Сергей Кобах - Вверх тормашками – вниз Аджикой Страница 8

Минут через десять я освоился уже настолько, что скакал как ахалтекинец. Особенно хорошо и далеко прыгалось с горки. Основная опасность была в том, чтобы не упасть на землю, и все мое внимание было сосредоточено именно на этом…

На чем было сосредоточено внимание мужика, я не знаю. Осторожной поступью он шагал с работы, неся в руке свернутые в трубу ватманы, шевелил губами и загибал пальцы на левой руке. Может, это был бухгалтер, которого заставили рисовать стенгазету, а может, еще кто. Я не знаю. Мне было не до этого. Я скакал.

Когда я поднял глаза, было уже поздно что-то делать. Я был на взлете. Это был красивый, самый затяжной прыжок в конце горки, и инерция была соответствующая.

А мужичок, погрузившись по самые йайца в свои проблемы, ничего вокруг не замечая и продолжая шевелить губами и двигаясь по перпендикулярному мне вектору, вынес вперед ногу для очередного шага.

«Чёта фигня какая-то получается», — подумал я, глядя вниз за секунду до приземления. «Фигня» заключалась в том, что нога моего тушканчика подозрительно точно опускалась на ногу шагнувшего товарища.

Дальше все секунда. Он шагает вперед… Я завершаю прыжок — и точняком попадаю ему на чуть запылившийся ботинок.

Губы шлепнули еще пару раз, едва не достав округлившиеся безразмерно глаза, руки судорожно сжали свернутый ватман, почти переломив его пополам, и…

И тут раздался визг. Такого визга я не слышал никогда, даже тогда, много лет спустя, на юге, проезжая какую-то деревню, сбил наглого гуся, вышедшего на дорогу. А уж там тетки визжали будьте здоровы! Можете мне поверить.

Шуганувшись от страха вбок, понятное дело в прыжке, я, как назло, вломился в очередного пешехода. Конец рабочего дня… все идут домой, понимаете ли…

«Чёта людей тут много понатыкали, — пронеслось в мозгу. — Прям как деревьев в тайге».

Страшное дело! Очередная жертва почему-то оказалась не бухгалтером каким-нить, а очень даже лицом весьма гегемонской наружности, напоминающей сантехника. От этой наружности разило перегаром, чесноком и еще какими-то подобными восточными благовониями.

Лицо понятия не имело, как нужно разговаривать с детьми, поэтому, поднявшись с пыльной дороги и отряхивая почему-то не одежду, а голову, громко и внятно заголосило знакомыми, но несвязанными выражениями. Особенно было обидно обещание «засунуть эту прыгалку мне в самое туда».

«Не, не интеллигентный товарищ», — понял я. И еще я понял что-то важное, а конкретно, что общее горе каким-то образом сплотило очень разные слои населения, а именно бухгалтера и сантехника.

За вами когда-нибудь гнался дуэт из озлобленного сантехника и яростного бухгалтера? Вы даже не представляете, сколько нерастраченной энергии может быть в человеке столь мирной профессии, как бухгалтер…

А вы удирали от них гигантскими скачками на зависть всем сайгакам планеты? Нет? Значит, вы были не со мной.

«Ну, пля!!! Кенгуру еманый!!! Вот тока догоню!!!..» — на бегу визжала фальцетом недавно еще интеллигентная бухгалтерия.

«В жопу!!! В жопу твоего скакуна засуну!!! Вот тока догоню!!!..» — задыхалось на бегу сантехническое производство.

Сговорились они, что ли, вот с этим «тока догоню»?

Вы, господа, не поверите, но от этих обещаний я развил такую скорость, что у настоящих кенгуру шерсть дыбом вставала. Ветер свистел в ушах, за спиной слышалось тяжелое сопение людей, скованных общим интересом.

Вы опять не поверите, но меня не догнали. Зато теперь каждый день интеллигентного вида человек, проходя мимо скачущей на «Кузнечиках» толпы, пристально вглядывался в нас, пытаясь определить давешнего обидчика. Среди двадцати пацанов в трениках с вытянутыми коленками и в майках, которые когда-то были белыми.

Лук

Этим летом, проявив чудеса благожелательности и продемонстрировав нехилую педагогическую подготовку, мой батя для своего внука смастерил лук. Внук, если кто не понял, мой сын четырех лет от роду. Хулиганье страшное, но моя матушка, глядя на него, ласково говорит: «Ничё, ничё… Есть в кого…» И я верю.

Я, конечно, сразу заподозрил неладное еще в тот момент, когда утром, выйдя на крыльцо дачи, узрел батю в стойке «Робин Гуд на тренировке». Он стоял посреди поляны, в руке держал лук и целился куда-то в прекрасное далёко.

Так вот. Поскольку дед ни разу не краснодеревщик и этот лук был его первой подобной поделкой, то изделие получилось хоть и небольшого размера, но весьма угнетающее психику. Но дело, собственно, не в луке. Поскольку у изготовителя желание было обратно пропорционально умению, то к луку батя выстругал несколько стрел. Ну, что могу сказать. Такой стрелой и без всякого лука можно было, совершенно не напрягаясь, убить небольшое животное, ну а если зарядить в лоб человеку, то полчаса прострации были гарантированы.

Стрела представляла собой рейку с обтесанными для придания округлости углами, но самая изюминка заключалась в утолщенном конце. Если бы рядом не находился лук, то стрелу запросто можно было принять за небольшую дубинку.

— Это чтобы она прямей летела, — пояснил батя.

Но на практике «теорема движения стрелы в воздухе» немного не подтверждалась. Запущенная из лука, эта стрела летела по совершенно невероятной траектории и вертелась, как акробат в трансформаторной будке.

Я без всякой задней мысли, видя такой непорядок, снабдил стрелы опереньем из перышек недавно распотрошенного и съеденного гуся. Что я наделал, что я наделал…

Первые опыты показали: предки были не дураки совсем. Теперь стрела мало того что летела ровно, так она еще и расстояние преодолевала нефиговое.

Сереге новые стрелы понравились, чего не скажешь про остальной наш коллектив. Такса Плюша, проницательное и дальновидное существо, узрев в руке сынули какой-то новый, но явно опасный агрегат, помассировав лапкой свой мозг через правое ухо, быстренько свинтила в свою нору под лестницу.

…Меня всегда раздирало на поржать, когда я наблюдал процесс почесывания уха у Плюшки. Собака хоть и зовется карликовой таксой, но от карлика там осталось только название. С виду этот таксоид больше напоминает мадам Крачковскую после посещения кондитерской фабрики. Понятное дело, что легко и непринужденно почесать задней лапкой ухо она не может в силу некоторых складок на боках, поэтому она делает так: садится на задницу, выставляет вертикально заднюю лапу с когтями и насаживает на нее ухо. И вошкает там в свое удовольствие, при этом загадочно улыбаясь.

…А на поляне Серега уже вовсю осваивал новый инвентарь. И осваивал вполне успешно, судя по гоняющемуся за ним батей, который на ходу морщил лоб и обещал что-то нехорошее.

Вечером, когда все расселись перед телевизором, я вышел на улицу покурить, а заодно с луком побаловаться. Первая стрела попала в березку. Вторая в куст. Прежде чем запустить третью стрелу, я расправил на ней перья и взвесил на ладони. Стрела была самой тяжелой из трех и своими формами внушала трепет и уважение.

…А зазвенела тетива, и спешились всадники-и-и-и-и…

Тетива-то, конечно, не звенела, но обласканная моими руками и с новым навесным оборудованием в виде перьев, она на удивление прямо и стремительно рванулась в то самое прекрасное далёко. Для меня поведение стрелы стало полной неожиданностью. Я-то рассчитывал дострелить до дальней березки, а получилось…

…Нда-а-а… А получилось, надо прямо сказать, совсем некузяво как-то. Шедевр домашнего столярного дела, почему-то покинув границы родного участка, стремительно улетел за забор. Пропала стрела… Эх, самая лучшая была! Я посмотрел в щель между досками забора и…

…Заглянул в соседний сад. Там смуглянка-молдаванка собира-а-ала виноград…

В общем, не то чтобы смуглянка, не то чтобы молдаванка и не то чтобы виноград, но как-то очень близко к теме.

…Намедни соседка прочитала в журнале для садоводов про вредителей, которые селятся на яблонях и жрут там что-то, после чего ни яблок, ни, собственно, самих яблонь. Весьма напуганная информацией, она на следующий день, приставив стремянку к дереву, с мрачной решительностью исполнителя приговора полезла наверх изничтожать гадов-насекомых. В листве было жарко, подлые насекомые умирать не спешили и даже как-то издевательски посмеивались над ней с верхних веток.

…Удара в лоб она не почувствовала, просто как-то сразу оказалась на свежеперекопанной земле под яблонькой, ничего себе не повредив, благо невысоко забралась. Рядом лежало что-то весьма похожее на стрелу.

Сидя на земле, потирая лоб и разгоняя расплавленные на жаре извилины, соседка разглядывала прилетевшее изделие и размышляла о месте его происхождения.

Серега, увидев в окно, как я мастерски запулил стрелу, выскочил со справедливым и аргументированным требованием: «Лук мне дед сделал, поэтому дай я выстрелю!!!»