Евгений Медведев - Карманный ад Страница 9

У Ильяса было несколько соображений касательно кандидатур незнакомки по переписке, но повторять ошибку он не собирался, а потому решил не донимать никого расспросами.

– Представляешь, какая-то барышня, в меру наглая, в меру пытливая и довольно остроумная, предложила мне пригласить ее на свидание. Впервые в такой нелепой ситуации оказываюсь.

– Не знаю, на твоем месте я бы не стал торопиться, – запротестовал Жора. – Мало ли, может, она маньячка? Я таких встречал. Вот, например, был случай: освидетельствовал одну, которая накачивала любовников эфиром, а потом отрезала фаллос, тем самым мстя отцу за пережитое в детстве надругательство. Или вот еще был случай: красавица в баре знакомилась с мужиками, привозила к себе, спаивала шампанским со снотворным, а наутро мужики просыпались на улице, но без почки. Была еще одна, которая болела СПИДом, но сама об этом не знала. Ее молотком забил один из любовников, когда это вскрылось.

– Вот зачем ты это сказал? После такого засомневался я, стоило ли соглашаться?

– Будем откровенны: тебе этого хотелось! Тебе ведь льстит женское внимание. Да, ты у нас симпатичный парень, парадокс в том, что неуверенный в себе. Пускай девушки на тебя очень часто обращают внимание, тебе самому не хватает смелости познакомиться с ними, вот ты и оставляешь первый шаг на откуп дамам. И это, вероятно, плохо. Хотя черт его знает. Может, тебе нравится чувствовать себя одиноким, никому не нужным, несчастливым, как русской женщине, которая находит смысл своего существования в страданиях, а без них думает: «Зачем все это?»

Разговор закончился ближе к вечеру, и знакомые распрощались. Ильяс, пьяный и хмурый, решил отложить на день проверку почты и продолжил пить. Он выбрал кинотеатр, позвонил на кассу и написал незнакомке сообщение. Она подтвердила свидание.

У летописца давно появилась привычка приходить на первое свидание в самом непотребном и отталкивающем виде, чтобы смутить девушку. Кроме того, алкоголь был для него, как напиток Бальдра – для скальдов. Наконец, спиртное становилось для парня еще и сывороткой правды, после которой он никогда не привирал. К моменту выхода из дому Ильяс был не то что нетрезв, а попросту пьян в стельку.

Летописец спустился в метро на окраине столицы. Полупустой поезд ехал на удивление быстро, несмотря на будний день. Три года назад в метрополитене внедрили инновационное открытие новосибирских инженеров и перевели локомотивы на новую систему снабжения: поезд питался разочарованием пассажиров, и чем сильнее была неизбывная скорбь, тем быстрее ехал состав. Стремительней всего поезда двигались по утрам в час пик: колеса разгонялись до околосветовой скорости, и рельсы, искрясь и плавясь, с трудом выдерживали напряжение.

Ильяс добрался до назначенного места на «Третьяковке» и встал на выходе из метро. Холодный март принес в столицу снежную завесу. Он включил в плеере кассету с любимой песней группы «Последние танки в Париже» о неизбежности пустоты. Это была темная композиция, страстная и асинхронная, сыгранная по лекалам чужеродной, злой гармонии. Китайские мудрецы говорили о таких песнях: стоит ее услышать, как небо рухнет, а земля взмокнет в родовых муках, пытаясь разродиться адом. Парень уставился на крупные снежинки, подсвеченные фонарями, и задумался, почему хлопья не подчиняются законам аэродинамики.

Незнакомка опаздывала на полчаса, о чем уведомила летописца по CMC. Ильяс купил букет цветов в ближайшем магазине, вернулся к лавке и закурил. Цветы недовольно съежились и покрылись гусиной кожей, закрыв бутоны. Сзади летописца тронули за плечо. Парень повернулся и опешил: уж кого-кого, а эту женщину он встретить не рассчитывал. В самых смелых мечтах он строил планы, что сегодня на свидание придет симпатичная чешка, с которой он успел познакомиться в театре и после не раз сталкивался за стаканом виски в ресторане. Ильяс придумал схему, как чешка выбила его телефон у знакомого бармена. Однако реальность умеет удивлять: напротив стояла красивая женщина значительно старше. Татарин попытался не выдать своего удивления и протянул букет, гадая, как начать: «на ты» или «на вы».

– Это тебе, – проблески логики сохранились в пьяной голове.

– Мм, спасибо. – Женщина взяла букет и уткнулась в лепестки носом. Цветы, почувствовав женское дыхание и теплоту рук, раскрылись. Ильяс категорически не мог вспомнить, где он познакомился с женщиной, и вообще – знакомился ли.

– Ильяс, – летописец протянул руку.

– Полина, – ответила она и пожала ладонь, мягко впившись ногтями в кожу, как кошка.

На левой руке у безымянного пальца не хватало двух фаланг, а это значило, что женщина дважды была замужем. В этой России так повелось, что на свадебной церемонии брачующиеся не только обмениваются кольцами, но и отрубают друг другу фалангу пальца, чтобы напомнить: брак – это не детская шалость и не игра, а событие, требующее серьезного, ответственного и внимательного отношения.

– Ну, в кинотеатр уже опоздали мы, а потому первый вечер предлагаю посвятить общению. Ты согласна?

– Почему бы и нет?

– Тогда пойдем, отличный ирландский паб неподалеку.

Полина без спроса взяла парня под руку, и они направились в сторону бульвара. Через пять минут протрезвевший от неожиданности мужчина сидел со стаканом в руке напротив новой знакомой. Она пить не собиралась, потому что приехала на свидание на машине.

– Если это не секрет, не тайна за семью печатями, не розыгрыш, а где виделись мы? – спросил Ильяс.

– Ты не помнишь? Буквально на днях в виски-баре. Я была с подругой Альбиной…

– Которая подруга Васи… Ах, да, все ясно, вспомнил я. Альбина и раздобыла мой телефон. А почему тогда ты паузу взяла, почему сразу не позвонила? По правде говоря, впервые сталкиваюсь с тем, что девушка, – на этом слове он сделал акцент, – приглашает на свидание парня.

– Ну, ты меня в баре не заметил, а я – напротив.

Ильяс не стал уточнять, что же заинтересовало состоявшуюся женщину в нищем летописце, который по три года ходит в одной паре джинсов, лишь бы позволить себе лишний стакан спиртного.

– Если я правильно понял, ты работаешь летописцем. Значит, мне нет смысла скрывать от тебя что-либо: захочешь – сам узнаешь. А фору тебе я давать не собираюсь, хотя у меня много секретов. Например, у меня есть дочь.

– И ты замужем, поди? – спросил Ильяс.

– Нет, в разводе, но, как ты видишь, я дважды была замужем. Второй секрет – мой возраст.

– В любви и в смерти все равны, так ведь? Тем более возраст для дружбы не помеха. Если не секрет, почему ты решила познакомиться?

– Я услышала, как ты говорил. Не помню, с кем, не помню, о чем, но голос у тебя ласкающий. Странно, что девушки не кончают от его вибрации.

Ильяс не стал отвечать, хотя это замечание ему очень и очень польстило. Однако летописец не мог взять в толк, почему собеседница так откровенна, почему ведет себя как пантера, охочая до секса. Продолжение тирады заставило Ильяса задуматься еще крепче.

– Я все время отвлекалась на Васю, который говорил со мной по-французски, а я, знаешь ли, обожаю французский язык. Я даже задумалась тогда, не пригласить ли его к себе, но…

Она прильнула к стакану сока, медленно облизала верхнюю губу и вызывающе посмотрела на Ильяса.

– Зря, что не позвала. Поговаривают, что в постели он неплох. Извини, на опыте своем не проверял, потому оценку поставить не смогу. – Мужчина ревниво сделал глоток виски. – А ты всегда так откровенна?

– Я не летописец, а потому не приучена скрывать свои чувства. Даже наоборот: моя подруга-психолог проводит курсы, на которые я хожу уже год. Благодаря этому я пытаюсь из всех ситуаций выловить чувства, вытянуть их, насладиться ими, что ли.

– Не знаю, привычки открываться людям нет у меня, тем более первому встречному – человеку, с которым ни разу не пил, ни разу не путешествовал, ни разу не попадал в переплет. Предпочитаю, чтобы переживания забродили внутри, как виноград на солнце, а потом уже можно выплеснуть их на бумагу.

– М, ты пишешь стихи, наверное?

– Каюсь, кляну себя, смущаюсь: случается. И как показывает практика: худшее, что можно девушке пожелать, – это начать с поэтом встречаться. Конечно, не анафема, не порча, не проклятие, но уж точно не благое пожелание.

– Ты меня пугаешь?

– Тебя испугаешь, конечно! – рассмеялся Ильяс. – Предостерегаю.

– Прости, но я не настроена на отношения.

– Полегчало на сердце. Тогда зачем ты позвала меня?

– Знаешь, мне нравится общаться с умными мужчинами. Не с каждым из них я стала бы встречаться, но вот переспать – почему нет?

– Неужели ты думаешь, что мужчина умный, услышав эту отповедь, тобой заинтересуется? Зачем тратить ему силы на щегольство, если тебя можно в постель без прелюдий позвать?

– Но ведь ты сидишь и до сих пор не ушел, – резонно заметила Полина, Ильяс осекся. – Уж прости за самоуверенность, но я одна из лучших женщин, которых тебе доводилось встречать.