Михаил Задорнов - Пирамидальное путешествие Страница 6

И за всем этим непогодным беспокойством в пустыне опять чувствовалось вращение земли, и пирамиды маленькими грузиками уравновешивали это вращение. Может, они всегда и были гирьками на весах трехмерной истории человечества, одна из осей которой — вечность тонкого мира.

Мой гид-копт все эти новые теории контактеров, фантазеров, экстрасенсов и прочих ведьмаков считал кощунством над прахом его дедушек. Он мне с особой тщательностью рассказывал, как строились пирамиды, какие использовались людьми рычаги, как клались друг на друга плиты… В конце концов, словно обиженный ребенок, выпалил: «Это был труд многих тысяч наших предков. А вашим ученым пора закрыть вентиль, понятно? Это-это-это, — он долго пытался подобрать правильные слова и, наконец, подобрал: — Это базар фуфлометов! — И с боязнью переспросил: — Я правильно сказал?»

— Еще как правильно!

Я ощутил разгадку за этими случайно сказанными от обиды словами моего молодого египетского друга. Конечно же, пирамиды созданы нашими землянами. А все теории про их инопланетное происхождение выдуманы теми недоучеными, которые никогда не держали в руке ничего тяжелее компьютерной мышки и не в состоянии поэтому себе представить, что люди могут столько работать, чтобы создать такое чудо.

Когда я об этом подумал, мне показалось, даже сфинкс подмигнул мне своим подбитым глазом, а от пирамид теплым приветом прилетел порыв ветра. Они разрешили прикоснуться к ним душой! Они были со мной согласны.

Вот уже много веков они стоят на планете как памятники нашим человеческим возможностям, напоминанием о том, сколько в нас сил заложено. И о том, что чудеса на свете случаются, но над этим надо много работать.

А все загадки легко, наверняка, и реально объяснимы. Почему такое загадочное число и равноудаленности? Так и церкви стоят на каких-то особых местах, и мы тоже не знаем почему. Наверняка, многое нам неизвестно. Почему продукты сохраняются? Да потому, что там холодно внутри. Вот и вся загадка. А почему не найдено ни одной мумии фараона, да потому, что фараоны требовали хоронить себя вместе с их добром. Большая ошибка! Сколько народов, армий из-за этого добра в истории вскрывало внутренности этих пирамид. И неудивительно. Говорят, в начале 90-х в Москве, столице уголовной романтики, однажды похоронили одного кореша с тремя его мобилками в золотых корпусах, в браслетах размером с рыцарские латы, с цепью и нательным на ней крестом, снятым с колокольни Иоанна Великого. На следующий день могилу разграбили, несмотря на то, что охрана стояла. Потому что охрана и разграбила.

Так что прав мой арабский копт — не надо, ребята, дуть в уши! Разгадка в самом простом. В том, что одни их строили, а другие обворовывали. Самый что ни на есть банальный конфликт истории. А потом нашли виновного — Наполеона. А вроде бы он их ограбил и даже обшивку снял с пирамид. Кстати, мало верится. Наполеон хоть и тираном был, но гением. А гений и вор не сочетаются. Посмотрите, нет ни одного гения в правительстве или парламенте. Нет ни одного Наполеона. И нос у сфинкса отбили не наполеоновские солдаты, а мамлюки. Потому что мамлюкам не разрешалось смотреть на лицо божества с носом. Мол, с носом оставить может. У разных народов в истории разное отношение было к анатомии человека. Одним запрещалось ниже пояса смотреть, другим — на лица. Это зависело от развития. Более развитые уже не стеснялись нижней половины туловища, а, скорее, боялись заглянуть в глаза друг другу. Шедевр тем и отличается, что он показывает человеку, каков его внутренний мир. Например, смотрят люди на Джоконду, а потом один говорит: «Она мне ухмыльнулась», другой: «А мне злорадно улыбнулась», третий: «А на меня посмотрела с надеждой». Вот поэтому она и шедевр, что каждому показывает, кто он есть, и что о себе думает. А ученые про шедевры потом загадки выдумывают, чтобы пиариться. Мне даже довелось прочитать в одной из статей, что написали о загадке Джоконды ученые-медики. Они доказывали, что у Моны Лизы, судя по лицу, множество заболеваний и что она злобная, а улыбка у нее не загадочная. Просто за сжатыми плотно губами она скрывает кариес и несвежее дыхание! Потому что глубоко беременна, никак не может разрешиться от бремени, и от этого у нее начался атеросимптоматический кардиосклероз с хроническим бронхитом, пониженной секрецией и расстройство вестибулярного аппарата, отчего и появилась на лице такая кривая улыбка.

От мыслей и размышлений меня отвлекла неизвестно откуда взявшаяся охрана.

— Вам пора освободить пустыню! Иначе не выйдете! Ворота закрываем!

Они действительно закрывали ворота, и верили в то, что они их закрывают. Ворота, которые без забора смотрелись так же забавно и одиноко, как манекены в витрине магазина без одежды. Зато создавали видимость порядка в витрине государства!

Красное море

Не согласен я с выражением, если хоть раз побывал в Венеции, можно считать, что жизнь состоялась. Нет, для полноты ощущений я бы еще советовал поплавать с аквалангом в Красном море. Жизнь тогда можно считать мероприятием оптиченным.

Правда, в первый раз, как и с пирамидами, с Красным морем не удалось оптичить мероприятие. Местный инструктор по дороге рассказывал мне с упоением о чудесах Красного моря. Из-за нехватки английских слов пытался жестами описать, какие бывают там чудеса. Рыбы, моллюски, изображал лицом кораллы, растопыривал руки, стараясь стать похожим на водоросли, вращал, как краб, глазами. Это несколько скрасило двухчасовую дорогу в безрессорном, пыльном микроавтобусе к тому месту, где это все водилось. В конце дороги мы уперлись в какой-то мол, куда для ныряния свезли, по-моему, всех итальянских туристов со всей Синайской округи. Подводное царство буквально кишело итальянцами, как старый пруд планктоном. Интересно, что итальянцы умудряются быть шумными даже под водой. Они распугали всю рыбу. Казалось, в этом безрыбном пространстве в масках и ластах они просто охотятся друг на друга. Я плавал между их ногами в надежде увидеть хоть что-нибудь из того, что, хлопоча лицом, обещал мне гид. Но, похоже было, что от такого итальянского гвалта расползлись даже кораллы.

Словом, говоря о подводном мире, самое сильное впечатление в этот день у меня осталось от мимики инструктора, который на обратном пути изображал мне те чудеса, которые я не увидел.

Зато на следующий день мне опять повезло. За завтраком в ресторане гостиницы меня узнала русская официантка Таня из Днепропетровска. Первым ее желанием было накормить меня булочками, потому что, по ее словам, арабы худых не уважают. Если ты худой, значит, глупый, не можешь заработать себе денег, чтобы поесть. Поэтому она лично, к сожалению, каждый день вынуждена есть местную выпечку, хотя ее друг, как говорят, бойфренд, и не местный, не араб, он шотландец, инструктор подводного плавания, но поскольку здесь работает много лет, то рассуждает уже как настоящий абориген. Ему тоже нравятся теперь девушки, похожие на булочки.

Я рассказал Тане о своем неудачном опыте подводного плавания между итальянскими ногами. Таня без доли иронии ответила, что сейчас сезон итальянцев. Для меня «сезон итальянцев» прозвучало, как будто итальянцы — это рыба такая, которая тянется на нерест в Красное море. Этакая итальянская путина сейчас началась. «Тем не менее, — сказала она, — есть места, где их нет. И ее друг знает это место и сделает для меня все правильно. Он же европеец».

Европеец оказался мексиканцем, который долгое время жил в Ирландии. Поэтому Таня называла его шотландцем. К тому же он был не инструктором, а любителем подводного плавания. Правда, любителем профессиональным. Но таким полным, что не верилось, что вода его не вытолкнет вместе с аквалангом как понтон. Его круглое лицо напоминало подрумяненную мексиканскую пиццу с помидорами. Но что было приятно, весь этот понтон был наполнен интернациональным чувством юмора и латиноамериканской веселухой.

— Конечно, он большую часть жизни проводит под водой, — жаловалась на него Таня. — Практически живет среди рыб. А поработал бы с мое среди людей, да еще в Днепропетровске, не веселился бы так.

Мексиканский шотландец сказал, что действительно знает места, где нет итальянцев. Прежде всего, это очень глубоко под водой. А так как там очень опасно, сначала нужен тщательный инструктаж со мной по технике безопасности, после которого я должен буду сдать ему зачет. Тщательный инструктаж он проводил минуты четыре. Языком, как всегда, полужестов, полуглавных слов.

— Первое и главное. Под водой никого и ничего руками не трогать. Опасно. Как и у людей, чем привлекательней выглядит какой-нибудь гад, тем он и ядовитее. Один раз погладишь, всю жизнь будешь мучиться. Я вспомнил свою жизнь и согласился с ним.

Второе. Опустимся глубоко. Если вдруг под водой тебе станет плохо, покажешь мне рукой вот так. — Он повертел кистью, как будто закручивал в люстру электрическую лампочку. — Я же тебе покажу в ответ три знака на твое плохо. Первый, — он поднял вверх два пальца — указательный и безымянный, разведенные буквой "V". — Этот знак, — сказал он, — будет означать кредитную карточку «Visa». Следующий знак, — он опустил вниз три средних пальца, — будет означать «Master card». Затем он изобразил, как он ест.