Джейн Астрадени - Похождения ксенопсихолога на космической станции Страница 24

Миритин сочувственно посмотрел на неё.

— Знаете, Ева. Есть и другой способ, чтобы столько не мучиться. Я конечно помогу вам с диетой…

— Говорите! Какой?

— Видите ли, у чарим-вей тоже бывают, — как вы это называете, — внематочные беременности. Хотя кладка и тогда выделяет ферамоны, её невозможно оплодотворить. Ферменты самрай-шак просто растворяют яйца в течение последнего этапа.

— Исключено, — сухо ответила Женя.

— Подумайте.

— Сирила нет на станции.

— Знаю. Полагаю, он сбежал, боясь навредить вам, и корит себя за несдержанность. Но я могу связаться с ним и поговорить…

— Нет!

Миритин грустно улыбнулся.

— Подождите здесь. Я приготовлю питательный коктейль.

И в этот момент в смотровую влетел Грегори.

— А, вот ты где?! Почему не на работе?

— У меня ещё полчаса, — хмуро ответила Женя.

— А, как раз кстати. Возьму у тебя кровь на анализ.

— Не стоит, — предостерёг его шакрен.

— А что такое? — всполошился англичанин.

— Я уже проверил. Ева нездорова.

— Да, — подхватила Женька. — И на работу сегодня не пойду.

— И ещё некоторое время, — подтвердил Миритин. — У неё постельный режим.

Евгения взглянула на доктора с благодарностью. Он кивнул и вышел в препараторскую, вогнав Грегори в ступор. Женька не хотела оставаться с землянином наедине и проводила шакрена тоскливым взглядом.

— Так! Что происходит? — накинулся на неё Грегори, едва за Миритином закрылась дверь.

— Ничего, — быстренько ответила Женя. Не собиралась она перед ним отчитываться.

До Грегори начало доходить. Всё-таки он был ксенобиологом, а не хухры-мухры.

— Так я и знал!

— Что?!

— Не прикидывайся овечкой. Связалась с этим Сирилом. А я тебя предупреждал!

— Не твоё дело! — огрызнулась Женька.

— Ещё как моё! Я за тебя отвечаю перед дмерхами. Они же с меня голову снимут, — вопли Грегори перешли в жалобные стоны.

— Да идут твои дмерхи туда же, куда и ты, дружным строем! — разозлилась Женька. — На кой было меня сюда тащить?!

— Да кто ж знал!? От тебя одни неприятности! Ещё путаешься с этим Рокеном…

— Я не путаюсь! Мы слушаем рок.

— Теперь это так называется!? — съязвил англичанин. — Что у тебя с этим самрай-шак?

— Ничего. Мы только целовались, — нарочно сказала Женька, чтобы его позлить.

— Поздравляю, Женечка, с первым контактом! До тебя самрай-шак избегали трогать землянок, а умные землянки сторонились самрай-шак.

— И зря, — дерзко ответила Женька. — Столько потеряли.

— Это же теперь начнётся настоящий бедлам, если кто узнает и захочет попробовать.

— А вдруг я совершила прорыв в ксенопсихологии? — гордо заявила Женька.

— Это не прорыв, Женечка, это… Это… Отрыв! — Грегори так разволновался, что Женя попробовала его "успокоить":

— Не бойся, я расскажу им о последствиях.

— Совсем обалдела!? Молчи лучше. Если дойдёт до Талеха, я первый же заработаю по шее, а ты вылетишь отсюда в два счёта. Командор не одобряет межрасовых половых контактов.

Физиономия у Женьки вытянулась.

— Ты не знала? Честно? Вот теперь знаешь, так не болтай. И Миритин не скажет. Я за него ручаюсь. А кровь я у тебя не возьму, слишком много там шакренских ферамонов. Счастливого тебе оплодо… э, выздоровления, Женечка!

Он вышел, хлопнув дверью.

— Скатертью дорога, кровопийца! — крикнула Женька в закрытую дверь, потому что не нашла чем туда запустить.

— Он в курсе? — поинтересовался Миритин, входя в смотровую.

Женя кивнула.

— Не говорите Талеху, пожалуйста.

— Нем, как рурк. Но больничный выпишу по всем правилам. Допустим у тебя… Желудочный грипп.

— На две недели? — усмехнулась Женя.

— Да хоть на три. Талех не врач и в земных болезнях не разбирается. Держи, и беги домой.

Шакрен протянул ей цилиндрическую тару с коктейлем.

— По чайной ложке каждый час, запивая стаканом воды, и неприятные ощущения скоро пройдут. Через день-два зайду проведать. Получишь новую порцию.

Кажется, он ей по-человечески симпатизировал.

— Подумай над моим предложением, Ева. Не мучай себя.

У неё защемило сердце. Он знал. Потому искушал. Евгения покачала головой.

С этими инопланетянами не соскучишься. Танцуют, поют и готовы убить за улыбку. Соблазняют роком. Преспокойно вкалывают себе гены, точно глюкозу. А теперь ещё и яйца откладывают. Красотищща!

Довольно с неё ксеноэкзотики!

Глава 22. День двадцать восьмой "История одной веи"

"Поминутно оглядываясь, Лерани бежала через лес по заветной тропке. И вовсе не безмолвного рурка она боялась, шастающего неподалёку от границы, а родную бабушку.

Тропка извивалась впереди, мелькая среди коричневых стволов. Густые тяжёлые ветки опускались так низко, что Лерани приходилось нагибаться. Юная вея любила красный лес, но холмы и степь постоянно тревожили её воображение. Она ходила туда, сколько себя помнила. Но три дня назад суровая бабушка Изори объявила, что у Лерани начался репродуктивный период, и запретила выходить из леса. Да ещё пригрозила, что отправит в Обитель до наступления первого паргениума, если внучка ослушается.

Лерани пробовала возражать, что, дескать, мол "у Винори уже наступил паргениум, а её отпускают куда угодно". Хотя Винори всё равно не могла далеко ходить, из-за огромного живота. На это бабушка строго ответила, что "раз у Винори паргениум, то ей и незачем опасаться самрай-шак, а Лерани может стать лёгкой добычей для них".

— Сюда они не сунутся, но в степи и на холмах обязательно подкараулят. Стоит только незадачливой вее высунуть нос из лесу, — предостерегала бабушка, но Лерани не слушалась.

Она понимала, почему Изори так ревностно оберегала внучку. Её собственная дочь пятнадцать оборотов назад сбежала в город, и теперь жила у самрай-шак, пренебрегая паргениумом. Бабушка сильно переживала.

— У вей не бывает паргениума вдали от дома, — сокрушалась она. — Твоя мать лишила себя чуда.

— Она ещё вернётся, — пыталась защитить её Лерани.

— Она тебя бросила! — возмущалась Изори.

Лерани не осуждала мать.

— Нет, она оставила меня с тобой и Винори. Она понимала, что для вас дороже всего. А её манили иные горизонты…

"И самрай-шак", — добавляла Лерани про себя. Лучше было не произносить этого вслух, при бабушке.

Кто такие эти загадочные и опасные самрай-шак она узнала, когда ей исполнилось оборотов двенадцать. Раньше, чем об этом рассказала учительница в школе. Обычно юных вей держали в неведение оборотов до пятнадцати. Веечки шептались между собой и тайком передавали картинки с изображением самрай-шак. И нисколько они не выглядели страшными, а очень даже приятными. Красивыми… В такие моменты Лерани начинала понимать свою маму.

Она скрывала от Изори и Винори, что переписывается с ней. Мама звала дочку в город, погостить у неё до первого паргениума. Присылала открытки. Писала, как там интересно и здорово. Лерани бы поехала, но бабушка внушала ей:

— В жизни веи паргениум случается самое большее три раза. У меня было два. У некоторых всего один. Чем дольше моя дочь живёт в городе, тем меньше у неё шансов. Репродуктивный период заканчивается. Теперь она чарим-вей, а это нехорошо для паргениума.

Лерани слушала и мотала на ус. Она боготворила лес. Деревья с красными прожилками на листьях. Укромные полянки, ажурные беседки, величественные аллеи и заросли кустарников. На больших полянах, возле рек и ручьёв, веи выращивали крепости и счастливо жили в них дружными семьями.

Лерани любила бабушку и тётушку Винори, но её привлекали далёкие края, степи и города. Шакренион — огромный мир, не ограниченный лесами. Разумеется, веи из Красного леса переписывались по лесной почте с веями из Синего, Жёлтого, Белого и Зелёного лесов. Однако Лерани этого казалось мало.

Пока её подруги готовились к паргениуму, непокорная вея читала книги о городах, в которых жили вольные и смелые шакрены: самрай-шак и чарим-вей. Естественно, бабушка таких книг не держала. Лерани тайком доставала их по переписке и прятала в дупле дерева на границе. Читая о космических далях, звездолётах и других планетах, юная вея мечтала о путешествиях. А когда удавалось сбежать из дома, часами бродила среди холмов.

Лерани забиралась на самый высокий, и светло-зелёная степь ложилась перед ней как на ладони. А дальше — сочные малахитовые луга с травой по пояс. А там, за рекой, раскинулся туманный город в обрамлении гор. Металлические башни и кристаллы зданий. Иногда оттуда взлетал корабль. Лерани всегда провожала его восхищённым взглядом. Но, никого из самрай-шак она так и не встретила…

Запыхавшись от бега, Лерани выскочила из-за ветвистой стены на дорогу. Отдышалась и поднялась на холм. День выдался ясный, на небе ни облачка. Приложив ладонь к глазам козырьком, вея проследила за полётом птиц в вышине. Если повезёт, пробежит мимо степной зверёк. Слабый ветерок растрепал волосы, и на Лерани нахлынуло ощущение свободы. Она вдохнула густой травяной дух полной грудью и весело рассмеялась.