Барбара Картленд - Прелестные наездницы Страница 10

– Вы должны отдать ей должное, – выдавил майор Хупер с мрачной ухмылкой. – Голова у нее работает.

– И то же самое случилось с Агнес Уиллогби, – продолжала миссис Клинтон. – Недавно она вышла замуж за молодого Уиндхема. Он сумасшедший, но очень богат. Она была так добра, что послала мне пятьдесят фунтов за все, что я для нее сделала. Это был жест, по крайней мере; от самого же Уиндхема я не получила ни фартинга. Он сказал, что встретил ее у Кейт Кук, которая, если не ошибаюсь, скоро станет виконтессой Юстон.

– Да, я полагаю, что элемент удачи в вашем бизнесе есть так же, как и в моем, – сказал майор Хупер.

– Вы можете относиться к этому философски, – сказала миссис Клинтон, – но что касается меня, то увольте. Я могла бы назвать вам еще одного джентльмена, которого надо бы заставить заплатить!

– Может, я попробую угадать, кто это? – с усмешкой сказал майор Хупер.

– Вы знаете, кого я имею в виду? – мрачно ответила миссис Клинтон. – Трех моих лучших девушек лорд Манвилл забрал у меня одну за одной. Мэри он поселил на шикарной вилле, купил ей трех лошадей.

– Купил он их, кстати, не у меня, – заметил майор Хупер.

– О, она так возгордилась от всего этого, – продолжала миссис Клинтон, – что, когда я увидела ее в Гайд-парке – она ехала в запряженной пони повозке, купленной им, – сделала вид, что не замечает меня.

– Я так никогда не поступал! – заметил майор.

– А потом Кларисса, – добавила миссис Клинтон. – На это дитя я потратила не менее ста пятидесяти фунтов, а его светлость увозит ее так бессовестно, будто разбойник с большой дороги. О сапфирах, которые он ей подарил, говорил весь город, а мне ни гроша не досталось после всего, что я вложила в нее.

– Ну вот, если вы хотите поставить его светлость на место, вам предоставляется шанс, – сказал майор Хупер. – Во всей Британии не найдешь человека, который лучше разбирался бы в лошадях. В общем, слушайте, миссис Клинтон, так как у нас не слишком много времени. У меня есть идея, на которой мы оба можем неплохо заработать.

В дверь постучали.

– Прошу прощения, мэм, – сказал Джеймс, – пришел его милость герцог Уэссекский и жаждет поговорить с вами.

– Проводите его милость в гостиную возле лестницы и извинитесь за меня: я приду к нему с минуты на минуту.

– Хорошо, мэм, – величественно произнес Джеймс, закрывая дверь.

– Ну а теперь рассказывайте, – сказала миссис Клинтон…

Ожидая в школе верховой езды, Кандида понемногу начала испытывать страх. Смеркалось, и школа, казалось, была полна теней. Она вдруг ощутила, как бесконечно одинока, и как женщина осознала контраст между своей внешностью и внешностью Лэйс.

Кандида уже привыкла мало заботиться о своей одежде по той простой причине, что платьев у нее было мало, но теперь она понимала, что ходить в таком костюме, как у нее, – просто позор, а о ботинках и говорить нечего. Она вспомнила о своих волосах, небрежно стянутых на затылке, в то время как волосы Лэйс были собраны в гладкую и изящную прическу.

Совершенно никакой надежды! Сможет ли она прожить в Лондоне? Как она могла даже подумать о том, чтобы ездить на Пегасе там, где их все могут увидеть? Она станет посмешищем всей этой светской толпы. Пока она выглядит так, как сейчас, ей, конечно, не удастся поднять цену своего коня.

Она вдруг почувствовала, что ужасно скучает по дому не только по отцу, который, даже будучи пьян, всегда был добр и внимателен к ней, но также и по всему, что было ей знакомо: ветхий особняк, шаркающая походка Неда, Пегас в старом стойле, а кроме того – спокойствие, чувство, что принадлежишь сама себе и свободна. Ведь несмотря на недостаток денег, друзей и одежды, она была свободна – могла ездить на своем коне, могла делать что хотела. А теперь… что же ее ждет впереди?

Кандиду вдруг охватила паника. Наверное, ей не следовало приезжать сюда. Может быть, ей стоит уехать. Как бы ее мать отнеслась к тому, что она здесь? И зачем она здесь? Что майор Хупер готовит для нее? И что она вообще про него знает?

Она импульсивно вскочила на ноги, прошла вдоль галереи и спустилась по лестнице на скаковую площадку. Ее рука потянулась было, чтобы открыть дверь, которая вела во внешний мир, как вдруг появился майор Хупер. Было слишком темно, чтобы он мог разглядеть лицо девушки, но он, должно быть, почувствовал ее волнение, потому что сказал успокаивающим тоном:

– Все в порядке. Извините, что так задержался. Ну, пойдемте, я отведу вас к леди, которая присмотрит за вами. Вы можете остаться в ее доме.

Он повернулся и пошел, но Кандида не двинулась с места.

– В чем дело? – спросил майор.

– Мне здесь не место, – тихим, испуганным голосом сказала Кандида. – Думаю, мне лучше вернуться туда, откуда я приехала. Я найду работу где-нибудь в деревне.

– Вы чего-то боитесь? – спросил майор Хупер. – Ну, право же, не стоит. Все в полном порядке, у вас будет хорошая и приятная жизнь. Послушайте, Кандида, вы очень привлекательная девушка, вами будут восхищаться, вас будут чествовать, за вами будут увиваться – ведь это то, что нужно всем женщинам.

– Я не думаю, что это нужно мне, – ответила Кандида.

– В таком случае, что же вам нужно?

– Я хочу чувствовать себя в безопасности. И хочу, чтобы у меня был дом.

– Все это у вас будет со временем, – быстро произнес майор. – А пока довольно переливать из пустого в порожнее. Я сделал для вас все, что мог, и когда-нибудь вы будете мне за этой благодарны.

Он протянул руку и положил ее Кандиде на плечо. Девушка вся дрожала, и он подумал, что она похожа на молодого жеребенка, неожиданно оказавшегося на незнакомом лугу, неуверенного и нервничающего.

– Ну, пойдем, пойдем, девочка, – добродушно сказал он. – Первый барьер всегда самый трудный, вы ведь знаете, а у вас достаточно смелости, чтобы взять их все.

– Достаточно? – робко усомнилась Кандида.

– Готов поспорить с кем угодно. Она улыбнулась.

– Вы, должно быть, считаете меня такой глупой, – тихо произнесла Кандида. – Но я вам благодарна за вашу доброту, честное слово.

– Мне ведь ничего больше не оставалось делать, верно? – спросил он, и вопрос этот показался девушке странным, она не поняла, что могли означать вдруг появившиеся в его голосе нотки сомнения.

Они шагали через двор. Все стойла были закрыты, и Кандида слышала, как конюхи поют и разговаривают в освещенной комнате в дальнем конце.

– А далеко отсюда до того места, где я остановлюсь? – спросила Кандида.

– Да нет, только несколько улиц пересечь, – ответил майор Хупер. – Вы не возражаете, если мы пойдем туда пешком.

– Нет, я люблю ходить пешком, – ответила она. Они шли рядом по вымощенной булыжником дороге.