Барбара Картленд - Выше звезд Страница 10

Когда стихли аплодисменты и приветствия герцогине, граф дал знак начинать эпизод с Люпитой. Четверо египтян подняли доску, на которой, завернутая в покрывало, лежала Люпита, и водрузили ее на плечи.

Граф был достаточно опытен, чтобы эту роль поручить тем, кто прошел армию. На них можно было вполне положиться — им следовало маршировать в ногу с ношей на плечах. Эта задача вряд ли была под силу обычным гражданским лицам.

Граф шел впереди, за ним следовали египтяне. Они поставили доску на пол, и церемониймейстер громко провозгласил:

— Благороднейший Гай Юлий Цезарь, римский диктатор!

Затем египтяне торжественно развернули ковер, и граф помог Люпите встать на ноги.

Все как по команде застыли в немом изумлении. В свете огромных канделябров ослепительно сверкали и переливались драгоценности на ее головном уборе и платье. Казалось, от нее самой исходило сияние — словно она была доселе невиданной, волшебной звездой.

— Ее высочество Клеопатра, царица Египта! — провозгласил церемониймейстер.

И тогда царившую в зале тишину расколол град аплодисментов, тут и там раздавались восторженные возгласы.

Это был триумф.

Граф раскланялся, Люпита присела в реверансе.

И тут же взяло верх безудержное любопытство. Сплетники терялись в догадках: кто она? откуда взялась? почему ее никто не знает? кто ее видел раньше?

Заиграл оркестр. Граф обнял Люпиту за талию.

— Все было так, как вы надеялись?.. — спросила она шепотом.

— Вы были само совершенство!

— Это мой первый бал! Я чувствую себя так, будто я на облаке. — Она вся сияла, и голос ее прерывался от волнения.

Пет ничего удивительного, что все в бальном зале смотрят на нее.

Их первый танец притягивал завистливые взгляды. Многочисленные друзья графа желали быть немедленно представлены Люпите. Но он предпочитал танцевать только с ней.

В какой-то миг граф уловил взгляд Элоизы.

Он знал, что была и другая причина, почему она так ухватилась за герцога. На ней сверкали знаменитые бриллианты Данбриджей, которые Лайонел Бридж — первый граф из рода Данбриджей — привез из Индии.

История этих ценностей начиналась в конце прошлого века. Лайонел Бридж служил в Индии вместе с сэром Артуром Уэсли. В одной из военных кампаний он спас жизнь Лизаму из Хайдарабада, у которого были собственные алмазные копи. В знак благодарности Низам дал молодому офицеру множество неограненных камней, и тот увез их в Англию.

Эта история очаровала принца Уэльского, который позднее стал принцем-регентом, а затем королем Георгом четвертым.

Привезенные алмазы получили огранку и превратились в бриллианты. В обществе поползли слухи, будто энное количество бриллиантов пошло в уплату огромных долгов Его королевского высочества.

Некоторое время спустя Лайонел Бридж отличился в войне с Испанией (1808 — 1814), а затем в битве при Ватерлоо. За эти заслуги он был удостоен титула герцога Данбриджского.

Его считали весьма странным субъектом.

Когда ему перевалило за сорок, он женился на молодой девушке — дочери некой титулованной особы, и их свадьба дала повод для всеобщих пересудов.

Герцог Данбриджский старался во всем подражать королю Георгу Четвертому. Поговаривали, будто он занял часть самых эффектных одеяний, в которые Его высочество облачался во время своей коронации. Его называли самой грузинской птицей Востока (полагали, что в переводе имя Георгий означает «грузинский»).

Теперешний герцог Данбриджский был четвертым, кто носил этот славный титул и имя.

На балу он появился, как и его предок, в экзотическом наряде. Алый бархатный шлейф сверкал вкраплениями из блесток — золотых звездочек. Широкополую испанскую шляпу украшали страусовые перья.

Если герцогу столь необычный костюм придавал фантастический вид, то его пара — Элоиза — решила затмить его и всех прочих гостей бриллиантами Низама.

На ее голове возвышалась огромная тиара , сверкающая бриллиантами словно корона.

Десять нитей крупных бриллиантов спускались до талии.

На каждой руке было по несколько браслетов, в ушах — серьги с бриллиантовыми подвесками, почти касавшимися плеч.

Подобные наряды носили невесты при первых герцогинях.

Сзади тащились целые ярды шлейфа.

Конечно, этот длинный хвост модного в седую старину свадебного платья не мог произвести на зрителей такого эффекта, как блиставшие на Элоизе бриллианты.

Позднее граф, к своей великой радости, узнал, что Элоиза хоть и заслужила аплодисменты, но в гораздо меньшей степени, чем Люпита.

Он уже слышал, как некоторые гости отпускали грубые шутки по поводу нелепой шляпы Данбриджа.

Граф как раз с пристрастием рассматривал эту шляпу, когда миссис Асквит, одетая в костюм восточной укротительницы змей, обратилась к нему:

— Что происходит, Ингрэм? Я думала, вы придете с Элоизой Брук.

Марго Асквит слыла самой опасной сплетницей в лондонском обществе.

Поэтому граф немного поколебался, прежде чем ответить. Пользуясь его молчанием, она взглянула на Люпиту и заметила:

— Конечно, увидев, с кем вы пришли, я все поняла. Она исключительно изящна!

Графа вдруг осенила одна мысль, и он наклонился к уху миссис Асквит, чтобы прошептать:

— Пожалуйста, будьте осторожны и пока о нас ни с кем не говорите. Все произошло так быстро, что мы не успели поговорить с нашими семьями.

У Марго Асквит загорелись глаза.

Для нее не было большего наслаждения, чем первой узнавать о чьей-нибудь тайной помолвке или любовном приключении.

— Конечно, дорогой, я буду крайне осмотрительна.

Она ласково погладила графа по руке и удалилась.

Он знал; что она будет в состоянии держать эту информацию за зубами целую минуту. А потом расскажет персонально каждому из присутствующих в зале, что граф Ардвик не помолвлен с Элоизой Брук, как все думали, И что теперь его новая любовь — леди Люпита Ланг.

Даже не оглядываясь, он понял, что все Дауджеры смотрят в его сторону и перешептываются.

Граф взял Люпиту за руку и повел в сад.

Здесь между деревьями висели гирлянды китайских фонариков, и дорожки освещались снизу волшебными огнями.

Люпита была слишком молода, наивна и бесхитростна, чтобы осознавать: находиться одной в саду с молодым человеком — слишком нескромно и неосторожно. Любая строгая мама ни за что не разрешила бы дочери-дебютантке без сопровождающей покинуть танцевальный зал.

Граф был уверен, что за Люпитой наблюдают из окон, и указал ей на нескольких гостей, смотрящих на нее.

Потом граф с Люпитой вновь окунулись в фантасмагорический мир маскарада.

Люпита была потрясена, увидев костюм принца Уэльского; потом присоединилась к хохочущим над графиней Вестморлендской — она подобно Гебе несла чучело огромного орла на плечах, которое явно мешало ей танцевать.