Игорь Губерман - Лавровый венок я отправил на суп… Страница 15

Московский дневник

* * *

Напрасно телевизоров сияние,театры, бардаки, консерватории —бормочут и елозят россияне,попав под колесо своей истории.

* * *

Вернулся я в загон для обывателейи счастлив, что отделался испугом;террариум моих доброжелателейсвихнулся и питается друг другом.

* * *

Евреи кинулись в отъезд,а в наших жизнях подневольныхопять болят пустоты мест —сердечных, спальных и застольных.

* * *

Я вдруг оглянулся: вокруг никого.Пустынно, свежо, одиноко.И я – собеседник себя самого —у времени сбоку припека.

* * *

Я с грустью замечал уже не раз,что в тонкостях морального оттенкастыдливая проскальзывает в насзастенчивость сотрудников застенка.

* * *

Люблю я дни и ночи эти,игру реалий, лепет бредней,я первый раз живу на свете,и очень жалко, что последний.

* * *

Не вижу ни смысла, ни сроков,но страшно позволить себеблудливую пошлость упрековэпохе, стране и судьбе.

* * *

Забавно, что так озабоченаэпоха печатных клишеналичием личного почеркав моей рукописной душе.

* * *

И я бы, мельтеша и суетясь,грел руки у бенгальского огня,но я живу на век облокотясь,а век облокотился на меня.

* * *

Всегда в нестройном русском хоребывал различен личный нрав,и кто упрямо пел в миноре,всегда оказывался прав.

* * *

Нет, не грущу, что я изгойи не в ладу с казенным нравом,зато я левою ногойлегко чешу за ухом правым.

* * *

Забыли все в моей отчизне,что это грех – путем Господнимидти, взыскуя чистой жизни,в белье нестираном исподнем.

* * *

Становится вдруг зябко и паскудно,и чувство это некуда мне деть;стоять за убеждения нетрудно,значительно трудней за них сидеть.

* * *

Бог очень любит вдруг напомнить,что всякий дар – лишь поручение,которое чтобы исполнить,нельзя не плыть против течения.

* * *

Выбрал странную дорогуя на склоне дней,ибо сам с собой не в ногуя иду по ней.

* * *

Стыжусь примет и суеверий,но верю в то, что знаю точно:когда стучатся ночью в двери,то это обыск, а не почта.

* * *

Покуда жив и духом светел —не жди, не верь и не жалей;в России текст авторитетенпосмертной свежестью своей.

* * *

Весьма уже скучал я в этом мире,когда – благодарение Отчизне! —она меня проветрила в Сибирии сразу освежила жажду жизни.

* * *

И женщины нас не бросили,и пить не устали мы,и пусть весна нашей осенитянется до зимы.

* * *

Мы еще живем и тратим сочносилы, не исчерпанные дочиста,но уже наслаиваем прочногодовые кольца одиночества.

* * *

Не нам и никому не воплотитьусладу и утеху упоения,когда вдруг удается ощутитьматерию мелькнувшего мгновения.

* * *

В кишении, борьбе, переполохе —нелепы, кто пером бумагу пашет,но чахнут величавые эпохи,а слово отпевает их и пляшет.

* * *

Когда с утра смотреть противно,как морда в зеркале брюзглива,я не люблю себя. Взаимнои обоюдосправедливо.

* * *

Он мало спал, не пил винои вкалывал, кряхтя.Он овладел наукой, ноне сделал ей дитя.

* * *

Который год в крови и прахеделами, чувством и перомсебе мы сами строим плахии сами машем топором.

* * *

Сталин умер, не гася свою трубку,и, живя в ее повсюдном дыму,продолжаем мы вертеть мясорубку,из которой не уйти никому.

* * *

Столько пламени здесь погасили,столько ярких задули огней,что тоскливая серость в Россиитусклой мглой распласталась над ней.

* * *

Благодарю тебя, отечество,за изживаемые начистоостатки веры в человечество,души тоскливое чудачество.

* * *

Во тьме и свечка без усилийподобна пламенной звезде;гнилушки светятся в Россиигораздо ярче, чем везде.

* * *

Эпическая гложет нас печальза черные минувшие года;не прошлое, а будущее жаль,поскольку мы насрали и туда.

* * *

Люблю слова за лаконичность:луч лаконической строкивдруг так высвечивает личность,что видно духа позвонки.

* * *

Крича про срам и катастрофу,порочат власть и стар, и млад,и все толпятся на Голгофу,а чтоб распяли – нужен блат.

* * *

Ко мне вот-вот придет признание,меня поместят в списке длинном,дадут медаль, портфель и званиеи плешь посыпят нафталином.

* * *

Зря моя улыбка беспечальнаябесит собутыльников моих:очень много масок у отчаянья,смех – отнюдь не худшая из них.

* * *

Двух миров посреди мой дворец из досок,двух миров я изгой и приблуда;между злом и добром есть пространства кусоки моя контрабанда – оттуда.

* * *

Любовь с эмиграцией – странно похожи:как будто в объятья средь ночикидается в бегство кто хочет и может,а кто-то не может, а хочет.

* * *

Самим себе почти враги,себя напрасно мы тревожим —с чужой начинкой пироги,мы стать мацой уже не можем.

* * *

Я счастлив одним в этом веке гнилом,где Бог нам поставил стаканы:что пью свою рюмку за тем же столом,где кубками пьют великаны.

* * *

В каждый миг любой эпохивсех изученных вековдамы прыгали, как блохи,на прохожих мужиков.

* * *

Учился, путешествовал, писал,бывал и рыбаком, и карасем;теперь я дилетант-универсали знаю ничего, но обо всем.

* * *

Дух осени зловещийнасквозь меня пронял,и я бросаю женщин,которых не ронял.

* * *

Россия красит свой фасад,чтоб за фронтоном и порталомнеуправляемый распадсменился плановым развалом.

* * *

Россия нас ядом и зверемтравила, чтоб стали ученые,но все мы опять в нее верим,особенно – обреченные.

* * *

То ли с выпивкой перебрал,то ли время тому виной,только чувство, что проиграл,неразрывно теперь со мной.

* * *

Запой увял. Трезвеют лица.Но в жажде славы и добрасейчас мы можем похмелитьсясильней, чем выпили вчера.

* * *

Очень грустные мысли сталивиться в воздухе облаками:все, что сделал с Россией Сталин,совершил он ее руками.И Россия от сна восстала,но опять с ней стряслась беда:миф про Когана-комиссараисцелил ее от стыда.

* * *

Россияне живут и ждут,уловляя малейший знак,понимая, что наебут,но не зная, когда и как.

* * *

В душе осталась кучка пепла,и плоть изношена дотла,но обстоят великолепномои плачевные дела.

* * *

Земная не постыла мне морока,не хочется пока ни в ад, ни в рай;я, Господи, не выполнил урока,и Ты меня зазря не призывай.

* * *

Ни успехов, ни шумных похвал,ни покоя, ни крупной казны —я не знал, ибо все отдавалза щемящий озноб новизны.

* * *

Я ловлю минуту светлую,я живу, как жили встарь,я на жребий свой не сетую —в банке шпрот живой пескарь.

* * *

Жаль тех, кто не дожил до этих дней,кто сгинул никуда и навсегда,но, может быть, оттуда им виднейкошмарные грядущие года.

* * *

К добру или к худу, но все забываютшумливые стайки юнцов,и дети убитых легко выпиваютс детьми палачей их отцов.

* * *

А мы, кто боится дороги другой,скользим по накатанным рельсам,легко наступая привычной ногойна горло собственным пейсам.

* * *

Свобода с творчеством – повенчаны,тому есть многие приметы,но прихотливо переменчивыих тайной связи пируэты.

* * *

За чувство теплого комфорта,слегка подпорченного страхом,я здесь жилец второго сорта,опасность чувствующий пахом.

* * *

У нищей жизни – преимуществоесть в наших сумерках стальных:за неимением имуществая чуть вольнее остальных.

* * *

Устав от свар совместной жизни,взаимной страсти не гарант,я импотент любви к отчизне,потенциальный эмигрант.

* * *

Дым Отечества голову кружит,затвори мне окно поплотней:шум истории льется снаружии мешает мне думать о ней.

* * *

В уцелевших усадьбах лишь малость,бывшей жизни былой уголок —потолочная роспись осталась,ибо трудно забрать потолок.

* * *

Верна себе, как королева,моя держава:едва-едва качнувшись влево,стремится вправо.

* * *

Несясь гуртом, толпой и скопоми возбуждаясь беспредельно,полезно помнить, что по жопамнас бьют впоследствии раздельно.

* * *

Возросши в рабстве, я свободендушой постичь его края;в неволе сгнивши, я не годенк иной свободе, чем моя.

* * *

Но если слова, словно числа,расчислишь с усердьем слепым,то сок внесловесного смысластруится по строчкам скупым.

* * *

Я легкомысленный еврейи рад, что рос чертополохом,а кто серьезней и мудрей —покрылись плесенью и мохом.

* * *

Порой мы даже не хотим,но увлекаемся натурой,вступая в творческий интимс отнюдь не творческой фигурой.

* * *

Пока душа не вынеслась в астрал,сидел я и в цепях, и на ковре,а выиграл я или проиграл —неважно, ибо цель в самой игре.

* * *

Странно я жил на свете,путь мой был дик и смутен,мне даже встречный ветерчасто бывал попутен.

* * *

Из России съезжать не с рукидля живущего духом еврея,ибо здесь мы живем вопреки,а от этого чувства острее.

* * *

В час, когда, безденежье кляня,влекся я душой к делам нечистым,кто-то щелкал по носу меня;как же я могу быть атеистом?

* * *

Все минуло – штормы и штили,теперь мы судачим часами,во что они нас превратилии что мы наделали сами.

* * *

Есть люди, которым Господь не простилнедолгой потери лица:такой лишь однажды в штаны напустил,а пахнет уже до конца.

* * *

Пробужденья гражданского долгакто в России с горячностью жаждал —охлаждался впоследствии долго,дожидаясь отставших сограждан.

* * *

За то, что столько опыта и силнабрался, – лишь России я обязан;тюрьмой, однако, долг я погасил,теперь я лишь любовью с нею связан.

* * *

Повсюду, где евреи о прокормехлопочут с неустанным прилежанием,их жизнь, пятиконечная по форме,весьма шестиконечна содержанием.

* * *

Когда у нас меняются дела,молчат и эрудит, и полиглот;Россия что-то явно родилаи думает, не слопать ли свой плод.

* * *

Неясен курс морской ладьи,где можно приказатьрабам на веслах стать людьми,но весел не бросать.

* * *

Сгущается время, исчерпаны сроки,и в хаосе, смуте, кишении —становятся явными вещие строкио крахе, конце и крушении.

* * *

Гегемон оказался растленен,вороват и блудливо-разумен;если ожил бы дедушка Ленин,то немедленно снова бы умер.

* * *

Слава Богу – лишен я резвости,слава Богу – живу в безвестности;активисты вчерашней мерзости —нынче лидеры нашей честности.

* * *

Не в хитрых домыслах у грека,а в русской классике простойвчера нашел я мудрость века:«Не верь блядям», – сказал Толстой.

* * *

Русский холод нерешительно вошелв потепления медлительную фазу;хорошо, что нам не сразу хорошо,для России очень плохо все, что сразу.

* * *

Легчает русский быт из года в год,светлей и веселей наш дом питейный,поскольку безыдейный идиотгораздо безопасней, чем идейный.

* * *

В летальный миг вожди народавнесли в культуру улучшение:хотя не дали кислорода,но прекратили удушение.

* * *

Сейчас не спи, укрывшись пледом,сейчас эпоха песен просит,за нами слава ходит следоми дело следственное носит.

* * *

Нас теплым словом обласкали,чтоб воздух жизни стал здоров,и дух гражданства испускалимы вместо пакостных ветров.

* * *

Мне смотреть интересно и весело,как, нажав на железные своды,забродило российское месивона дрожжах чужеродной свободы.

* * *

Край чудес, едва рассудком початый,недоступен суете верхоглядства;от идеи, непорочно зачатой,здесь развилось несусветное блядство.

* * *

К нам хлынуло светлой волнойобилие планов и мыслей,тюрьма остается тюрьмой,но стало сидеть живописней.

* * *

Настежь окна, распахнута дверь,и насыщен досуг пролетария,наслаждаются прессой теперьвсе четыре моих полушария.

* * *

Привыкши к рабскому покорству,давно утратив счет потерям,теперь мы учимся притворству,что мы опять во что-то верим.

* * *

К исцелению ищет ключився Россия, сопя от усердия,и пошли палачи во врачии на курсы сестер милосердия.

* * *

Россия – это царь. Его явлениеменяет краску суток полосатых.От лысых к нам приходит послабление,и снова тяжело при волосатых.

* * *

Частичная российская свободапод небом в засветившихся алмазахпохожа на вдуванье кислородабольному при обильных метастазах.

* * *

Вдруг ярчает у неба свет,веют запахи благодати,и, приняв просвет за рассвет,петухи поют на закате.

* * *

Вновь поплыли надежд кораблипод журчанье чарующих звуков;наших дедов они наебли,будет жаль, если смогут и внуков.

* * *

Извечно человеческая глинануждается в деснице властелина,и трудно разобраться, чья вина,когда она домялась до гавна.

* * *

Тому, что жить в России сложно,виной не только русский холод:в одну корзину класть не можнона яйца сверху серп и молот.

* * *

Лишенное сил и размаха,остыло мое поколение,душевная опухоль страхадала метастазы в мышление.

* * *

Увы, сколь женственно проворство,с каким по первому велениюу нас является покорствои женский пыл к употреблению.

* * *

Опять полна гражданской страститолпа мыслителей лихихи лижет ягодицы власти,слегка покусывая их.

* * *

Не всуе мы трепали языками,осмысливая пагубный свой путь, —мы каялись! И били кулакамив чужую грудь.

* * *

Мы вертим виртуозные спирали,умея только славить и карать:сперва свою историю засрали,теперь хотим огульно обосрать.

* * *

Все пружины эпохи трагической,превратившей Россию в бардак,разложить по линейке логическойв состоянии только мудак.

* * *

У России мыслительный бумвдоль черты разрешенного круга,и повсюду властители думльют помои на мысли друг друга.

* * *

Всем загадка и всем беспокойство,тайна века, опасность во мраке —наше самое главное свойство,наслаждение духом клоаки.

* * *

Россия очнулась, прозрела,вернулась в сознанье свободноеи смотрит спокойно и зрелона счастье свое безысходное.

* * *

Живу в неослабном вниманиик росткам небанальной морали,что весь наш успех – в пониманиитого, что мы все проиграли.

* * *

Жаль тех, кто не дожил до этих дней,кто сгинул никуда и навсегда,но, может быть, оттуда им виднейкошмарные грядущие года.

* * *

Боюсь, что вновь обманна вестьи замкнут круг,и снова будем сено естьиз властных рук.

* * *

Не стоит наотмашь и с ходуРоссию судить и ругать:Бог дал человеку свободуи право ее отвергать.

* * *

Вожди протерли все углы,ища для нас ключи-отмычки,чтоб мы трудились, как волы,а ели-пили, как синички.

* * *

Разгул весны. Тупик идей.И низвергатели порокабичуют прах былых вождейтрухлявой мумией пророка.

* * *

Он был типичный русский бес:сметлив, настырен и невзрачен,он вышней волею небесрастлить Россию был назначен.

* * *

Наследием своей телесной ржавиРоссию заразил святой Ильич;с годами обнаружился в державедуховного скелета паралич.

* * *

Российской справедливости печальникиблуждают в заколдованном лесу,где всюду кучерявятся начальникис лицом «не приближайся – обоссу».

* * *

Мир бурлил, огнями полыхая,мир кипел на мыслях дрожжевых,а в России – мумия сухаячислилась живее всех живых.

* * *

Томясь тоскою по вождю,Россия жаждет не любого,а культивирует культюот культа личности рябого.

* * *

Империя вышла на новый витокспирали, висящей над крахом,и жадно смакует убогий глотоксвободы, разбавленной страхом.

* * *

Нельзя поднять людей с колен,покуда плеть нужна холопу;нам ветер свежих переменвсегда вдували через жопу.

* * *

Ночь глуха, но грезится заря.Внемлет чуду русская природа.Богу ничего не говоря,выхожу один я из народа.

* * *

Когда отвага с риском связана,прекрасна дерзости карьера,но если смелость безнаказанна,цена ей – хер пенсионера.

* * *

Крикунам и евреям в угоду,чтобы Запад ловчей обаять,вопиющую дали свободупонапрасну о ней вопиять.

* * *

Нельзя потухшее кадилораздуть молитвами опять,и лишь законченный мудилоне в силах этого понять.

* * *

Сквозь любую эпоху лихуюу России дорога своя,и чужие идеи ни к хую,потому что своих до хуя.

* * *

В дыму теоретических сраженийгустеют очертанья наших бед,злокачественность гнусных достиженийи пагуба растлительных побед.

* * *

Свободное слово на воле пирует,и сразу же смачно и сочнообщественной мысли зловонные струифонтаном забили из почвы.

* * *

В саду идей сейчас уныло,сад болен скепсисом и сплином,и лишь мечта славянофилацветет и пахнет нафталином.

* * *

Полны воинственных затей,хотя еще не отвердели,растут копыта из лаптейроссийской почвенной идеи.

* * *

Растет на чердаках и в погребахроссийское духовное величие,а выйдет – и развесит на столбахдруг друга за малейшее различие.

* * *

Миф яркий и свежеприлипчивыйкогда утвердится везде,то красный, сойдя на коричневый,обяжет нас к желтой звезде.

* * *

Когда однажды целая странарешает выбираться из гавна,то сложно ли представить, милый друг,какие веют запахи вокруг?

* * *

Зыбко, неприкаянно и тусклочувствуют себя сегодня все;дух без исторического чувства —память о вчерашней колбасе.

* * *

Немедля обостряется до боли,едва идет на спад накал мороза,естественно присущее неволезловещее дыхание некроза.

* * *

Всегда во время передышкинас обольщает сладкий бред,что часовой уснул на вышкеи тока в проволоке нет.

* * *

У России в крови подошвы,и проклятие той беды —настоящее сделать прошлымне дают ей ее следы.

* * *

Тянется, меняя имя автора,вечная российская игра:в прошлом – ослепительное завтра,в будущем – постыдное вчера.

* * *

Куда-то мы несемся, вскачь гоня,тревожа малодушных тугодумовобилием бенгальского огняи множеством пожарников угрюмых.

* * *

Я полон, временем гордясь, —увы – предчувствиями грустными,ибо, едва освободясь,рабы становятся Прокрустами.

* * *

Никакой государственный мужне спасет нас указом верховным;наше пьянство – от засухи душ,и лекарство должно быть духовным.

* * *

Нынче почти военноевремя для человечества:можно пропасть и сгинуть,можно воспрять и жить;время зовет нас вынутьсамое сокровенноеи на алтарь отечествабережно положить.

* * *

Всеведущ, вездесущ и всемогущ,окутан голубыми небесами,Господь на нас глядит из райских кущи думает: разъебывайтесь сами.

* * *

Мне жалко усталых кремлевских владык,зовущих бежать и копать;гавно, подступившее им под кадык,народ не спешит разгребать.

* * *

Изнасилована временеми помята, как перина,власть немножечко беременна,но по-прежнему невинна.

* * *

Вынесем все, чтоб мечту свою страстнуюРусь воплотила согласно судьбе;счастье, что жить в эту пору прекраснуюуж не придется ни мне, ни тебе.

* * *

С упрямым и юрким нахальствомструясь из-под каменных плит,под первым же мягким начальствомРоссия немедля бурлит.

* * *

Устои покоя непрочнына русской болотистой топи,где грезы о крови и почвезудят в неприкаянной жопе.

* * *

Народный разум – это дева,когда созрела для объятья;одной рукой стыдит без гнева,другой – расстегивает платье.

* * *

Ты вождей наших, Боже, прости,их легко, хлопотливых, понять:им охота Россию спасти,но притом ничего не менять.

* * *

Какое нелепое счастье – родитьсяв безумной, позорной, любимой стране,где мы обретаем привычку гордиться,что можно с достоинством выжить в гавне.

* * *

Пускай хоть липовый и квелый,но пламень лучше темноты,и наш король не ходит голый,а в ярких шортах из туфты.

* * *

Доблестно и отважнозла сокрушая рать,рыцарю очень важношпоры не обосрать.

* * *

Когда приходит время басенпро волю, право и закон,мы забываем, как опасеноколевающий дракон.

* * *

Все стало смутно и неяснов тумане близящихся дней;когда в России безопасно,мне страшно делается в ней.

* * *

Пейзаж России хорошеет,но нас не слышно в том саду;привычка жить с петлей на шеемешает жить с огнем в заду.

* * *

Бенгальским воспаляется огнеми души растревоживает сладкозастенчивый общественный подъемв империях периода упадка.

* * *

В галдящей толпе разношерстного сбродая с краю безмолвно стою;всего лишь на жизнь опоздала свобода —как раз целиком на мою.

* * *

Я пью, но не верю сиропу:в одну из удобных минут —за душу, за горло, за жопуопять нас однажды возьмут.

* * *

То ли правда Россия веснузаслужила на стыке веков,то ли просто судьба на блеснуловит мудрых седых мудаков.

* * *

В пучине наших бедствийспят корни всей кручины:мы лечимся от следствий,а нас ебут причины.

* * *

Вранье – что, покинув тюрьму,вкусить мы блаженство должны;мы здесь не нужны никому,а там никому не нужны.

* * *

Россия взором старческим и склочнымследит сейчас в застенчивом испуге,как высохшее делается сочным,а вялое становится упругим.Я блеклыми глазами старожилалюбуюсь на прелестную погоду;Россия столько рабства пережила,что вытерпит и краткую свободу.

* * *

Бросая свой дом, как пожарище, —куда вы, евреи, куда?Заходят в контору товарищи,выходят – уже господа.

* * *

Уезжать мне отсюда грешно,здесь мой дом и моя работа,только глупо и не смешнопроживать внутри анекдота.

* * *

Я мечтал ли, убогий фантаст,неспособный к лихим переменам,что однажды отвагу придастмне Россия под жопу коленом?

* * *

Я вырос, научился говорить,стал каплями российского фольклораи, чтобы не пришли благодарить,бегу, не дожидаясь прокурора.

* * *

Давай, дружок, неспешно поболтаемо смысле наших странствий и потерь;мы скоро безнадежно улетаем,а там не поболтаем, как теперь.

* * *

Какая глупая пропажа!И нет виновных никого.Деталь российского пейзажа —я вдруг исчезну из него.

* * *

Я не знаю судьбы благосклонней,чем фортуна, что век мой пасла —не она ли на жизненном склонемою душу изгнаньем спасла?

* * *

Мы едем! И сердце разбитоеколотится в грудь, обмирая.Прости нас, Россия немытая,и здравствуй, небритый Израиль!

август 84 – март 88 гг.

Гарики из Атлантиды