Алена the-mockturtle - Вивараульчеги Страница 6

- Одно слово – баба! – сочувствовал Никита Сергеевич, разливая по стопкам душистую кукурузовку, прозрачную, как слеза комсомолки. – Учишь их, учишь, в люди выводишь, в космос на казенный счет запускаешь, - все коту под хвост.

- Я уже и на курсы парашютистов при ДОСААФ записался. И на каруселях в Парке Горького каждый день тренируюсь, – жаловался Фидельчег, занюхивая кукурузовку рукавом. – Я даже биографию Циолковского наизусть по-русски выучил, хотите, расскажу?

- Не надо! – пугался Никита Сергеевич. – Я тебе, Федор, как родному верю. А с бабы какой спрос?

В том, что ради Валентины Владимировны кубинское руководство готово на все, товарищ Хрущев имел несчастье убедиться на прошлой неделе, когда Фидельчег со словами «Книжку вот по ракетостроению у Королева намутил» вынул из-за голенища конструкторскую документацию проекта «Алмаз», густо усеянную лиловыми печатями ДСП. Председателю КГБ генерал-полковнику Семичастному стоило больших трудов убедить Фидельчега вернуть бумажки на место, а Никита Сергеевич в тот же день позвонил товарищу Терешковой на работу и долго воспитывал по партийной линии.

- Смотри мне, Валентина! – грозно сказал он напоследок. – Ты там это самое… того этого… одним словом, не того!

Но подлая Валентина, судя по текущей диспозиции, никаких оргвыводов для себя не сделала, о чем и подумал Никита Сергеевич, машинально опрокидывая внутрь запотевший стакан.

И тут его осенило...

- Это что за чудо в перьях? - удивилась Валентина Владимировна Терешкова, первая в мире женщина-космонавт, узрев на лавочке у своего подъезда смутно знакомое бородатое нечто в индейском боевом раскрасе.

Вокруг нечта толпились бабки и дети. Бабки охали и качали головами, а дети дергали нечто за перья, обзывали Гойко Митичем и упрашивали издать индейский клич.

- Это Орлиное перо, - не без гордости объяснило нечто, оказавшись никем иным как Фидельчегом в мокасинах и с томагавком. - Высший знак почета североамериканских индейцев, между прочим. - и посмотрело на товарища Терешкову очень выразительно. С чувством, надо сказать, посмотрело. Потому что из недавней беседы с Никитой Сергеевичем Хрущевым следовало, что путь к сердцу женщины-космонавта вовсе не обязательно лежит через центрифугу.

- Ты, Федор, эти карусели с парашютами брось! – разглагольствовал Никита Сергеевич. – Чего она на тех каруселях не видела? Бабу, друг мой ситный, её удивить надо! И особенно в нашем социалистическом государстве, где каждая кухарка может управлять межпланетным транспортным средством. – здесь он отвлекся на очередной стакан, а Фидельчег уронил ложку в борщ и помчался удивлять.

Но товарищ Терешкова при этом разговоре не присутствовала и удивляться не собиралась.

- О господи. – утомленно сказала она, хотя была убежденной атеисткой. Потом поставила на лавочку сумку с продуктами и умело стряхнула с Фидельчега соседских детей. - Товарищ Кастро! Сюда же сейчас милиция приедет. Из-за нарушения общественного порядка...

И тут, как по заказу, приехала милиция. Какая-то сознательная бабка с первого этажа доложила, что у неё под окнами разгуливают голые папуасы из Московского зоопарка.

Надо сказать, что после Первого международного фестиваля молодежи и студентов советская милиция стоически воспринимала не то что папуасов, но даже зеленых гуманоидов с Альфы Центавра, а потому экзотический вид Фидельчега не произвел на нее ровным счетом никакого впечатления.

- Стыдно, гражданин индеец. – строго сказала милиция. Из кобуры у нее торчал сверток с бутербродами, а на лице застыло чувство гражданской ответственности. – Не в тех формах агитационную работу проводите. Вы б еще, извиняюсь, по Красной площади без штанов прошлись.

- Это не индеец! – желая спасти Фидельчега, загалдели дети. – Это реквизит с киностудии!

- Мосфильм, что ли, обнесли? – оживилась милиция, рефлекторно хватаясь за бутерброды. – Это я, как говорится, удачно зашел. – тут она сделала официальное лицо и потребовала: - Документики!

- Товарищи, товарищи, - заволновалась Валентина Владимировна Терешкова, хватая милицию за рукав. – Я сейчас все объясню. Здесь какое-то чудовищное недоразумение…

- Чо прям сразу чудовищное, - оскорбился Фидельчег, а милиция аккуратно отцепила товарища Терешкову от кителя и протокольно осведомилась:

- А вы, гражданочка, этому недоразумению кем приходитесь? Супружница, что ли?

- Безобразие. – возмутилась Валентина Владимировна. – Я Герой Советского Союза товарищ Терешкова, первая в мире женщина-космонавт!

- Так их, тётя Валя! – воинственно завопили дети, а милиция послюнила химический карандаш и задумчиво изрекла:

- Вот в райотделе и разберемся, кто из вас женщина, а кто космонавт.

Тут Фидельчег сказал, что какого рожна, патриа о муэрте, руки прочь от товарища Терешковой, и вознамерился снять с милиции скальп, а Валентина Владимировна, пользуясь случаем, помчалась домой, звонить Никите Сергеевичу Хрущеву.

- Вот, Валентина! – торжественно и печально подытожил товарищ Хрущев. – Довела мужика до цугундера, а я ведь предупреждал!

- Ой, Никита Сергеич, родненький, - причитала в трубку Валентина Владимировна, - я больше не буду, честное космонавтское, только сделайте что-нибудь, он же сейчас его убьет!

- А в зоопарк его сводишь? – шантажировал Никита Сергеевич, уж в том-то, кто кого убьет, он ни капли не сомневался. - А в кафе-мороженое?

- И в ЦУМ, и на ВДНХ, – клятвенно обещала товарищ Терешкова, - и в Парке Горького на каруселях покатаюсь, вы только скажите ему, чтоб перестал, это же форменный суд Линча получается! – и в подтверждение своих слов подносила трубку к распахнутому окну, из которого доносилось воинственное улюлюканье краснокожих.

Но в этот раз, по счастью, обошлось без жертв. Когда товарищ Терешкова спустилась во двор, милиция уже спаслась позорным бегством, а Фидельчег, окруженный восхищенными детишками, выковыривал из дикорастущего тополя застрявший в нем томагавк.

- Ну, товарищ Кастро, - сказала Валентина Владимировна, - ну, знаете! – и больше она ничего не сказала, потому что была очень воспитанная, но Фидельчег без того всё понял и густо покраснел.

- А чо я такого сделал-то? Я, что ли, первый начал? – пробубнел он на всякий случай, а Валентина Владимировна шумно вздохнула и сказала, что точно чокнется в этом зоопарке.

Потом она погнала Фидельчега в душ, смывать боевой раскрас.

- Да я это… того… на метро до гостиницы доберусь… - засмущался Фидельчег, ковыряя асфальт мокасином.

И тогда товарищ Терешкова не выдержала. Она вынула из сумки газету «Комсомольская правда», свернула ее трубочкой и от души приложила Фидельчега промеж лопаток.

- Я те дам - на метро. – шипела Валентина Владимировна. – Я тебе щас такое метро устрою, родная мама не узнает. – и так далее, в том же духе, а Фидельчег стоял столбом и глупо улыбался, потому что это ли не счастье, когда тебя называет на ты первая в мире женщина-космонавт?

Тут как раз подоспели сотрудники МИДа с мундиром для Фидельчега и двумя билетами в кино на последний сеанс.

Но это уже совсем другая история.

14. Это просто праздник какой-то

Поляки составили рейтинг двадцати крупнейших тиранов планеты:

http://www.inosmi.ru/translation/246045.html

Гитлер не вошел!

Зато на почетном двадцатом месте - лучший друг кубинских физкультурников и почетный рыболов-любитель Фидель Анхелевич Кастро с "несколькими десятками тысяч" невинных жертв.

Думаю, дело было так.

Однажды поляки решили составить список крупнейших диктаторов планеты, а двадцати самым кровожадным злыдням подарить памятную медаль "Изверг рода человеческого" (два кило литого чугуния с битым стеклом и бантиком из ключей проволоки).

И все шло нормально, оставалось только выяснить, пятьдесят миллиардов угрохал товарищ Сталин или пятьсот, но тут об этой полезной инициативе проведал Фидельчег и очень забеспокоился.

- А я? - завопил Фидельчег. - А как же я? Я попадаю? - уж очень ему хотелось заграбастать в коллекцию такую эксклюзивную медаль.

- Авотфиг! - окрысились жадные поляки, которым нелюбовь к Фидельчегу передалась воздушно-половым путем из Вашингтона. - И не звони сюда больше, понял?

Фидельчег понял, но звонить не перестал. Времени-то у него на пенсии было хоть отбавляй! За две недели работы оргкомитета он задолбал польский МИД до такой степени, что тот начал конвульсивно шарахаться от каждого телефонного звонка и врал, что никого нет дома.

Тогда Фидельчег сменил тактику. Он звонил в польский МИД с ближайшего уличного автомата, плотно зажимал нос и гнусавил по-английски с ужасным биранским акцентом:

- Это вас беспокоит донна Роза д'Альваторес из Бразилии. А скажите пожалуйста, на каком месте в вашем рейтинге находится команданте Кастро?