Барбара Картленд - Волшебный сон Страница 10

В дверях появилась служанка, к услугам которой она уже прибегала.

— Сеньор желает поговорить с сеньоритой, — объявила она и широко открыла дверь, словно проторяла девушке дорогу.

Клодия решила, что, должно быть, хозяин гостиницы пожелал обсудить с ней ее планы и узнать, как долго она собирается еще оставаться здесь.

Она представила, каким ужасным конфузом обернется их разговор, когда она признается, что у нее совсем нет денег.

Ей придется рассказать про бегство Эмили и Хопкинса со всеми ценностями леди Бресли.

Но это хотя бы даст ей возможность выяснить у хозяина гостиницы, нельзя ли предпринять какие-нибудь меры по их поимке.

Однако надеяться на такой исход ей мешало тяжелое предчувствие, что вряд ли он вообще проявит интерес к сложившимся обстоятельствам.

Ему надо просто получить деньги, которые она ему задолжала, а значит, ей придется пожертвовать мамиными драгоценностями.

Она прошла через зал туда, где остановилась служанка.

— Проводите меня к сеньору, — попросила она по-испански.

Клодия рассчитывала, что ее проведут к кабинету хозяина гостиницы, который, на ее взгляд, должен находиться внизу, около главного вестибюля.

Однако служанка засеменила по коридору и, минуя лестницу, подошла к двери здесь же, на первом этаже.

Она постучала, и кто-то сказал:

— Входите!

Открыв дверь, она пропустила вперед Клодию.

Девушка очутилась в небольшой гостиной с чрезмерным количеством мебели.

К своему удивлению, она увидела у камина того самого англичанина, на которого обратила внимание в гостиничном ресторане.

— Добрый вечер, мисс Ковентри, — приветствовал ее он. — Позвольте представиться. Я — маркиз Датфорд, и, поскольку мы с вами англичане, мне хотелось бы с вами познакомиться.

— Я заметила… вас еще за обедом, — призналась Клодия.

Англичанин оказался столь красивым и строгим, что она никак не могла оправиться от смущения.

— И я обратил на вас внимание, — сказал он. — Не хотите ли присесть?

Внезапно Клодия подумала: а вдруг ему рассказали о ее тяжелом положении и он мог бы помочь ей вернуться в Англию?

Если б такое случилось, она была бы ему очень, очень благодарна.

Она присела на край дивана и положила руки на колени.

Когда она подняла на него глаза, то стала похожа на маленькую девочку, глядящую на своего учителя.

— Прежде всего, — промолвил маркиз, — позвольте мне выразить вам свое сочувствие по поводу ужасного несчастья, которое с вами случилось. Мне сказали, что дама, с которой вы путешествовали, погибла.

— Это было… так страшно, — пролепетала Клодия, — и… видимо… мне просто… посчастливилось… остаться в живых.

— Вы оказались удачливы, — согласился маркиз. — Мне также рассказали, будто сопровождавшие даму слуги скрылись вместе с драгоценностями и деньгами своей хозяйки.

— Это… правда, — подтвердила Клодия. — К сожалению, я ударилась… головой, когда случилась катастрофа, и я… едва понимала, что происходит вокруг. Иначе, полагаю, я непременно… позаботилась бы о сохранности драгоценностей леди Бресли, велела бы их надежно спрятать в… сейф.

— Вряд ли вам стоит обвинять себя, — успокоил ее маркиз. — Ведь слуги, безусловно, повели себя самым постыдным образом!

Он немного помолчал, прежде чем объяснить:

— В Англии мы тотчас послали бы за полицией, но я уверен, здесь, в Испании, на все смотрят иначе и дела обстоят по-другому.

Именно так… я и подумала… — Кивнула девушка, — а то бы я… попросила хозяина гостиницы известить обо всем полицию.

— Думаю, вряд ли у него возникло бы сильное желание заниматься этим вопросом, — заметил маркиз. — Эта история подпортила бы репутацию гостиницы. Кому захочется останавливаться там, где существует опасность ограбления?

— Я… как-то об этом не подумала, — пожала плечами Клодия, — но… несомненно… вы правы.

Оба помолчали, думая об одном и том же.

— Могу представить, что вы должны испытывать, оказавшись в подобной ситуации, — сказал наконец маркиз.

Тогда Клодия почувствовала некоторую раскрепощенность и искренне призналась ему:

— Честно Говоря, милорд, я даже не знаю, каким образом смогу оплатить гостиничный счет.

А поскольку у меня нет собственных денег, мне придется продать те немногие драгоценности, которые у меня есть.

Маркиз опустился рядом на стул.

— Пожалуй, я довольно точно представлял себе эту ситуацию, — с расстановкой, подбирая слова, произнес он. — А теперь я хотел бы сделать вам одно предложение, которое, как я полагаю, вы могли бы счесть для себя приемлемым и выгодным в сложившихся обстоятельствах.

— Предложение?.. — удивленно переспросила Клодия.

— Насколько я знаю, — ответил маркиз, — вы приходитесь дочерью Уолтеру Уилтону.

Клодия широко открыла глаза, — Откуда… вы… знаете? — запинаясь, молвила она.

Маркиз улыбнулся.

— Мой кучер услышал об этом от того кучера, который привез вас сюда, а затем повел себя так недостойно, сбежав с деньгами своей хозяйки. Мой камердинер сказал мне, что дочь Уолтера Уилтона остановилась в нашей гостинице, когда я одевался к обеду. Должен заметить, он был сильно поражен этим.

Клодия вспомнила, как леди Бресли настаивала, чтобы об этом никто никогда не узнал.

Она явно не принимала во внимание слуг, знавших правду.

О, с каким удовольствием они обсуждали все подробности!

Клодия не знала, как ей ответить маркизу.

Но тут же вспомнила, что теперь не имеет никакого значения, знает он, кто она такая, или не знает.

Сейчас ей уже не предстоит встреча с испанской знатью.

— Я был большим поклонником вашего отца, — продолжал маркиз. — Недавно видел его в «Леди Макбет», и, думаю, никто не смог бы сыграть столь блестяще.

— Он был замечателен! — просияла Клодия. — И я понимаю, почему зал всегда так долго аплодировал ему.

— Конечно, — согласился маркиз, — и я почему-то совершенно уверен, что вы унаследовали частицу его таланта. А раз так, то вы сможете помочь мне выйти из затруднительного положения, в котором я оказался в настоящее время.

Клодия открыла было рот, собираясь сказать ему правду и объяснить, что она не дочь Уолтера Уилтона.

Но тут она подумала, сколь запутанной даже для нее самой является ее история, чтобы ясно изложить ее незнакомцу.

Так или иначе следовало бы упомянуть маму.

Если бы маркиз узнал, что ее мама дочь графа, он был бы потрясен.

Девушка могла понять свою маму, которая так сильно любила Уолтера Уилтона, что не могла без него жить.

Но она знала, как содрогается от подобных поступков общество', в котором вращается маркиз.