Джулиана Маклейн - Скандальная слава Страница 10

Рядом с ним под деревом стояли пожилая чета и еще одна молодая женщина, видимо, та самая вдова. Она стояла к Мартину спиной. Ее одежда поражала своей скромностью: свободного покроя платье цвета темного шоколада, соломенная шляпка с разноцветными перьями. Волосы собраны в тугой каштановый узел на шее.

Мартин подумал, что цвет платья выбран неудачно, да и перьев могло быть поменьше.

– Будь любезен, представь меня Брекинриджу, – сказал он Спенсеру.

– Я только что собирался это сделать, – ответил тот, прокладывая себе и Мартину дорогу сквозь толпу. – Брекинридж, рад тебя видеть, дружище!

Граф узнал Спенсера и поприветствовал его слегка презрительной улыбкой, но тем не менее он позволил вновь подошедшим присоединиться к своей компании.

– Добрый день, лорд Спенсер. – Брекинридж протянул для пожатия руку. – Добрый день, лорд Мартин. Удивительно, что раньше наши с вами дороги не пересекались.

Несмотря на вежливую интонацию, с которой были произнесены эти слова, в голосе графа тем не менее явственно слышалась снисходительность. Его взгляд, обращенный на Мартина, говорил о том, что «Орфея» уже вычеркнули из числа претендентов на победу в гонке. Они уже стали ничем.

Мартин учтиво поклонился и пожал протянутую руку.

– Да, это и вправду удивительно. Я так много слышал о вашей яхте, сэр. Она прекрасна.

– Полагаю, господа, лорда Мартина представлять не нужно. – Спенсер изобразил любезную улыбку на лице.

– Разумеется, – коротко ответил Брекинридж. – Его репутация нам хорошо известна.

Мартин без труда уловил саркастические нотки в голосе графа. Он намекал на то, что лорд Лэнгдон запятнал свое имя в будуарах Лондона.

Брекинридж повернулся к пожилой супружеской паре, и насмешливая улыбка на его лице уступила место почтительности.

– Тем не менее давайте соблюдать приличия. Лорд и леди Рэдли, позвольте мне представить вам лорда Мартина Лэнгдона и лорда Спенсера Флеминга.

Леди Рэдли, маленькая кругленькая женщина с быстрыми черными глазками, которой уже явно перевалило за пятьдесят, добродушно улыбнулась:

– Очень приятно с вами познакомиться, лорд Мартин. Мы столько о вас слышали! Моя близкая подруга, миссис Джон Тремонт, пару недель назад виделась с вами на балу в Лондоне. Она очень хорошо о вас отзывалась. Мы все ваши поклонники.

С губ леди Рэдли вдруг сорвался нервный смешок, и на мгновение повисла неловкая пауза.

Брекинридж потер переносицу.

Мартин же продолжал широко улыбаться, глядя сверху вниз на маленькую женщину. Чтобы как-то выйти из этого неудобного положения, он неожиданно прижал руку к сердцу и сказал:

– Леди Рэдли, я потрясен вашей добротой. И я очень хорошо помню вашу подругу. Она замечательная женщина! Когда снова увидите миссис Тремонт, скажите ей, что я был очень рад ее видеть.

Разумеется, Мартин даже не представлял, о ком именно шла речь.

Брекинридж наконец пришел в себя и продолжил:

– Джентльмены, позвольте теперь представить вам миссис Уитон.

Мартин улыбнулся вдове и низко склонил голову. И только потом, когда он снова посмотрел в темно-зеленые глаза за толстыми стеклами очков, его как будто пронзило током: он где-то уже встречал эту женщину.

Но кто она? Бывшая любовница, о которой он давно забыл? Нет, что-то другое… И вдруг он вспомнил.

Да нет, этого быть не может! Или все-таки может?

Господи, это она! Надменная, холодная дама с немного удивленными глазами – мисс Эвелин Фостер. Напоминание о его разгульной жизни в Итоне много лет назад.

Мартину стоило большого труда не расхохотаться. Вот это да! Он почувствовал, что не может найти подходящих слов приветствия, совершенно неожиданно для себя он растерялся. Его самоуверенность и хваленая выдержка изменили ему. Кто бы мог подумать, что эта вдова окажется его давней знакомой! Да еще той самой строгой и благонравной девушкой, которая постоянно игнорировала его. А после того как она ворвалась к нему в комнату, эта недотрога еще смела читать ему мораль и учить его хорошим манерам!

Он никогда не забудет ту встречу на перроне, когда мисс Фостер морщила свой носик и смотрела на него такими глазами, будто Мартин – муха в ее салате. Она была единственной девочкой в Виндзоре, которая так к нему относилась. Подобное отношение, разумеется, не доставляло ему удовольствия. Особенно если учесть то обстоятельство, что однажды он спас жизнь этой особе.

Никогда не забудет Мартин того ужасного месяца, что ему пришлось провести со своей тетей в Эксетере. Помнится, он целую неделю сидел, запершись, в своей комнате и писал письма с извинениями всем своим преподавателям, а потом переписывал их снова и снова до тех пор, пока его пальцы не заболели и не распухли. Тетка называла его тогда не иначе, как неудачником.

И вот перед ним мисс Эвелин Фостер собственной персоной! Теперь она еще, так сказать, второй приз этой регаты.

Господи, и он еще собирался пофлиртовать с ней!

Придя в себя, Мартин посмотрел в глаза Эвелин. И увидел в них все то же: презрение, насмешку, даже брезгливость. Некоторые вещи, похоже, никогда не меняются.

– Миссис Уитон, – Мартин, придал своему голосу бархатистую вкрадчивость, – это честь для меня.

Он поклонился. «Интересно, узнала она меня или нет? – размышлял Мартин. – Но такое не забывается… Она должна помнить».

Миссис Уитон кивнула, ее холодный взгляд скользнул по его лицу. Через мгновение она уже спокойно смотрела в другую сторону.

Неожиданно Мартин вспомнил: Спенсер, кажется, уверял его, что богатая вдова тут же позабудет все на свете, увидев его. Мартин воспринимал такое отношение к себе как нечто само собой разумеющееся. Он и не сомневался в том, что миссис Уитон сразу же влюбится в него без памяти. Эта победа просто еще раз продемонстрировала бы, что он по-прежнему в форме, по-прежнему пользуется успехом у женщин и без труда способен превзойти своих противников не только силой, но и умом.

«Ничего страшного, – подумал Мартин. – Даже наоборот: так будет даже еще интереснее бороться за второй приз. Когда победа дается без труда, не получаешь никакого удовольствия». Мартин придал своему взгляду обольстительную теплоту, а голосу бархатистость.

– Кажется, мы с вами уже встречались, миссис Уитон.

Взгляд Эвелин на мгновение застыл. Она как будто пыталась что-то припомнить, затем поднесла к губам чашку чая, спокойно сделала глоток.

– Да? Я что-то не припомню. Боюсь, вы ошибаетесь. – Она улыбнулась – сама любезность и доброжелательность.

– Вы уверены? Ваше лицо мне знакомо.

Эвелин снова бросила на него благожелательный, но в то же время сдержанный взгляд, в котором сквозило что-то вроде сочувствия и насмешки. Она так тонко смеялась над ним! И никто, кроме него самого, не замечал этого. Мартин вдруг вспомнил, что очень давно, еще в школьные годы, мисс Фостер увлекалась наукой, что тогда казалось несколько странным, даже экстравагантным. Леди, стоящей так высоко на иерархической лестнице, не пристало заниматься подобными вещами. Но он находил это привлекательным.