Неизвестен Автор - Вaсилий Иванович Чапаев - Новые истории Страница 5

- Эй, мужик !

- Че ? - мужик перевернулся, и Василий Иванович с удовлетворением узнал в нем небритого и помятого Петьку.

- Петька, где я ?

- Там же, где и я, - резонно заявил Петька, пытаясь сесть и падая на пол.

- А где мы вообще ? - поинтересовался начдив.

- Вообще ? - Петька попытался поразмыслить и сказал: - Здеся !

Василий Иванович крякнул и понял, что разговор не клеится. Минут пять он поежился, а потом спросил:

- Ты чего-нибудь помнишь ?

- Помню, - твердо сказал Петька, почесав в затылке.

- Ну ?

- Помню, пили много...

- Ну, ну, дальше !

- А потом нехорошо стало - и вот...

- Понятно, - сказал Василий Иванович. - Хреново, Петька, что мы с тобой влипли-то так... Надо...

Чего надо было сделать, Василий Иванович сказать не успел, так как дверь с неимоверным скрежетом раскрылась, и в дверном проеме появилась монгольская делегация - офицер и два конвоира.

- Рот фронт, - сказал Василий Иванович, слезая с нар и застегивая гимнастерку, - Руссиш пролерариум, ура ВКП(б)!

- Русс бандит, - твердо произнес офицер. - Кай-кай.

- Чего ?

- Кай-кай. Харакири ! - офицер послюнявил палец и показал сначала на Василия Ивановича, а потом на небо.

- Чего говорит басурман ? - забеспокоился Петька.

- Стрелять нас, говорит, надо.

- Василий Иванович, - запричитал Петька, - скажи ему, что ты русский герой и друг пролетариата всех стран... Кокнут ведь...

- Я-то скажу, - пообещал Василий Иванович. - Но, кажись, эта рожа ни за что не поверит...

В дверях появился еще один офицер, больше похожий на жителя самого крайнего севера, чем на монгольца, и почти по-русски сказал:

- Начальника говорить, русская весь бандита. Будет вы тра-та-та-та-та.

- Врет начальник ! - заявил Петька. - Русские не бандиты, а пролетарии, борцы за народное счастье...

Судя по ожесточенной борьбе мысли, начертанной на физиономии переводчика, данная фраза должна была быть переведена очень нескоро. После перевода офицер, не говорящий по-русски, что-то сказал вышеописанному, так сказать, чукче, и тот заявил:

- Начальника говорить, его тоже пролетарий. Его хотеть русский партий в тюрьма. Он вы сам стрелять.

- Ну спасибо, удружил, - сказал Василий Иванович. - Только нам чего не хватало - под пули товарища по партии... Скажи твоему начальнику, сказал он более твердо, и произнес несколько слов, которые, судя по всему, на монгольский не переводились.

- Начальника говорить, сидеть здесь и не убегать. Завтра вы стрелять.

Ночью Петьке и Василию Ивановичу отчего-то не спалось. Они сидели перед окном и пели "Замучен в тяжелой неволе". Ближе к утру Петька достал из матраса штабные карты, и они сели играть в дурака. Затем начдив решил самоувековечиться и велел Петьке выбить на стенке надпись "Здесь были Вася и Петя. А чукчи ...". Петька взял ложку и принялся за работу. Неизвестно, как сложилась бы их судьба, если бы начдив не решил выбить эту надпись. На первой же букве стена основательно треснула, а после осуществления двух слов поехала вообще. Василий Иванович еле успел выскочить в образовавшееся в стене отверстие, Петька сделал тоже самое, и тюрьма мгновенно приняла вид дома, рухнувшего прямо перед сносом. Довольные арестанты, обнявшись, сидели в куче пыли. Из под обломков, матерясь, стали вылезать очень знакомые люди. Василий Иванович пригляделся и заметил корреспондента Клашу, застрявшую между кроватью и шкафом. Подбежав к ней, он отбросил шкаф, и утащил Клашу и соответствующую кровать в неизвестном направлении. Позже Клаша сообщила боевому начдиву, что монгольцы ее не обижали, делали ей хорошо и даже обещали устроить с ней большой Йыкыргын. Собравшиеся бойцы чапаевской дивизии обнаружили, что их осталось всего семь человек: Петька, Василий Иванович, Анка, корреспондент Клаша, Фурманов, дед Митрич и боевой солдат Кузя. Василий Иванович произнес пламенную речь, из которой следовало, что монгольцы и чукчи все поголовно козлы и уроды, что они недостойны звания советских пролетариев, и что Василий Иванович по воле судьбы уже успел состоять с ими всеми в интимных отношениях.

- Да здравствует мировая революция ! - закончил Василий Иванович речь, и, страстно обняв корреспондента Клашу, запустил руку ей под юбку. Тоже самое попытался сделать Петька с Анкой, но тут же схлопотал от нее крупного запоминающегося тумака. тумака.