Елена Езерская - Бедная Настя. Книга 2. Превратности любви Страница 10

— Ты будешь ждать его возвращения?

Андрей кивнул. Наташа грустно улыбнулась и взялась за ручку двери. Андрей в сердцах сжал кулаки, он был готов разрыдаться.

— Наташа! — бросился он к ней. — Ты чудная, необыкновенная, я недостоин тебя!

— Андрей! Что ты, что ты?! — смутилась Наташа, глядя, как он торопливо покрывает поцелуями ее руки.

— Ты не понимаешь! Мне придется полжизни потратить на то, чтобы хоть бы немного приблизиться к тому Андрею, который живет лишь в твоем воображении. Боюсь, что к тому времени я уже стану беспомощным и старым.

— Андрюша, ничто не помешает мне любить тебя!

— Княжна, я прошу, я умоляю вас, окажите мне честь, станьте моей женой, — выдохнул Андрей, опускаясь перед Наташей на одно колено и склоняя голову.

Наташа растерялась. Все эти перепады настроения и перемены в решениях надрывали ей сердце. Больше всего на свете она ждала этих слов, но сейчас она не могла понять, был ли это минутный порыв или Андрей, наконец, дал волю своим подлинным чувствам.

— Андрей, ты — умный, честный, благородный. Я могла только мечтать о таком счастье — стать твоей спутницей жизни.

— Значит, ты согласна?

— Согласна? Конечно, я счастлива!

— Значит, мы будем вместе, и что бы ни случилось, это не сможет более разлучить или поссорить нас?

— Андрей, ты говоришь загадками.

— Нет, просто я хочу убедиться, что ты меня правильно понимаешь.

— Разве можно как-то иначе понимать предложение руки и сердца?

— Нет, но…

— Милый, я буду с тобой и в горе, и радости. Пока смерть не разлучит нас, — Наташа легким движением наклонила голову Андрея и поцеловала его в лоб.

В этот момент дверь в кабинет распахнулась, вернулся Александр.

— Такой поцелуй для жениха и невесты слишком скромный, — с легкой усмешкой заметил он.

— Простите, Ваше высочество, мне уже пора, — Наташа светящимся от счастья взглядом еще раз обратилась к Андрею и поспешила выйти.

— Прошу прощения, Ваше высочество, я не хотел…

— Вы не хотели? Это более чем удивительно. Даже не представляю себе, как можно не желать поцелуя от такой прекрасной особы, как фрейлина Репнина.

— Я…

— Бросьте, князь. Я сам содействовал вашему приезду. Ваша невеста — неоценимый человек при дворе, и меня заботит ее будущее. Итак, вы помирились?

— Да.

— Вы говорите об этом таким трагическим тоном, как будто примирение произошло помимо вашей воли.

— Отчасти.

— Что это значит, сударь?

— Вы сами сказали, что отказать такой девушке, как княжна, невозможно.

— Хотите убедить меня, что это она сделала вам предложение?

— Нет, но она была так страдальчески прекрасна, что я попросил ее стать моей женой. И теперь сожалею об этом…

— Да вы с ума сошли, князь! Вы свободны, вы можете жениться на той единственной женщине, которую любите, и быть счастливым до конца жизни…

— К сожалению, в моей жизни не все так просто.

— Вы… любите другую? Вы могли увлечься кем-то, когда рядом с вами такая девушка, как Натали?

— Я могу приказать себе не слушать своего сердца, но как приказать самому сердцу?

Александр отступил от Андрея, с недоумением и ужасом глядя на него. Потом он подошел к окну и замер в раздумье.

— Ваше высочество… — осмелился прервать его молчание Андрей.

— Я думаю, Натали имеет право знать правду. Я бы не хотел, чтобы вы унижали ее неверностью, князь.

— Это приказ?

— Дружеский совет, который вам наверняка не нужен. Но полагаю, вы и сами знаете, как поступить…

Наташа вернулась в покои принцессы окрыленная. Мария сразу заметила счастливую перемену в ее настроении и тут же бросилась расспрашивать.

— Что случилось? Вы вся прямо светитесь, Натали? — по-французски спросила принцесса свою фрейлину, уже успевшую за эти дни стать ей верной подругой.

— Мой жених, князь Андрей, только что сделал мне предложение, — тоже по-французски отвечала Наташа.

— Но вы сказали, он живет в имении?

— Андрея вызвали ко двору, и первым делом мы объяснились. Его высочество способствовал нам в этом.

— Его высочество? Александр Николаевич? — Мария побледнела. — Он оказывает вам услугу в сердечных делах, а обо мне даже и не вспоминает! Натали, скажите мне правду — в его жизни есть другая женщина?

— Я не знаю цесаревича настолько близко.

— Вы поклялись быть со мною честной, каким бы горьким не оказалось истинное положение вещей. И потому я настаиваю, не скрывайте от меня ничего!

— Ваше высочество, принцесса, — Наташа открыто улыбнулась ей. — Смею Вас уверить, что только Вы способны сегодня занять место в душе и сердце цесаревича.

— Но почему же тогда Он не подает мне об этом никакого знака? Или это и есть проявление загадочной русской души?

— Увы! Предсказать повороты русского ума невозможно. Даже я сегодня во время встречи с князем Андреем была уверена, что еще минута — и мы расстанемся навсегда, чтобы уже более никогда не встречаться. И что же? Через миг он бросается передо мной на колени и предлагает стать его женой.

— Как это романтично! — прослезилась принцесса Мария.

— Поверьте мне, цесаревич откроется Вам, но и Вы не должны терять времени даром. Вы должны увлечь его своим чувством.

— Но разве я не писала Ему прежде, разве Он не получал моих писем и не отвечал мне?

— Любовь на расстоянии — вот, что подогревало ваши отношения. Так станьте же для Него снова загадкой и тайной, которую цесаревич как мужчина стремился бы разгадать. Вы сделали то, о чем я Вас давеча попросила?

— О, да! — принцесса поднялась с кушетки и быстро достала из ломберного столика письмо, спрятанное среди дамских безделушек — вееров, заколок и бантов. — Вот, я писала всю ночь. А потом долго еще не могла заснуть — все волновалась, правильно ли я поступаю?

— Покажите! — Наташа решительно взяла из рук принцессы лист бумаги и принялась читать написанное. — Так-так…

Святой любви волшебный сонНаколдовал твой взор случайно,И сладкозвучными речами,И волоокими очамиУвлек меня в пучину волн,Где боле нет шумов и песен,Где нет цветов и трав в полесьях,А есть лишь взгляд очей чудесных,Которыми колдует он!

Пока Наташа читала, Мария стояла рядом, закрыв уши. Она очень стеснялась своих слов, рожденных тем чувством, о котором не кричат, и которое обычно избегает публичности. И, наверное, если бы вдруг ей пришло в голову, что кто-то смог прочитать ее письма к Александру из Дармштадта, Мария умерла бы на месте от ужаса и унижения. Она была чрезвычайно щепетильна, и Наташе стоило огромного труда убедить ее вновь обратиться к цесаревичу, даже анонимно.