Проигравший платит дважды (СИ) - Смирнова Наталья Страница 6

Дверь соседней квартиры на нажатие кнопки звонка отворилась не сразу.

- Кто? – прохрипел низкий голос. – За лекарством?

Антонина молчала в замешательстве. Какое лекарство имели в виду за дверью, она не понимала.

- Щас, принесу. – Её молчание растолковали по-своему. Послышалось шарканье ног, затем дверь открылась, и на пороге возник небритый мужик в растянутых спортивных штанах и майке. – На. Деньги вперёд.

Перед бабулиным носом зависла бутыль.

- Это что? – менторским тоном вопросила Антонина.

- Как что? Спирт. – Мужичок почесал пузо.

- Зачем?

Сосед убрал бутыль.

- Зачем, зачем… Сами приходят, а потом отказываются.

- Гражданин, вы знаете, что нарушаете закон? Подпольная торговля суррогатом. Я на вас жалобу напишу, - Антонина сделала небольшую паузу и добавила. – Коллективную.

- Были тут такие умные, писали, - мужик ухмыльнулся, – пишите, мне бумаги не жалко, - и захлопнул дверь.

Бабуля от возмущения выпрямила спину, и прибавила два сантиметра в росте. Развернувшись к другой квартире, она требовательно позвонила.

- Здравствуйте, я ваша новая соседка, - сказала она открывшей дверь пенсионерке примерно её возраста. – Вы в курсе, что у вас под носом спирт продают?

- А кто же не в курсе? Весь двор знает, ещё и соседние.

- Но ведь так нельзя. Надо с этим как-то бороться.

- Боролись, да и напоролись. Всё без толку.

- Кто у вас старший по подъезду?

- Чего??? – у старушки глаза стали по полтиннику. – Отродясь таких не было.

- Значит, будет. – Антонина Петровна тут же решила этот вопрос. – Старшей буду я. Значит так, жалобу в милицию пишем, двери железные с домофоном ставим, требуем к нам уборщицу из ЖЭКа. Почему мы должны нюхать чужие экскременты?

- Экскр…  - пенсионерка запнулась. – А что это такое?

- Дерьмо, - рявкнула Антонина. – Давай, бери бумагу и ручку, пойдём подписи по квартирам собирать. Меня Антонина Петровна зовут, - запоздало представилась она. – А тебя?

- Меня-то? Евдокия. – Старушка изумленно разглядывала представительную пожилую женщину. Антонина была нехрупкой комплекции.

- Пошли, Евдокия. Работать надо. Под лежачий камень вода не течёт. Если закрыть на этот беспредел глаза, то будешь всю жизнь экскременты нюхать.

Антонина Петровна протащила бабульку по всем этажам. В каждой квартире она толкала речь о гигиене и санитарных нормах. После грандиозного выступления соседи безропотно ставили свою подпись в коллективной петиции для домоуправления.

- Ну, вот, - через три часа Антонина с чувством собственного достоинства складывала лист с визами жильцов. – Лёд тронулся, господа присяжные заседатели.

«Заседатель» в исполнении Евдокии согласно кивал головой.

- Завтра с утра идём в ЖЭУ и в милицию. Евдокия, будешь моим помощником.

Пенсионерка не в силах противостоять мощи Антонины, мысленно спрашивала, чем она провинилась перед Богом, что он послал на её седую голову такой бронепоезд.

- Пойдём, чайку попьём, - бабуля затащила покорную Дуню к себе в квартиру. – Внучок у меня такие тортики печёт, пальчики оближешь. Руся, поздоровайся с нашей соседкой.

Перед очами Евдокии предстало тощее пугало в узких джинсах, длинной клетчатой рубашке и с торчащими в разные стороны волосами. Пугало оказалось мужского пола.

- Здравствуйте, - вежливо проговорило оно. – Проходите.

Баба Дуня перекрестилась, позволила себя проводить на кухню и усадить за стол. Торт и вправду оказался вкусным. Евдокия подобрала все крошечки, поглядывая в Русликову сторону.

- И кто же с парнем такой кошмар сотворил? – решилась она, наконец, на свой вопрос, терзавший её на протяжении всей чайной церемонии.

- Хотел бы я узнать, - запечалился Руслан. - Какая-то тварь мне волосы покромсала, пока я спал. Ещё и двери балконные сами собой захлопываются.

Евдокия ещё раз перекрестилась.

- Это, видать, домовой шалит. Вы ему хоть конфетку положите, задобрите.

- Евдокия, - бабулин голос приобрёл нравоучительный тон. – Это всё пережитки прошлого. Никаких домовых не существует. Ясно тебе?

- Мне-то ясно. Только ты это домовому скажи. Ладно, пошла я. – Соседка встала из-за стола.

В коридоре вдруг оглушительно бабахнуло и зазвенело. Все подпрыгнули от неожиданности.

- Что там?

Через минуту компания из двух бабушек и Руслика уже рассматривала осколки от плафона и лампы, живописно рассыпанные на полу. Осветительный источник электричества взорвался так, то даже вылетел патрон. Выключатель не реагировал на нажатие.

- Домовой это, я вам говорю, - твердила в суеверном страхе Евдокия.

- Перепад в электроснабжении, - уверенно заявила бабуля. – Ты моему внуку мозги не пудри. Руся, неси веник! А ты, Евдокия, домой иди. Встречаемся завтра в девять утра. Всё.

Руслан аккуратно смёл на совок осколки, для верности ещё пропылесосил пол и надолго задумался. А вдруг это и, правда, домовой?

========== Глава 5 ==========

        - Смирнов! - Руслан вздрогнул от резкого голоса учительницы литературы и русского. – Повтори, что я сейчас сказала.

Руся с трудом оторвал от парты всколоченную голову, окинул сонным взглядом класс, остановился на внушительной фигуре Марты, одетой в жуткий чёрный деловой костюм, больше похожий на робу и визуально увеличивающий параметры его владелицы, и, скорчив умную рожу, сказал:

- Смирнов.

- Что, Смирнов? – не поняла русичка, надвигаясь на своего ученика необъятным бюстом.

- Вы сказали – Смирнов.

- А до этого, что я говорила?

Русланчик старательно углубился в мыслительный процесс. Мозговые извилины спасительно шевельнулись, и юноша выдал информацию:

- Вы говорили о наших сочинениях.

- Итак, - продолжала назидательно нести основы мировой классической литературы своим нерадивым ученикам Марта. – Что ты написал в своём сочинении?

Руся пожал плечами. Как будто он помнит. Вроде что-то даже написал, да тут же и забыл.

- Татьяна ехала в карете с приподнятым задом, - взяв тетрадь в руки, процитировала мучительница. - Чей зад, Смирнов? Татьяны или кареты?