Шахразада - Влюбленный халиф Страница 11

— Повинуюсь, батюшка.

«Откуда мастер знает все это? Неужели я что-то пропустил в их разговоре? — подумал Мераб. — Или Инсар сумел внушить такое уважение? И почему так печален юноша?»

«Потому, мой друг, — ответил Алим, — что человеку дано предчувствие там, где слеп его разум…»

— Почему ты печален, мой ученик? — Голос Инсара-мага стал еще теплее.

— Я не печален, гость. Я озадачен. И мне нужно обдумать все то, что я сейчас узнал.

— Пойдем, мой мальчик. Я хочу, чтобы ты проводил меня до моего нового жилища. Так ты узнаешьдорогу и сможешь задать мне любые вопросы, которые только придут тебе в голову.

— И ты дашь на них ответ, учитель?

— Конечно! Если буду знать ответ, обязательно.

— Ну что ж, учитель, тогда пойдем. Быть может, тебе понадобится сделать какие-то покупки. Говори, я знаю на нашем богатом базаре всех. Мы найдем самые лучшие и при этом самые дешевые товары для твоего непростого ремесла.

Магрибинец, поклонившись, неторопливо вышел на шумную улицу. Следом за ним поспешил и Аладдин. А мастер Салах остался во дворе, удивляясь и внезапному послушанию сына, и той тревоге, что все сильнее терзала его сердце.

— Вот видишь, мой мальчик, и почтенный отец предчувствует недоброе… Он ничего не знает, однако сердце — мудрое и чуткое отцовское сердце — позволяет ему заглянуть в день завтрашний.

— Да, мудрейший, — кивнул Мераб. — К сожалению, люди далеко не всегда прислушиваются к голосу своего сердца…

— Увы, мальчик, ты прав. Однако я посмотрю, что будешь делать ты, став почтенным отцом… Посмотрю, сможешь ли прислушиваться к голосу своих предчувствий. Или, как все прочие отцы и матери, станешь полагаться лишь на голос разума и предписания обычаев.

Мераб рассмеялся.

— До этого еще, думаю, не один десяток лет…

— Что есть несчастные десяток-другой лет по сравнению с вечностью и вечной глупостью?

Вопрос растаял в воздухе, ибо юноша уже жадно переворачивал страницу.

Магрибинец неспешно шествовал по узким улочкам великого города. Аладдин молча шел рядом, удивляясь, сколь быстр этот с виду неспешный шаг.

Первым заговорил, как это ни странно, Инсар-маг. Его уже сжигало нетерпение. Но пока он еще мог этому противиться. Понятно, что он вот-вот обретет Камень Судьбы. Ведь не зря же показалась белая коза, пусть о ней со страхом говорит сосуд мудрости (здесь Мераб явственно услышал смешок неспящего Алима), а звезда Телеат, смилостивившись, подсказала ему имя Человека Предзнаменования. Да и сам Человек Предзнаменования, вернее, мальчишка, уже найден. И более того, Инсару-магу удалось уговорить его стать учеником. В этот, последний раз, все складывается благополучно. К тому же наступает время, предсказанное многими магами и звездочетами мира, — время парада планет. Следующие несколько вечеров будут скрыты от всевидящего глаза Аллаха. Так, во всяком случае, уверяли его учителя в Магрибе. Это будет время, когда силы черные смогут бороться с силами светлыми, бороться на равных. А значит, время, когда Предначертанное может свершиться.

«Вот поэтому была ко мне милостива звезда Телеат! Но где же искать Камень Судьбы? Не на базаре же…»

— Скажи мне, мальчик, знакомы ли тебе холмы там, на полудне, за городской стеной?

— Конечно, учитель. Только это не холмы. Говорят, много столетий назад здесь были каменоломни. Потом о них забыли, земля провалилась… А ветры времени все сровняли с песками пустыни.

«Каменоломни! Конечно! Это могли быть только каменоломни!»

— Что, учитель? Почему это могли быть только каменоломни?

Оказывается, магрибинец произнес последние слова вслух. Произнес, сам не заметив этого.

— Знай же, ученик, что в далеком Магрибе обучался я азам божественной науки, науки о звездах, — начал свой рассказ маг. — В библиотеке нашего учителя, да ниспошлет ему Аллах долгие годы мудрости, я нашел удивительный свиток. В свитке этом рассказывалось о том, что за стеной далекого и прекрасного города, который стоит на великой реке Тигр в двух днях пути от теплого моря, лежат заброшенные каменоломни. Были они некогда не простыми каменоломнями. Добывали там не только камень для домов и мечетей, но и камни, что меняли историю людей и стран…

Магрибинец решил рассказать Аладдину почти всю правду. Вернее, часть правды — ту, что более всего похожа на волшебную сказку и не должна испугать юношу.

— Запомни, Мераб: нет ничего дальше от истины, чем ее часть… Учись, юный мудрец, всегда распознавать ее, полуправду, дабы не стать жертвой самой коварной лжи!

— Говорят, что в те немыслимо далекие годы люди, что брали в руки такие камни, становились сказочно богатыми, необыкновенно мудрыми, почти всесильными. Свиток тот и поведал мне, как найти подобный камень и отличить его от любого другого.

— И как?

— О-о-о, юноша, это целая наука! Там было написано, что камни эти светятся в кромешной тьме. А если их тронет человек, которому этот камень предназначен, вокруг раздастся многоголосое пение. И тот, кто такое пение услышит, сразу поймет, что предначертано ему судьбой. И вот сейчас, когда ты рассказал мне, что эти холмы — заброшенные каменоломни, я вспомнил тот свиток и старую историю.

— А почему ты спросил о холмах? Ну, тех, которые не холмы, а старые обрушившиеся ходы?

— Я подумал, о мой любопытный ученик, что среди этих холмов можно будет разбить лагерь на несколько дней и наблюдать звезды. Говорят, что лучше всего они видны именно с полуденной стороны вашего города.

— Лагерь, учитель? — В голосе Аладдина звучал мальчишеский восторг. — Мы будем всю ночь смотреть на звезды? Считать их? А ты научишь меня различать созвездия?

— О, мой ученик, да ты любопытен! Но, говорят, ты перечитал все книги и свитки в лавке книжника Мустафы. Разве там не было книг о светилах?

— Были, учитель. Это были свитки, привезенные дедом нашего Мустафы, великим путешественником и книжником, из некогда великой Кордовы, свет знаний которой освещает весь мир, что лежит пред глазами Аллаха всемилостивейшего и милосердного. Но это были только книги. А городские огни мешают толком рассмотреть удивительные узоры, в которые складываются строки небесной летописи…

— Ну что ж, я научу тебя читать по звездам, ученик. Но не сейчас. В этот тихий вечер нам с тобойнадо решить, с чего мы начнем обучение. И что будет нашим первым уроком.