Карен Налбандян - Исторические байки Страница 7

Любил поговаривать:

"Я понимаю, что мой способ – не вполне обычный метод научных изысканий. Но зато вполне безопасный, ведь мои люди – неплохая охрана для учёного".

О Маяковском – весёлом и находчивом

Вопросы слушателей и ответы Маяковского:

– А правда что от великого до смешного один шаг?

– Правда. И я делаю этот шаг к вам.

– Маяковский, вам кольцо не к лицу!

– Потому я его и не ношу на носу.

– Как вы относитесь к Демьяну Бедному?

– Читаю.

– На чьи деньги вы ездите за границу?

– На ваши!

– Часто ли вы заглядываете в Пушкина?

– Никогда. Пушкина я знаю наизусть.

– Владимир Владимирович, как там в Монте-Карло, шикарно?

– Очень, как у нас в "Большой Московской" [гостинице].

– Среди русских я чувствую себя русским, среди грузин я чувствую себя грузином…

– А среди дураков?

– А среди дураков я впервые.

Байки Крымской войны

1. У-ку-шу!

…наши делают ночью небольшие вылазки: в одной из них наши унесли на руках три мортиры с неприятельской батареи; один казак схватил спящего французского офицера, тот ему откусил нос, а казак, руки которого обхватили крепко француза, укусил его в щеку и так доставил его пленным.

(Н. Пирогов, Симферополь. 6-го декабря, 1854 г.)

2. Доктор пришьёт ему новую…

Солдаты прямо считают Пирогова способным творить чудеса.

Однажды на перевязочный пункт несли на носилках солдата без головы; доктор стоял в дверях, махал руками и кричал солдатам: «Куда несете? Ведь видите, что он без головы».

«Ничего, ваше благородие,- отвечали солдаты,- голову несут за нами; господин Пирогов как-нибудь привяжет, авось еще пригодится наш брат-солдат»…

(А. М. Крупская)

История одного ходатайства

«По распоряженiю вашего сiятельства, мой проектъ воздухоплавательнаго аппарата переданъ на разсмотр?нiе техническаго комитета. Не можете-ли, ваше сiятельство, сд?лать распоряженiе о дозволенiи мн? им?ть свиданiе съ к?мъ-либо изъ членовъ комитета по поводу этого проекта не позже завтрашняго утра, или, по крайней м?р?, получить письменный отв?тъ экспертизы, разсматривавшей мой проектъ, тоже не позже завтрашняго дня».

Основания торопить начальство у автора были – в близжайшие день-другой ему светила вышка. Причём, вполне обоснованная.

Читал я значит описание ракеты Кибальчича и думал, а ведь вовремя повесили товарища.

Потому как, идея твердотопливной ракеты у него обязательно воплотилась бы в модель "один к…". Работающую.

А с учётом того, что ракеты всё-так – хобби, а профессия – террорист-бомбист, следующей логично вытекающей отсюда мыслью стала бы примерно такая:

"В космос на этой штуке конечно не слетаешь. Но вот ежели к ней модели да бомбу, да с плеча, да по царской карете – красиво-то как выйдет".

Тем более, что в военном деле ракеты к тому времени уже больше века применялись.

Только чудо спасло Россию от знакомства с РПГ-К (Ручным противокаретным гранатомётом Кибальчича)

Желающие могут ознакомиться собственно с текстом проекта. Обратите внимание на последний абзац – идея "модели один-к…" уже прорезывается.

Ночью отдал партизанам шапку вместе с головой

Начинается эта заваруха с австрийского наместника Германа Гесслера. Коий приказывает установить на центральной площади городка столб, прибить к нему свою шляпу, а проходящим мимо горожанам – отбивать ей поклоны.

Вильгельм Телль поклона не отбивает, за что и бывает арестован. Судим и приговорён. Мол, попадаешь в яблоко – свободен. Убиваешь сына – сам себе Иван Грозный.

18 ноября 1307 года Вильгельм Телль стреляет из арбалета в яблоко, установленное на голове его сына Вальтера. Яблоко – в куски, сын невредим, наместник обоих почти что уже отпускает, только напоследок интересуется: "Слышь, мужик, а для чего ты вторую стрелу взял?".

Ох, недаром в израильском жаргоне есть понятие "вопросов от китбека" – дурацких вопросов, которых и задавать не стоит. Определённо, вопрос Гесслера относится именно к этому жанру.

Потому как Вильгельм Телль откровенно брякает: "Для тебя. На случай, если бы в сына попал". И тут всё начинается по-новой – хоть образа святые выноси.

Наместник по непонятной причине усматривает в этих словах угрозу, недобрые намерения и вообще неуважение, а потому приказывает Телля связать, доставить на корабль и отправить в его, наместников, замок.

Неизвестно, какой темной и гнусной уголовщиной ознаменовался бы ещё тот вечер, но по дороге на Лозаннском озере случается шторм. Во время бури связанный Телль предвосхищает один из трюков Гудини и с корабля исчезает.

Дальше история развивается аккурат по сценарию фильма "Коммандо".

Освободившись, Вильгельм Телль никуда не удирает, а совсем даже наоборот начинает свою охоту.

Переплывает бушующее озеро, добирается до замка самоглавного злодея, куда его собственно и так везли, дожидается хозяина, после чего в лучших партизанских традициях угощает добрым швейцарским болтом – да промеж подфарников. С последующим растворением в ночи. В общем, "чуду-юду завалил и убёг".

В стране немедленно поднимается народное восстание против австрийцев, кончающееся их изганием и образованием Швейцарской конфедерации.

Такой вот вечер трудного дня.

А сам Телль живёт ещё очень долго. И погибает уже в 1354, глубоким стариком, пытаясь спасти тонущего ребёнка.

История одного генерала

Англо-бурская война. Буры осаждают Мафекинг – маленький городок, особых укреплений не имеющий. Превосходство осаждающих – один к четырём. Словом, исход ясен и предрешён.

Проблема в одном: командует гарнизоном полковник Баден-Пауэлл.

Полковник – бывший разведчик. Провёл несколько лет среди зулусов, вельд знает не хуже, чем буры, а может даже и лучше. Под видом энтомолога не раз ходил в тыл противника ("Я учёный-энтомолог, еду на Суматру ловить бабочек", помните?).

Но главное – город ему сдавать западло. И вообще, полковник – из тех, что "играют до шестидесятой секунды последней минуты матча".

А ещё у полковника прекрасный английский юмор.

15 октября 1899 года к городу подходит восьмитысячная бурская армия. Бурский командующий направляет гарнизону ультиматум, с требованием сдать город во избежание кровопролития.

Ответ приходит почти немедленно. В нём содержится вежливая просьба уточнить дату начала упомянутого кровопролития.

После нескольких недель тяжёлых артобстрелов города, полковник отправляет бурскому командующему ноту протеста. Где сообщается, что если прекрасный сэр будет продолжать в том же духе, он, полковник Баден-Пауэлл вынужден будет, к своему глубочайшему прискорбию, рассматривать его действия, как объявление войны.

В городе не хватает многого. Очень хреново обстоит дело с колючей проволокой. Коей у буров – залейся.

В ответ полковник проводит по карте несколько линий, отдав по гарнизону приказ в обозначенных местах ПЕРЕШАГИВАТЬ. Буры наблюдают в бинокль, засекают координаты и в районы вероятных проволочных заграждений не суются. Потому как не дурные.

Мафекинг держится 217 дней, сковывая до десяти тысяч солдат противника.

Но ещё до снятия осады имеет место небольшой эпизод, ставший самым важным её последствием.

Война идёт в некотором смысле ещё по джентльменским правилам – по воскресеньям стороны объявляют перемирия – кто спортомизанимается, кто молится. Но на дворе всё-таки уже век ХХ – и всё чаще мишенью обстрелов становятся гражданские районы.

С какого-то момента полковник замечает, что взрослым пытаются помогать детишки. Ну и во избежание ненужных жертв, начинает понемногу учить подростков азам разведки – всему, что умеет и сам. Разведчик на английском – scout.

Вот так и начинается скаутское движение.

В 1910 году генерал-лейтенанта Баден-Пауэлла (национального героя и прочее, и прочее) вызывает король Эдуард VII и советует переключиться только на воспитание детей. А советы короля это такая штука, которая обсуждению не подлежит. Генерал подаёт в отставку.

В 1914, с началом Первой мировой, Баден-Пауэлл делает ещё одну попытку вернуться в строй. На что главнокомандующий накладывает резолюцию: "Он конечно заменит нам минимум нескольких хороших генералов. Но кто заменит его самого – с детишками?".

Умирает Баден-Пауэлл в 1941 году, немногим не дожив до 84-ёх.

Если вспомнить, что пионерская организация во многом создавалась, как противовес скаутам и использовала очень многое из того, чему учил Баден-Пауэлл, можно сказать, что и Тимур со своей командой, и Крапивинская "Каравелла" – все выросли из маленького отряда кадетов Мафекинга.