Юрий Пашанин - Ну, вы даёте! Сказки-пародии Страница 2

В лоскуты

По мотивам передачи «Сегодня вечером» о встрече певицы «А. Самостреловой» с участниками «Рождественских встреч» прежних лет.

Прослужив собой немало,Двадцать минимум годков,Развалилось одеялоИз тряпичных лоскутков.

Принимая кривотолки,Виновата, мол, Игла,Лоскутки пошли к Иголке,Чтоб собрать их помогла.

Лоскуток взывал зелёный:«Ткни, родная, на глазок.Мне бы внять ту боль со стоном,Ну, хотя б ещё разок.

Кое-где уже потёрт я,Да и выцвел кое-где,Не пошли беднягу к чёрту,Помоги моей беде».

На него Игла взглянула:«Неужели это ты?Сколько ж лет уже минуло,Ты ж разодран в лоскуты!

А всё тот же – смел и прыток,Не смотри, что всюду рвань.Где же взять мне столько ниток,Чтоб латать в лохмотьях ткань?»

Лоскуток с узором краснымК той Иголке с похвальбой:«Как ты выглядишь прекрасно,Скажет здесь тебе любой.

Сам я тоже без недуга,Не линяю сколько лет.Ты скрепила б нас друг с другом,Ну, хотя б в обычный плед».

Но Игла в ответ качалаРжавым узеньким ушком:«Простирни себя сначалаХоть в корыте с порошком.

Я таким гостям не рада,А скорей наоборот.Извини, но стойким смрадомОт тебя каким-то прёт».

Стал Игле Лоскутик белыйПодставлять неровный крой:«Будь добра, возьмись за дело,Что распущено, закрой.

Ведь не так уж много штопатьВ одеяле, вижу я.У тебя ж огромный опытВ деле кройки шитья».

И Игле про опыт фразойУгодил Лоскутик-плут:«О! Мой слух никто ни разуНе ласкал так нежно тут.

Как ты мил, как белоснежен!Вижу, край пристрочен мной.И стежок всё так же свежий,Да и запах неземной.

Убедил меня, страдалец.Всех сегодня вас сошью.Подождите только – палецНитку взденет в плоть мою».

И Игла по одеялуЗастрочила тут и там.Хоть и шла работа вяло,Но во благо лоскутам.

Амбиции Косточки

По сообщению в передаче «Ты не поверишь!» певица «А. Самострелова» хочет построить здание своего театра.

Всё дерево собою загружая,Плоды венчают вишню урожаем.Хоть в мякоти её почти не слышно,Ворчит надменно Косточка от вишни:

«Эх! Знал бы кто насколько не охотаБолтаться мне как все на дне компота.В компот, в варенье мякоть пусть кидают,А я ещё сама посозидаю.

Мне выбраться бы только из темницыИ в почву, где помягче, углубиться.А там уж надо мне не больше года,Чтоб дерево взрастить моей породы.

Я геном обладаю самым-самым,И вишни будут там по килограмму.А цветом все родятся только алым.Другому быть, по сути, не пристало.

Но прежде чем на ветках будет завязь,Цветение устрою всем на зависть.И только приключится это диво,В саду засохнут яблони и сливы».

Никто на вишне ниже или вышеАмбиций этой Косточки не слышал.Собой в плоды добавив цвет и сладость,Светило солнце вишенкам на радость.

Без имени

По мотивам фильма «„В. Солянов“. Моя правда».

Такое бывает, поверьте.Пластинка лежала в Конверте.Была их любовь будто сон,Но их разлучил Патефон.

Хоть оба на полке пылились,Любовью своею гордились.Но чтобы услышать свой звук,Пластинке хотелось на круг.

Оставив Конверт свой на полке,Пластинка легла под иголку.И слушал наивный КонвертПодруги любимой концерт.

Хоть искренне ждал её милый,Пластинка в Конверт не спешила.И скоро потешить егоДругую вложили в него.

Различий в пластинках хоть мало,Название ж не совпадало.Себя отдавая как порт,Конверт стал нещадно потёрт.

От жизни Конверта весёлойНазвание полностью стёрлось.Конверту неведома грусть:«Без имени я? Ну, и пусть».

Про башмак

Введён знак «Материнская доблесть» для лучших из матерей, имеющих трёх и более детей, с выдачей денежного вознаграждения.

Под обычною корягойПримостился старый Рак.Вдруг свалился на беднягуВ реку брошенный башмак.

«Не плохой домишко вроде, —Поразмыслил тут же Рак, —Только что-то не выходитЗаползти в него никак».

Рак собрал всех рыб в округе:«Дайте срочно мне ответ,У кого из вас, подруги,Своего домишка нет.

Есть свободное жилище? —Рак косится на башмакИ, подняв свои усища,Говорит. —

                  Не просто так

Можно в этот дом вселиться.Рыба каждая должнаРассказать всем рыбьим лицамРаскакая мать она,

О своих поведать детях,Рассказать о жизни их,Как смогла добиться этихПоказателей своих.

Я потом своею властьюТут же выберу лишь ту,Кто достоин в жизни счастья,Воплощу её мечту.

И медаль «За рыбью долю»Победительнице дам,А затем в башмак позволюЗаселиться навсегда».

Дом иметь – доход не лишний.Ищут рыбы всех детей.Ведь давно от них не слышноНикаких уж новостей.

Рак вокруг ботинка бродитИ вздыхает только Рак:«Всё же жаль, что не подходитПод жилище мне башмак».

ВИП удобства

По сообщению в передаче «Ты не поверишь!» певцы «Ф. Лопатов» и «Н. Альтов» давно косо смотрят друг на друга.

Раз свою одёрнул КрышкуУнитаз для ВИП-персон,Чтоб гордилась, но не слишком —Между них главнее он.

Крышка в крик: «Всегда без делаТы рыгаешь из утроб,А на мне уже сиделоМного разных важных поп».

«А во мне висит букетикС чудным запахом цветов.Ароматом попы этиЯ ласкать всегда готов.

Это мне почёт отвалят, —Унитаз добавил тут. —На тебя же в идеалеЛишь немного потрясут».

Крышка снова Унитазу:«Ты пузатый и кривой.Чтоб приятно было глазу,Я дефект скрываю твой».

Тут ввалилась ВИП-особаВ небольшой апартамент.Были ей удобны обаВ этот экстренный момент.

Обнимая воздух

По мотивам телесериала «Обнимая небо».

Два ведра хотели в мысляхВместе быть при коромыслеИ пока дно не сотрётсяЗа водой ходить к колодцу.

Раз никто из них не продан,Оцинкованные вёдраПод прилавком в меру тугоБыли вставлены друг в друга.

Хоть носить мечтали воду,Обнимали только воздухВсей ведёрной горловиной,Да и то наполовину.

Ведь летела в вёдер паруСмесь каких-то тряпок старых,И они судьбы в началеЭти тряпки привечали.

Больше года не при делеВёдра чуть не приржавели,Только взяли в труд ударныйИх доярка и пожарный.

И одно ведро при этомЗасверкало алым цветом,А другое стало бойкоПод корову лесть на дойке.

Жизнь сложилась их иначе —Каждый бит и перепачкан.Раз досталось им такое,Нет ни сна им, ни покоя.

Ни случалось с ними что бы,Быть опять мечтали обаХоть в хлеву, хоть при пожаре,Только вместе, только в паре.

Жизнь тянулась еле-еле.Вёдра гнулись и ржавели,Постепенно с вёдер телаЧто-то где-то отлетело.

Только всё ж ведро при дойкеМолоко держало стойко,А ведро, что телом ало,Лить в огонь не перестало.

Может странным показаться,Лет минуло ровно двадцать —Эти два ведра из стали,Как положено, списали.

С них доярка и пожарныйСняли номер инвентарныйИ к другим вещам до кучиВзяли в дом на всякий случай.

Раз пригодно было вроде,То одно пошло в колодецИ как раньше экстремаломЗа водой теперь ныряло.

А в ведро второе сноваМолоко лила корова.Клали на ночь бедолагуКверху дном сушить на флягу.

Фляга старая, но всё жеНа гнилую не похожа.Стала фляга тихим сапомВерхний край ведру царапать.

А к другому, дело зная,Прицепилась цепь стальнаяИ, вращаясь на колоде,За ведром повсюду ходит.

Быть ведру в колодце вечноНе положено, конечно,И оно, как ни трудилось,Всё ж однажды прохудилось.

Ситуацию такая,Что решит лишь мастерская.Подлатать немного спинкуОтнесли ведро в починку.

Главным мастером по сваркеБыл, конечно, муж доярки.Заварили бок беднягеИ поставили у фляги.

А ведра другого теломК ночи фляга овладела.Раз ведро того же типа,Друг узнал его по скрипу.

Недостатков малых кромеДва ведра равны в объёме.Да к тому ж за серым бытом,Что желали, не забыто.

Вниз судьба бросала, ввысь ли,Только всё ж на коромыслеВ них теперь носили водуОт колодца к огороду.

Барбариска