Андрей Кивинов - Черная метка Страница 24

– Что за пушка?

– Винтарь. Не охотничий… Снайперский, – чуть помолчав, добавил от себя кулинар. Классная вещь, в отличном состоянии. Недорого отдаст.

– Сколько? – по-деловому спросил Руслан, будто сам собирался покупать оружие.

– Не знаю, но сказал, что договорятся. Но денег, наверное, лучше с запасом брать.

Фаррух назвал место, время и условия встречи.

– А звать-то как человека? – уточнил Руслан.

– Я забыл спросить… Да какая разница. Черный «мерин» увидите, значит, это он.

– Я ж сам не потащусь. Чего я там забыл? Мне торговать надо, а то шеф быстро замену найдет.

– А кто нашу долю заберет за посредничество? – вспомнил бдительный Фаррух, ни столько из-за денег, сколько для отвода от себя подозрений. Он прекрасно понимал, что покупатель вряд ли останется на свободе.

– После работы встречусь, да заберу. Послезавтра тебе занесу.

– По пятьдесят баксов, как договорились? Ага?

– Ага, – нехотя кивнул Руслан.

– А приятель тебя не кинет? Заберет, к примеру, ружье, а с баксами пошлет подальше.

– Не кинет. Он хороший…

Вернувшись на рабочее место, Руслан лихорадочно свалил в баул товар, сложил столик-лоток, сдал все это хозяйство на склад и помчался к ближайшему таксофону, сжимая в руке серую визитку. «Только бы застать Антона Сергеевича, только бы он не был на задании…»

Застал.

– Здравствуйте, Антон Сергеевич… Это Руслан. С холодильником. Помните?

– Узнал. И даже без холодильника. Чем порадуешь?

– Я сделал, что вы просили, – Руслан прикрыл трубку рукой, – насчет ствола.

– И что?

– Есть ствол… Могут продать.

– Я понял. Давай, приезжай, обсудим.

– Куда приезжать? К вам?

– Нет, в Русский музей. Конечно ко мне.

– А, может, лучше опять у спортшколы? – осторожный Руслан уже освоил некоторые азы конспиративной работы.

– Зачем? – удивился Антон Сергеевич и тут, видимо, догадавшись о терзаниях агента, пояснил, – если что, скажешь, за паспортом приходил. Сколько тебе времени надо на дорогу?

– Полчаса.

– Жду.

Когда минутная стрелка завершала тридцатый круг, Руслан переступил порог знакомого кабинета. Антон Сергеевич стоял у окна и взирал на открывавшийся городской пейзаж, словно Наполеон на Бородинское поле. Величественно и спокойно.

– Рассказывай, – он отошел от окна, запер дверь на ключ и присел к столу.

Руслан вдохновенно рассказал. Про Фредди-Фарруха и снайперскую винтовку, добавив напоследок немножко от себя.

– У них не только, якобы винтовка есть, но и автоматы. Серьезная команда.

– Молодец, – похвалил оперуполномоченный, – я ж говорил, главное – наступательность и инициатива.

Он достал из стола карту города, развернул и склонился над ней, как уже упомянутый Наполеон. Судя по жирным пятнам от снеди и круглыми следами от бутылок в районе Васильевского острова, карта служила в милиции скатертью-самобранкой.

– Кронштадт… Константиновский форт. Это где-то здесь. Отлично. Черный «мерин», значит?

– Да. В два часа, – напомнил Руслан.

– Сколько их приедет?

– Не знаю, но Фаррух сказал, чтобы с вашей стороны было не больше двух человек, – отрапортовал Руслан и тут же осторожно переспросил, – Антон Сергеевич, а он тоже сядет?

– Кто, Фаррух?… Смотря, что скажет продавец. Если он его сдаст, пойдет твой друг, как посредник, если, конечно, признается. Реальный срок за это он вряд ли получит, скорей всего условный.

– Да не друг он мне, так учились вместе.

– Ну, тем более, не переживай. А будут мучить угрызения, приходи ко мне, я тебя успокою и дам полную индульгенцию. Нигде в мире не считается зазорным сообщать властям о совершенном преступлении. Наоборот, почет и уважение. А как иначе бороться с преступностью? Это только наши демократы недодавленные верещат…

Проведя политинформацию, Антон Сергеевич сложил карту и встал из-за стола.

– Как ты меня представил?

– Коммерсантом. Сантехникой торгуете.

– Почему сантехникой? Нельзя было что-нибудь посерьезнее придумать?

– Но зато на вас покушались три раза.

– Уже легче. Ладно, я все понял. Будем работать.

– Антон Сергеевич, – с бесконечной тоской в глазах посмотрел на опера Руслан, – но, ведь, если вы возьмете Фарруха, он тоже скажет, кто его насчет ружья спрашивал? И я тоже под статью попаду.

– Вообще-то, ты и так под статьей, – с улыбкой напомнил Антон Сергеевич, на всякий случай. — А во вторых, давай сначала мы их возьмем, а после думать будем.

«Ага, вы то возьмете, а сидеть мне… Или, вообще, в могилу ложиться, тьфу-тьфу, не приведи Боже…»

– На крайний случай, стой в отказе – ничего Фарруху не предлагал, он на меня наговаривает. А мы особо допытываться и не будем.

– А откуда ж вы тогда про ружье узнали? – не успокаивался Руслан.

– Да мало ли… Кто-нибудь присутствовал при вашей встрече с Фаррухом?

– Нет!.. Хотя, погодите… Бомж какой-то в мусоре ковырялся.

– Ну и классно! А это мой человек. Услышал, стуканул, в смысле – сообщил. Я на всякий случай в Кронштадт приехал и действительно повязал торговцев оружия! И Фарруху ты так же объясни. Мол, сдала нас сволочь бездомная. В другой раз будем умнее… Где тебя завтра найти?

– На рынке буду. Как всегда.

– Хорошо, ступай.

Оперуполномоченный открыл дверь. Руслан поднялся со стула, натянул шапочку-петушок по самые глаза, но не уходил, а продолжал топтаться на месте, словно студент на экзамене, не знающий предмет и умоляющий профессора поставить ему тройку.

– Что еще? – чуть раздраженно спросил опер.

– Антон Сергеевич… А заява? Про холодильник… Вы обещали отдать.

– Я слово свое держу. Обещал – отдам. Завтра. После двух. Если все срастется.

– А если не срастется?

– Ну, тогда не отдам, – простодушно ответил Антон Сергеевич.

Выпустив завербованного Руслана через черный вход отдела, он сразу направился к заместителю начальника по оперативной работе, чтобы доложить ситуацию.

– Неплохо, неплохо, – похвалил шеф, потирая руки, – нам палочки к «Арсеналу» очень кстати. Меня этот Виктор Романович из Главка совсем замучил. А у нас кроме четырех патронов за всю неделю одни баранки. Может, у этих бойцов помимо ружьеца еще что-нибудь припрятано.

– Наверняка, – согласился Антон Сергеевич.

– Поэтому ты завтра не просто винтарь покупай, как пешка. А аккуратненько разведай, нет ли еще чего? Мол, готовы выложить круглую сумму. Если есть, перебивай стрелку. Пусть все привозят. Тогда и накроем. Согласен?

– Согласен. Кстати, насчет суммы. Они ж сначала деньги попросят показать, если не лохи.

– Попросят, – шеф снял трубку телефона, – сколько надо?

– Баксов пятьсот хотя бы.

Начальник уголовного розыска позвонил в службу безопасности коммерческого банка и договорился с каким-то Борюсиком о ссуде в пятьсот долларов сроком на два дня. «Серьезнейшая операция, срочно нужны деньги… Не боись, не пропьем…» Затем снова набрал номер и попросил какого-то Толика прислать ему завтра пятерых орлов. Потолковее и покрепче. В гражданской форме одежды, но с оружием. Предстоит силовое задержание в Кронштадте.

– Все, вопрос решен, – сказал он подчиненному, повесив трубку, – у нас своих людей мало, поэтому завтра к десяти подтянутся спецназовцы. По гражданке. Бери их и вперед. А сейчас дуй в банк на Садовой, найдешь Бориса Эльдаровича, это шеф службы безопасности. Он даст на пару дней пятьсот долларов. Меня завтра не будет, номерок к зубному. Но ты и сам справишься.

– Без проблем… На чем ехать?

– На катке! Ну, хоть это вы без меня можете решить?!

Константиновский форт города-острова Кронштадта представлял собой заброшенные и поросшие травой катакомбы с бойницами для орудий, выходившими на Финский залив. Местами своды форта обрушились и периодически продолжали обваливаться, что не мешало бездомной публике устраиваться здесь на ночлег в ненастную погоду. Форт давным-давно утратил свое стратегическое значение, в силу чего его не восстанавливали. А как памятник он был никому не интересен, разве что любителям истории, пытающихся найти в его подвалах следы ушедших веков.

Павел Григорьевич прибыл к его древним стенам первым, без одной минуты два. Как и договорились, на черном «Мерседесе» представительского класса. Прибыл не один, а в сопровождении личного водителя, в роли которого выступал хозяин машины, не рискнувший доверить дорогую иномарку ментам для всяких там операций. На Павле Григорьевиче была кожаная куртка цвета ночи, браслет 583-й пробы, взятый напрокат в отделе по борьбе с разбоями и настоящий швейцарский хронометр, одолженный непосредственным начальником. Голову украшала прическа новобранца, специально сделанная накануне для полной достоверности. Подкачали ботинки, которые могли выдать с потрохами. Фирменных раздобыть не удалось, пришлось ехать в собственных – китайских с предательски стоптанными каблуками. Оставалось надеяться, что покупатель не обратит на них внимания. Хотя Виктор Романович, притаившийся сейчас с группой захвата в старом строительном вагончике, оставшимся от строителей дамбы, предупредил, что в таких делах мелочей не бывает. Когда-то он чуть не погорел именно на ботинках. Лет пятнадцать назад, в эпоху тотального дефицита, встречался с братвой под видом уголовника по поводу продажи партии анаши, а ментовские, форменные боты с заклепками не снял. Потому как других у него просто не имелось. Придирчивая братва закосилась – не похож ты на нормального уркагана. Уважающий себя зек лучше босиком придет, чем в ментовских говнодавах. И стали плотно сжимать кольцо. От провала спас старый психологический прием. Виктор Романович со всего размаха врезал кулаком в челюсть старшему братку и заорал на всю улицу: «Ты, сохатый, когда порежешь с мое мусоров, тогда и будешь тявкать»! Братва одумалась, извинилась, анашу продала, за что и была жестоко наказана минутой позже… В общем, как говорит ментовская пословица – хочешь жить, умей внедряться.