Кэтрин Кингсли - Ярчайшая мечта Страница 10

– У него нет жены, – с печалью в голосе сказала она. – Когда-то он любил женщину больше самой жизни, самую красивую женщину на свете, но она умерла, оставив его с разбитым сердцем и обезумевшим от горя. Он похоронил ее и в память о ней решил больше не жениться.

Умар сочувственно вздохнул.

– Какая трагедия! Да, огромная трагедия. Я так и думал, что с ним случилось что-то подобное. У твоего хозяина вид человека, который переносит страдания молча. Но он еще будет вознагражден за свое воздержание и преданность.

– Честь для него – самое главное, – с гордостью заявила Али.

Умар тут же закивал.

– Да-да, конечно. – Он снова принялся расспрашивать ее дальше, и скоро к ним присоединились еще несколько человек; причем у каждого из них был свой вопрос.

Али же отвечала с огромным удовольствием. Она рассказала, как хозяин спас ее, как вы́ходил, а затем обеспечил работой. И все были поражены его чрезвычайной добротой и мужеством перед лицом ужасной потери, о которой Умар уже успел поведать, приукрасив такими трагическими подробностями, которые отсутствовали в рассказе самой Али.

Через некоторое время заиграла музыка, и разговор сам собой иссяк. Невольно улыбнувшись, Али уселась поудобнее и стала прислушиваться. Оказывается, она даже не понимала, насколько соскучилась по нежному звучанию, которое струилось сейчас в темноте звездной ночи, словно водный поток. Музыка всегда успокаивала ее и в то же время очаровывала. Лютня пела о потерях и о том, чего уже никогда не вернуть, но при этом давала надежду на счастье. Лютня пела также о красоте и еще о том, что невозможно было выразить словами, но чувства, которые вызывала эта музыка, казались необычайно прекрасными.

Потом лютню взял Умар и заиграл какую-то очень простую мелодию. Некоторые тотчас поднялись и начали танцевать. А Али улеглась на бок и, подпирая щеку ладонью, стала смотреть на танцующих мужчин. И это было чудесно – она вновь оказалась в знакомой обстановке и слушала прекрасную музыку, лежа у костра.

Украдкой бросив взгляд на Умара, Али решила, что он ей очень нравится. Они могли бы стать добрыми друзьями и союзниками. Мысль о том, чтобы завязать с ним дружбу, показалась ей особенно приятной, хотя Али, конечно же, не собиралась говорить ему, что она на самом деле девушка. Более того, ей теперь уже казалось, что быть мальчиком – очень даже неплохо. А еще лучше – быть вместе с людьми, которые не толкаются и не делают из нее посмешище только потому, что она – не одна из них.

«Однако никто не может сравниться с моим хозяином», – подумала Али; в этот момент, стоя у костра, он разговаривал с правителем и несколькими мужчинами.

Но юруки, одетые в свои традиционные костюмы, с кинжалами и с красивыми украшенными серебром пистолетами за поясом, не шли ни в какое сравнение с ее великолепным хозяином – пусть даже и безоружным, пусть даже в простых шальварах, белой сорочке со скромным жилетом и в европейских сапогах. Ведь его осанка производила гораздо большее впечатление, чем любое оружие. А отсветы пламени, игравшие в черных волосах и бороде, отбрасывали тень на шатер, придавая фигуре Хандрея гигантские размеры.

Али радостно улыбнулась. Ах, он был потрясающе красив, умен и добр к тому же. И она, Али, принадлежала ему! Ей было чем гордиться, верно? О, наконец-то Аллах проявил к ней милость!

Али отвела глаза от Андре и устремила взгляд на залитые лунным светом снеговые шапки гор, которые живописно вздымались над долиной. Их дикая красота служила еще одним напоминанием о том, что иногда Аллах заставлял людей тяжело страдать, прежде чем вознаградить Своей добротой. Она вознесла Ему короткую благодарственную молитву, а потом задремала.

Глава 4

– Али, сиди смирно. Если не перестанешь вертеться, у тебя на голове получится полный беспорядок. – Андре положил ей руку на затылок и нажал, пригвоздив к месту. Потом снова принялся за стрижку. – Тот, кто стриг тебя в последний раз, настрадался от твоей непоседливости. Именно поэтому у тебя была не голова, а сплошное безобразие, когда ты только появился у нас. И кто же умудрился тебя подстричь?

Али не стала говорить, что она себя сама постригла. Для нее это было мучительное испытание – взять в руки ножницы и обрезать свои роскошные волосы, единственную свою драгоценность. Но в тот момент у нее не было выхода… А потом она обнаружила, что у мальчишек с их короткими волосами имелось огромное преимущество, в особенности – в летнюю жару. К тому же ей иногда нравилось вести себя как мальчишка.

– Поторопитесь, Хандрей. У меня еще очень много дел, – пробормотала Али, заерзав на табурете. – Да и вам нужно заняться делом.

– И это говорит мне человек, который постоянно ворчит из-за того, что я работаю слишком много? – Андре начал стричь ее затылок.

– Так и есть, – отозвалась Али. – Но тут столько развалин… Я сомневаюсь, что вы успеете описать все до ноября. Уже август, а вы еще до половины не дошли. Хотя говорили, что должны вовремя закончить свою книгу.

– Почему этот довод всплывает каждый раз, когда тебе нужно куда-то улизнуть? – поинтересовался Андре.

Али развернулась и, вскинув голову, улыбнулась ему.

– Потому что это всегда срабатывает.

Андре пощелкал ножницами и проворчал:

– Ладно, ты прав. Иди. Теперь ты выглядишь намного солиднее, как мне кажется…

Тотчас вскочив с табурета, Али отряхнула рубашку.

– Увидимся за ужином, – сказала она, проводя ладонью по своей коротко остриженной голове. – Я приготовлю вальдшнепов, которых принес с охоты Жожан.

– А сейчас куда ты так торопишься? – спросил Андре, убирая в чехол ножницы и расческу. – Снова отправишься к Умару? Мне нравится, что вы стали друзьями. Для него это тоже не вредно. Хотя… Ведь почти вся деревня ушла в горы, на пастбища. Может, лучше оставить его на время в покое, чтобы он занялся неотложными делами?

– Мы видимся только тогда, когда с нашими дневными делами покончено, – заявила Али. – Да Умара сейчас и нет в деревне. Он на неделю ушел в горы, чтобы увидеться с матерью. – Она грустно вздохнула. – Я буду скучать по собакам Умара не меньше, чем по нему.

Андре внимательно посмотрел на нее.

– Только не пытайся притащить в лагерь собаку. Уж лучше пожелай луну с небес. Никаких домашних любимцев. И кончим на этом разговор, ясно?

– Мне кажется, это глупо… – пробормотала Али.

– Мы снимемся с места в ноябре, не забыл?

– Но собака может поехать с нами. Почему нет, Хандрей? Щенки такие очаровательные! А ночью я могу спать с ним… Как Умар спит со своим Шерифейем.

– Я все сказал. И довольно об этом, – строго сказал Андре.

Али опустила глаза.

– Хорошо, как пожелаете. Я пойду к реке, буду делать уроки. Там прохладнее.

– Ты у нас усердный ученик, да? Что собираешься делать, когда станешь образованным? Может, откроешь ковровую лавку в Константинополе и будешь обманывать французов и вытягивать из них деньги?

– Однажды я стану великим пашой, – с улыбкой заявила Али. – Да-да, вот увидите. Но для этого мне нужно научиться всему, чему я только смогу. – Она подхватила свой узелок и, снова улыбнувшись, спросила: – Как думаете, это возможно?

– Думаю, что возможно, – ответил Андре. – У тебя способности к языкам. Твой французский становится все лучше. То же самое можно сказать и о чтении. Мои усилия непременно будут вознаграждены.

Ужасно довольный похвалой, Али поторопился уйти. Андре с улыбкой смотрел ему вслед. Ему нравились их занятия. Мальчишка оказался необычайно любознательным. И даже сказочные истории, которые Андре рассказывал ему на ночь, давали Али пищу для размышлений. На прошлой неделе он рассказал мальчику миф о Леде и лебеде и о яйце, из которого родилась Елена Прекрасная. А потом пришлось рассказать и о Троянской войне.

С некоторым удивлением Андре подумал о том, что Али стал не только толковым слугой, но и приятным собеседником. Снова улыбнувшись, он подхватил свой рюкзак и отправился к развалинам.

– А ведь жизнь с появлением Али стала гораздо лучше, – пробормотал он себе под нос.

Над рекой гулял прохладный ветерок, но день был знойный, и жара даже в тени мешала сосредоточиться. Али перечитала очередную фразу несколько раз, потом со вздохом опустила книгу. Кое-что ей и сегодня удалось узнать, но из-за жары уже начинала болеть голова.

Снова вздохнув, Али осмотрелась. Вокруг по-прежнему никого не было. Вдали дремало стадо верблюдов, коровы от жары спрятались в роще, и даже птицы умолкли. А Хандрей и Жожан где-то занимались раскопками – то были единственные люди, работавшие на солнцепеке в середине дня. Как обычно…

Али с тоской посмотрела на воду. Рискованно, конечно, однако же… Она страдала целое лето – сказала, что не умеет плавать. Но сейчас Умар был далеко, а поблизости – никого…

Быстро скинув с себя одежду, Али спустилась к реке и побрела по мелководью. Она едва не задохнулась от восторга, когда холодная вода коснулась ее лодыжек. Осмотревшись, она поискала спокойную заводь. Заводь оказалась тут же, совсем рядом. Причем она была достаточно глубокая и тенистая – прямо над ней высилось дерево. Али побрела в сторону ствола, ощущая под ногами скользкую холодную глину. Потом на мгновение окунулась с головой, после чего, откинувшись на спину, сделала несколько гребков. «Какое настоящее наслаждение, – подумала она. – Как жаль, что нельзя плавать, когда захочешь. Ведь если обман вдруг откроется… О, это будет катастрофа!»