Енё Рейто - ПРОПАВШИЙ КРЕЙСЕР Страница 8

Почуяв свободу, боевая четверка пустилась наутек.

— Стойте! — закричал вдруг Ржавый. — Мальца-то мы потеряли, чтоб ему пусто было!

Они резко повернули обратно. Ржавый мчался проворнее всех. Никогда прежде не испытывал он такой тревоги за другого. Ведь пропадет желторотый ни за грош! Лишь сейчас он почувствовал, насколько дорог стал ему этот мальчишка. Ржавый ворвался в дом с заднего входа. В лицо ударил густой, удушливый смрад. Обвязав рот носовым платком, он бросился через дымовую завесу. Из комнаты, где стояла рулетка, вырывались языки пламени. Как тут отыщешь парня? Дым застилает глаза, на каждом шагу спотыкаешься о неподвижные тела… Слов нет, приятели потрудились основательно.

Ржавый задыхался, у него кружилась голова. Наконец при яркой вспышке пламени он увидел у стены юного Ливена: потеряв сознание, тот сполз вдоль стены на пол да так и замер. Ржавый взвалил его на плечо, словно мешок, и понес. Он почувствовал, что кожа на лице лопается от нестерпимого жара и пламя лижет одежду. Ощупью брел он вдоль стены. Рядом обрушилась горящая балка, осыпав его снопом раскаленных искр. Еще секунда, и он сам рухнет без сознания… Но тут Ржавый наткнулся на пролом в стене и через мгновение оказался под звездным небом.

Он очутился позади хибары, в нескольких шагах от дороги, по которой приятели совсем недавно улепетывали прочь. Ржавый вздохнул полной грудью и опустил Мальца на землю. Дорогу освещало заревом пожара, так что не составило большого труда углядеть троих приятелей. Заняв оборонительную позицию у дома напротив, они героически отбивались от нападавших туземцев, которых собралось не менее пяти десятков. Защищенным с тыла стеной дома, им пока что удавалось удерживать врагов на расстоянии, однако чувствовалось, что через считанные минуты разъяренная толпа разорвет их в клочья. Ржавый вытащил плеть, еще раз сделал глубокий вздох и начал осторожно подбираться к дерущимся, чтобы, внезапно обрушившись на них с тыла, проложить путь к товарищам. Но тут со стороны Форта с отчаянным воем сирены подоспела полицейская машина.

На этом представление окончилось: участники словно тараканы разбежались кто куда. Обитатели сей округи не делились на истцов и ответчиков, на правых и виноватых: они все до единого — белые и цветные, побитые и обманутые, нападавшие и обороняющиеся — относились к распространенной категории обвиняемых.

Ржавый тоже поспешно ретировался, прыгнув в придорожную канаву. Он бежал, согнувшись в три погибели, и бесцеремонно, словно куль, волочил за собой тело бесчувственного Мальца.

Через пол часа Ржавый остановился передохнуть на краю хлопкового поля. С трудом переводя дыхание, он опустил свою ношу на землю. Поначалу, пока они находились в поле зрения полицейских, он тащил Мальца волоком, а затем подхватил на руки. Юноша был без сознания.

— Эй! — Ржавый потряс его за плечо. — Нашел время неженку строить!

Присев на корточки, он похлопал Мальца по щекам, а когда это не помогло, распахнул куртку, что бы помассировать сердце. Распахнул — и тут же снова запахнул полы куртки.

Перед ним без чувств лежала девушка.

Дружным хором стрекотали цикады, а поникшие цветы на выжженном солнцем хлопчатнике удивленно покачивали головками в такт дуновению легкого ночного ветерка, прилетевшего с приливной волной. На неподвижно сверкающем небосклоне дрогнула звездочка и покатилась за горизонт, прочертив узкую, светлую полоску.

Ржавый присвистнул и в растерянности почесал затылок. Надо же влипнуть в такую историю! Нет уж, благодарю покорно! Но вспомнив, какую непосильную ношу взвалила на себя эта девушка и в каких переделках ей довелось побывать хотя бы с того момента, как он вырвал ее из лап Крокодила, он проникся к ней искренним уважение. Где еще найдешь девицу, которая пошла бы на такие жертвы ради брата!

Он тотчас же решил не говорить девушке, что узнал ее тайну. А уж приятелям его и подавно не к чему знать об этом.

Малец открыл глаза, глубоко вздохнул и сел.

— Ну как, оклемался? — грубовато спросил Ржавый.

— По-моему, да…

— Тогда ноги в руки и живо мотаем отсюда!

Бок о бок они молча зашагали к городу.

7

— Ты как был мерзавец, так мерзавцем и остался. Горбатого могила исправит!

— Что за манера сразу переходить на личности, — недовольно поморщился Грязнуля Фред. — Плакали наши денежки, ну и нечего об этом толковать.

Господин Доктор в сердцах плюнул ему в физиономию.

— Хуже нет, как вести деловые разговоры с психами! — Заметил Фред, утираясь. — Чего вы ко мне прицепились? Я обязался раздобыть приличное судно и сегодня вечером отправить вас в Индокитай, а потом доставить обратно. Сейчас пять часов утра, так что приберегите ваши грубости до вечера, на случай, если к половине одиннадцатого судно не будет подано.

— Хотелось бы уточнить, каким это образом ты рассчитываешь нанять судно, если у тебя ни гроша в кармане?

— Я должен обеспечить вас транспортом, командой и пропитанием, а вот на вопросы ваши отвечать не обязан. Так что к половине одиннадцатого извольте быть на южной оконечности острова, у дамбы Пуан-де-Галль — на рыболовецком причале. И предупреждаю: не опаздывать! Корабль отчалит точно по расписанию.

— А что за корабль? — поинтересовался Ржавый.

— Почем я знаю, — небрежно процедил Грязнуля Фред. — Какой раздобуду, такой и будет. Всем привет.

Он отвернулся и зашагал прочь.

Приятели с искренним восхищением смотрели ему вслед. Сунув руки в карманы, походкой вразвалочку он брел не спеша — не проигравшийся неудачник, а воплощенная уверенность в себе. Акционеры условились о месте встречи вечером, после чего разошлись кто куда. Дубина и Доктор решили навестить давнего приятеля, который на несколько лет обрел пристанище в местной тюрьме, а Малец отправился в отель отдохнуть перед дальней дорогой.

— Ну, пока! — Он протянул руку Ржавому. — Ты второй раз спас мне жизнь, я прямо не знаю, как тебя…

— Хватит молоть чепуху! Чтоб больше об этом не заикался, если хочешь жить со мною в дружбе.

— Конечно, хочу! — пылко воскликнул Малец, и его большие сияющие глаза засветились преданностью.

Ржавый, смущенный этим взглядом, вынужден был отвернуться.

— Ладно, топай в отель. Вечером я за тобой заскочу, — поспешно распрощался он и, не оборачиваясь, пошел по своим делам.

А вздумай он обернуться, увидел бы, как его друг, не двигаясь с места, задумчиво смотрит ему вслед.

8

После прощания с Мальцом с Ржавым приключилась оказия, какой не бывало в их семье ни с кем, даже если проследить его фамильную хронику до времен глубокой древности. Наш герой отправился в библиотеку! Да-да, в городскую библиотеку Коломбо.

Получив толстую подшивку лондонских газет двухлетней давности, он углубился в чтение. Занятие это отняло у него немало времени, и вся его одежда, башмаки, стопа газет, стол, пол и даже левое ухо оказались засыпаны пеплом от великого множества выкуренных сигарет.

Ржавый выискивал в газетах материалы, связанные с делом Томаса Ливена. В одной из газет, к примеру, ему попался подробный план дома, где было совершено убийство, с обозначением всех входов-выходов. В другой проскользнуло упоминание о том, что Томас Ливен подозревал мисс Олдингтон в похищении своего изобретения, имеющего оборонное значение. Об этом было сказано вскользь ввиду секретности дела. Зато детали преступления были описаны подробно: злополучная шляпа, забытая капитаном; протокол вскрытия, установивший, что удар был нанесен спереди острым ножом для разрезания бумаги, обычно лежавшем на письменном столе; удар пришелся в самое сердце и вызвал мгновенную смерть. Там же, на письменном столе, лежал и револьвер Томаса Ливена, которым капитан почему-то не воспользовался. Вслед за тем шли хвалебные гимны полиции, которая проявила редкую оперативность, выполнив массу фотоснимков и умело допросив прислугу. Кроме того, удалось снять отпечатки пальцев с рукоятки ножа, а также отыскать шофера такси, везшего капитана Ливена. Убитая лежала возле двери ничком, ящики письменного стола были выдвинуты, должно быть, преступник что-то искал. Ржавый отметил для себя все эти детали.

Затем он перекочевал в портовый кабак, где собирались моряки, плавающие под флагами всех стран мира, заказал себе пшеничной водки и три часа предавался размышлениям.

А несколько позже портье отеля «Гранд Ориенталь» доложил по телефону капитану Брэдфорду, что некий господин желает лично побеседовать с его высочеством. Добиться приема у принца Сюдэссекского можно было лишь только через капитана.

— Кто этот господин?

— Доктор Верхаген.

— Объясните ему, что его высочество может принять лишь в том случае, если подано письменное прошение об аудиенции с достаточно убедительной мотивировкой.