Ронни с какой-то девушкой. Он мне ее представил как мисс Скунмейкер. Естественно, я поверила и пригласила ее сюда. Она приехала. Вскоре выяснилось, что она, собственно, Роннина певичка…

– И ты предложила ей остаться? Понимаю, понимаю.

Леди Констанс вспыхнула:

– А что я могла сделать? У меня не было выхода!

– Почему?

– Потому что… О, Кларенс! – сказала леди Констанс с привычным отчаянием.

– Э? – откликнулся девятый граф, входя в комнату.

– Уходи!

– Хорошо. Хорошо, хорошо, превосходно.

Подойдя к роялю, он вытянул длинный палец и нажал на клавишу. Пронзительный звук подействовал на леди Констанс так, словно ей воткнули в ногу булавку.

– Кларенс!

– Э?

– Прекрати!

– Ой, Господи!

Он отошел от рояля, и леди Констанс удалось обозреть его целиком.

– Кларенс!

– Э?

– Что у тебя на манишке?

– А! Эта штука для бумаг. Такая медная. Я потерял запонку.

– У тебя одна запонка?

– Вот другая.

– У тебя две запонки?

– Три, – не без гордости сказал граф. – Для манишки – три. Очень неудобно. Откручивай, прикручивай.

– Иди к себе и прикрути третью.

Девятому графу редко удавалось хорошо ответить леди Констанс, но сейчас возможность эта представилась.

– Не могу, – спокойно и достойно ответил он. – Я ее проглотил.

Леди Констанс была сильна духом.

– Подожди, – сказала она. – Пойду спрошу у мистера Бодкина. Только не двигайся.

И вышла из комнаты.

– Вечно Конни волнуется, – сказал ее брат, подвигаясь к роялю.

– Кларенс! – вскричала другая сестра.

– Э?

– Оставь рояль в покое! Слушай! Что тут творится с мисс Браун?

– С какой мисс?

– Браун.

– А кто это? – приветливо осведомился граф, тыкая в ноту фа.

– Прекрати! Мисс Браун.

– А, Браун! Да. Да, конечно. Очень милая барышня. Выходит за Роналда.

– Это мы еще посмотрим.

– Нет-нет, выходит. Ты не волнуйся. Я дам деньги, он что-то купит, и они поженятся.

– Как могло случиться, что эта певичка…

Граф обрадовался.

– Певичка, – сказал он. – А не танцорка! Я говорил Конни, мне Галахад все объяснил. Танцорка