Михаил Берсенев - Клептоман Страница 7

— Фу ты! — выругался Федор. — Перепутал! Все перепутал! Ну, начнем заново.

«Я спокойно прохожу…» Но тут во время сеанса в комнату впорхнула благоухающая дорогими духами супруга Алевтина в сексуальном белье. Она буквально втиснулась мужу под бочок, подобно проворной ласковой кошке. Мужчине сразу же было захотелось погладить эту пушистую и мягкую кошечку, но Куравлев продолжал старательно повторять формулы, перебирал костяшки четок, концентрировался на произносимых словосочетаниях и образах. То есть это был дисциплинированный больной, который старался четко исполнять рекомендации лечащего врача. Но когда рука женщины стала его оглаживать и даже слегка щекотать, он не выдержал:

— Милая! Я сегодня не могу! Ты не видишь — я медитирую! У меня особое просоночное состояние! Автандил Семенов на сеансе подчеркнул, что важно, чтобы никто и ничто не отвлекало меня от самовнушения! Я ни рожна не могу сконцентрироваться, когда ты такая красивая и хорошо пахнущая лежишь рядом и гладишь меня! Извини!

Алевтина немного обиделась сначала, но, в конце концов, это была медицинская рекомендация для ее мужа. И это она сама свела Автандила со своим мужем для излечения последнего. Поэтому она решила оставить мужа в покое до утра. Но утром, когда ее рука потянулась снова к его телу, оказалось, что с самого раннего утра тот снова медитирует в этом своем просоночном состоянии после пробуждения. И что его опять нельзя беспокоить.

— А когда же любиться будем? — с недовольством спросила Алевтина.

Ответом ей была тишина. Ее суженый проговаривал про себя формулы, шевеля губами и муссировал в руке четки.

— Тьфу ты! — выругалась женщина и, как говорят, «несолоно хлебавши», вылезла из постели. Она пошла готовить на кухне себе и сыну Артему завтрак и кофе.

На следующей встрече психотерапевт Автандил Семенов посоветовал усилить самовнушение посредством ведения личного дневника.

— Вы понимаете, что дневник может оказать вам необычайно полезную помощь. Вот ваш день. Вы записываете, с каким настроением вы проснулись, рады ли вы этому новому дню или не очень. Излагаете примерный план действий на сегодня. Отмечаете, с кем вам предстоит встретится, о чем переговорить. Чтобы вы могли и хотели бы сказать тем людям, с кем встретитесь. Что они могут ответить вам. И вы записываете свои мысли, ощущения и идеи. Возвращаясь к нашей проблеме, вы на бумаге зафиксируйте, что чувствуете, когда только планируете что-то украсть. Что происходит у вас на душе в момент кражи, какое чувство вызывает тот факт, что вас могут поймать. Поймать на краже такого респектабельного человека. Что вы думаете по поводу наказания за воровство. Вот так целый день. Вы записываете и анализируете свое состояние. Это поможет вам лучше понять самого себя, открыть вам же для себя самого подчас совсем неожиданные черты. Люди считают, что они за столько прожитых лет познали себя основательно. Но поверьте мне, это не так. Если вы будете откровенны с самим собой, предельно откровенны со своим дневником, это позволит нам значительно улучшить результаты нашего с вами лечения. Потому что, когда вы записываете, работает ваше подсознание. Мозг очень доверяет вашей правой руке, а вы, как и большинство людей, правша. А о роли подсознания я вам рассказывал. Это ваша глубинная сущность. Наши поступки обусловлены подчас совершенно непонятными мотивами. Но я знаю, что это и есть дело рук именно этого пласта нашей психики.

— Доктор! Вы говорите быть предельно откровенным с дневником, ведь так?

— Максимально.

— А что если мои тайные мысли и желания прочитает, пусть даже не нарочно, моя супруга, или мой сын, или еще кто-нибудь? Они могут ужаснуться!

— Я не прошу вас записывать какие-то секретные вещи из вашего бизнеса. Ни номера счетов, ни прочего. Я говорю вам о фиксировании всех чувств и ощущений. Откровенно.

— Но ведь это очень сильное оружие против человека в руках его конкурентов и недоброжелателей! Это, может быть, похлеще чем банковские коды и номера счетов, базы данных клиентуры, доктор!

— Старайтесь писать понятным только вам языком и символами. Введите строгий запрет на чтение вашего дневника для родных и близких. Прячьте его, наконец. Ваша задача: мы работаем через дневник с вашим подсознанием, фиксируем и анализируем ваши ощущения и чувства до, в момент, после кражи из магазина. Что, шоколад становится вкуснее от того, что вы его украли, спрятали в носок, пронесли через охрану и кассу, принесли его домой и поедаете плитку, сидя на унитазе в уборной? Если да, то так и занесите в ваш дневник. Скрупулезно записываем все самые нелепые мысли и открытия. С другой стороны, мы продолжаем лечебное воздействие на наших сеансах на ваш мозг, как я вас учил, и через самовнушение. Утром и вечером — в просоночном состоянии, днем — в бодрствующем. Кстати, мне звонила ваша супруга и спрашивала, нельзя ли как-то перенести по времени эти просоночные состояния, с утра и что важнее, вечера, на другое время дня. Особенно она озабочена вашими продолжительными вечерними медитациями в постели. Я, конечно, рад, что вы исполнительно выполняете мои лечебные предписания, однако, насколько я могу судить, именно в постели сейчас, как бы это сказать поделикатнее, вы обнаруживаете определенные проблемы…так сказать, эротического свойства. Могу я вам чем-нибудь еще помочь в этой ситуации? — участливо спросил психотерапевт.

— Супруге что ли моей помочь в постели перед сном? — ехидно поинтересовался Куравлев.

— Ну, это ваша епархия, ваша постель и ваша территория. Она может интересовать меня только в лечебном свете. Просто хочу подчеркнуть, что и эти проблемы мы можем без стеснения обсудить и попытаться поправить ситуацию.

— Какие проблемы конкретно, доктор? Говорите все четче!

— Алевтина, супруга ваша, не уточнила конкретно, какие она имела проблемы ввиду, —мягко уклонился Автандил от конкретики, —она просто поинтересовалась возможностью переноса с вечернего времени на дневное наших, то есть ваших, медитаций.

— И что же вы ответили?

— Я ответил, что если вы можете спать днем, то перенос очень даже возможен.

— Но я не сплю днем, доктор! Днем у меня дел по горло!

— То же самое мне сказала и ваша жена. Дела есть дела. Поэтому я и не рекомендовал в нашем разговоре, а теперь и повторю это вам, что-либо менять в привычном распорядке вашей жизни. Она несколько расстроилась после этого, и я просто сделал вывод, что и здесь есть небольшая проблемка, о которой не принято говорить слишком громко вслух. И эту проблемку, правда, за отдельную плату (о тарифе мы договоримся)…

— Порешить эту проблемку с моей же женой, да еще при этом за мои же деньги?! — повысил голос предприниматель. — Так, что ли?

— Оставим этот разговор. Время нашего сеанса истекло. Напоминаю, ваша основная сейчас задача — продолжение практики самовнушения и откровенного ведения дневника. Видите, мы постепенно усиливаем наши лечебные мероприятия. В нашем психованном, простите, психотерапевтическом деле, нет, к сожалению, чудодейственных пилюль. Таких типа, что съел, и ты уже — другой человек. Поэтому постепенность — залог нашего успеха. А теперь, до свидания и до следующей встречи! — закончил сеанс врачеватель человеческих душ.

— Да уж, до свиданьица! — раздраженно попрощался пациент. — Еще увидимся.

— Безусловно, увидимся, пациент! Безусловно!

ГЛАВА 5. Титановые имплантаты

Вечером этого же дня Куравлев — старший сидел на кухне своей двухкомнатной квартиры в Коломне. Он не вспоминал сейчас о двух, доставленных им в больницу, малолетних наркоманках. Его больше сейчас беспокоили боли в суставах. Он еще раз стал восстанавливать в памяти беседу с заведующим травматологического отделения Олегом Николаевичем Меньшиковым. Последний, стоял тогда у прибора для просмотра рентгеновских снимков и внимательно рассматривал изображения обоих суставов Куравлева, при этом недовольно покачивая головой. Было очевидно, что ничего приятного для Петра Степановича на этих снимках он так и не увидел. Доктор не стал витиевато что-то выспрашивать, обнадеживать и утаивать правду. Сначала он прямо спросил:

— Вам сколько лет?

— Шестьдесят семь.

— Так-с, — доктор подошел к столу, присел и стал изучать карточку пациента. — Петр Степанович! Я вижу здесь только один выход. Восстановить работоспособность ваших суставов не представляется возможным, поэтому их необходимо будет отрезать. Так как они у вас сухие, как хворост на солнце! — он улыбнулся своей шутке.

Пациент же не разделил восторга по поводу остроумия травматолога и угрюмо ждал продолжения. Олег Николаевич еще раз просмотрел на свету снимки и выдал приблизительный план действий:

— Итак, коленные суставы удаляются. Проще говоря, отпиливаются. Далее в трубчатые кости голени и бедра помещается титановый штифт, длинный. Кости ваши потихоньку срастаются и боли вас отпускают. Вот такая операция.