Дмитрий Минаев - Поэты «Искры». Том 2 Страница 7

173. КУМУШКИ

«Эх! не плачь, кума!Значит — дело земское!..»— «Знаю и сама,Да ведь сердце женское.Врозь с ним — нет житья…»— «Не вернешь Кондратьева,Вышла, вишь, статьяГнать, и гнать, и гнать его.

Знай! везде бедняк(В умных книгах значится)До могилы такВсё с бедой маячится.Мать на свет родит —Нечем воспитать его,И судьба спешитГнать, и гнать, и гнать его.

Бедняки снесут —Сладко ли, не сладко ли —Всё: по шее ль бьют,Лупят под лопатку ли.Сирому — сна нет,Давит зло, как тать, его,И один ответ —Гнать, и гнать, и гнать его.

Раз уйдет от зла —Словно жизнь и ладится,Глядь — из-за углаСнова горе крадется.Так не плачь, кума!Позабудь Кондратьева:Нужно из умаГнать, и гнать, и гнать его».

174. ОТКРЫТИЕ

Все люди — скоты.

Не гордись, о смертный,Быстротой развитья:Господином БланкомСделано открытье.

Брось труды науки,Ей ни в чем не веря:Мир — стадообразный,Люди — хуже зверя.

Всё встречай на светеС чувством беззаботным:Господином БланкомТы сравнен с животным.

Лишь один вопрос естьВ следующем роде:Так к какой же БланкаОтнести породе?

175. 1-е ЯНВАРЯ

Нового года лишь вспыхнет денница,С раннего часа проснется столица.

В праздничный день никого не смутит,Стонет ли ветер иль вьюга крутит,

Хлещет ли снегом в лицо непогода —Всюду на улицах волны народа;

Мчатся кареты то взад, то вперед,Смело шагает везде пешеход,

Словно с плеча его спала забота,Словно свершилось великое что-то,

Словно сегодня — не то, что вчера…Город проснулся и ожил с утра.

Хмурые лица — свежей и пригожей:Барин в медведях, в тулупе прохожий,

Женщин головки в замерзшем окне…Только невесело что-то всё мне…

Право, не знаю — от зависти, что ли,—Только смотреть не могу я без боли

И без досады на праздный народ:Что же вас тешит? что жизнь вам дает?

Что веселитесь, беснуетесь что вы?Дай-ка взгляну я на ваши обновы

И, замешавшись в толпе без труда,Ближе на вас погляжу, господа!

Вот вы скользите по гладкой панели:Сколько ж обновок на вас, в самом деле!..

Золотом шитый швейцар у дверей,Яркие канты потертых ливрей,

Кружева модниц, рубины булавок,—Вот и герои Милютиных лавок,

Баловни счастья и щедрой судьбы…Как металлически светят их лбы!

В лицах читаешь всю важность их целей:«Устриц бы свежих, да свежих камелий!..»

Блеском нарядов смущается глаз —Бархат, и соболь, и мягкий атлас,

Только ходи да записывай цены…Моды столичной гуляют манкены,

И усмиряет капризный мой сплинВыставка женщин, детей и мужчин.

Долго портные, модистки, торговкиШили им к празднику эти обновки;

Жаль, что не шьют они новых идей —Вот бы примерить на этих людей,

В мысли здоровой дать лучшую моду —Как бы пристало-то к новому году!

Право, пристало бы… но, говорят:Нам не к лицу незнакомый наряд…

Дальше смотрю я… фельдъегерь несется,В ветхой шинельке чиновник плетется,

Тащит под мышкой старуха салоп,Ванька, качаясь, заехал в сугроб,

И пред толпой разодетой, богатойТянет шарманка мотив «Травиаты»,

Плачет в сказанье каких-то потерь…Вот и питейного здания дверь.

Дровни подъехали, словно украдкой,Пар от мороза стоит над лошадкой,

Входит в питейный, с оглядкой, бедняк,Чтоб, заложив свой последний армяк,

Выпить под праздник, забыться немного:Завтра опять трудовая дорога,

Серые будни и ночи без сна.Как не хватить зелено́ва вина!..

Тут, одержим публицистики бесом,Думал смутить бедняка я прогрессом,

Думал блестящий прочесть монолог:«Пьянство-де страшный, великий порок,

Нового дела приспела минута…»Но посмотрел — и замолк почему-то

И, как пристыженный школьник иной,С новой досадой побрел я домой.

176. ОТЦЫ ИЛИ ДЕТИ?

ПАРАЛЛЕЛЬ

Уж много лет без утомленьяВедут войну два поколенья,           Кровавую войну;И в наши дни в любой газетеВступают в бой «Отцы» и «Дети»,Разят друг друга те и эти,           Как прежде, в старину.

Мы проводили как умелиДвух поколений параллели           Сквозь мглу и сквозь туман.Но разлетелся пар тумана:Лишь от Тургенева ИванаДожда́лись нового романа —           Наш спор решил роман.

И мы воскликнули в задоре:«Кто устоит в неравном споре?»           Которое ж из двух?Кто победил? кто лучших правил?Кто уважать себя заставил:Базаров ли, Кирсанов Павел,           Ласкающий наш слух?

В его лицо вглядитесь строже:Какая нежность, тонкость кожи!           Как снег бела рука.В речах, в приемах — такт и мера,Величье лондонского «сэра»,—Ведь без духов, без несессера           И жизнь ему тяжка.

А что за нравственность! О боги!Он перед Феничкой, в тревоге,           Как гимназист, дрожит;За мужика вступаясь в споре,Он иногда, при всей конторе,Рисуясь с братом в разговоре,           «Du calme, du calme!»[35] — твердит.

Свое воспитывая тело,Он дело делает без дела,           Пленяя старых дам;Садится в ванну, спать ложася,Питает ужас к новой расе,Как лев на Брюлевской террасе           Гуляя по утрам.

Вот старой прессы представитель.Вы с ним Базарова сравните ль?           Едва ли, господа!Героя видно по приметам,А в нигилисте мрачном этом,С его лекарствами, с ланцетом,           Геройства нет следа.

Он в красоте лишь видит формы,Готов уснуть при звуках «Нормы»,           Он отрицает и…Он ест и пьет, как все мы тоже,С Петром беседует в прихожей,И даже с горничной, о боже!           Играть готов идти.

Как циник самый образцовый,Он стан madame де-Одинцовой           К своей груди прижал,И даже — дерзость ведь какая,—Гостеприимства прав не зная,Однажды Феню, обнимая,           В саду поцеловал.

Кто ж нам милей: старик Кирсанов,Любитель фесок и кальянов,           Российский Тогенбург?Иль он, друг черни и базаров,Переродившийся Инсаров —Лягушек режущий Базаров,           Неряха и хирург?

Ответ готов: ведь мы недаромИмеем слабость к русским барам —           Несите ж им венцы!И мы, решая всё на свете,Вопросы разрешили эти…Кто нам милей — отцы иль дети?           Отцы! отцы! отцы!

177. ПРОСЬБА

Я, жены севера, ныне с участиемК вам обращаюсь с благими советами,Ваше развитье считая несчастием,Вашу ученость — дурными приметами.

Пусть перед мудростью женскою муж инойРад предаваться в душе умилению,—Встретясь с Авдотьей Никитишной Кукшиной.К новому я прихожу убеждению.

Женщины севера, в помыслах строгие,Анны, Варвары, Лукерьи и Софии!Бойтесь вы физики, эмбриологии,И математики, и философии.

Бойтесь, как язвы, якшаться с студентами,В Думе на лекциях, в аудитории;Но развлекайтесь нарядами, лентами,Вместо всеобщей и русской истории.

Лучше держитесь порядка вы старого!Скучно ведь думать и чувствовать заново.Замуж дите — но не за Базарова,А уж скорее за Павла Кирсанова.

Знайте, о женщины: эмансипацияЛишь унижает сословье дворянское;Вдруг в вас исчезнет опрятность и грация,Будете пить вы коньяк и шампанское.

Сбросив наряды душистые, бальные,Станете ногти носить безобразные,Юбки, манишки, белье некрахмальноеИ разговаривать точно приказные.

Нет, позабудьте все пренья бесплодные,Будьте довольны, как прежде, рутиною;Вечно нарядные, вечно свободные,Бойтеся встретиться с мыслью единою.

Чем утомляться в ученых вам прениях,Лучше хозяйкою быть полнокровною,«Дамой, приятной во всех отношениях»Или Коробочкой, Дарьей Петровною.

178. ПЕДАГОГИЧЕСКИЙ ПРИГОВОР