Бренда Джойс - Идеальная невеста Страница 11

Она не могла отвернуться и беспомощно смотрела на него, не отрываясь, ее сердце при этом испуганно трепетало у нее в груди. Он был словно черный ангел — темные мокрые волосы, густые темные ресницы над высокими скулами, прямой, но не идеальной формы нос, ноздри которого раздувались. Как он был красив!

Бланш сказала себе, что она ведет себя возмутительно и увидела слишком много. Ей никак не удавалось заставить себя сдвинуться с места, ноги не подчинялись ее разуму. Она никогда не видела у мужчины такого искаженного напряжением лица, как сейчас у сэра Рекса. Теперь его движения были резкими и быстрыми, и, несмотря на свою неопытность, Бланш поняла, что происходит. Его лицо изменилось и теперь отражало восторг. Он жадно вдохнул воздуха.

И такой же жадный шумный вдох сделала Бланш.

Каким‑то образом она поняла, что он услышал ее. Внезапно он медленно повернул к ней голову, и она увидела темные глаза, слепо смотревшие на нее.

Бланш поняла, что допустила самую большую из всех возможных оплошностей.

— Извините! — крикнула она в полной панике и попятилась назад.

В этот момент взгляд Рекса изменился, он стал сознательным, и Бланш увидела, как в нем вспыхнула искра узнавания. А потом их взгляды встретились.

Его глаза широко раскрылись.

Она мгновенно повернулась и убежала.

Глава 3

Рекс сидел на софе. Он был ошеломлен. Бланш Херрингтон, которой он восхищался, как никакой другой женщиной, вошла сюда и застала его с Анной!

Он тяжело дышал и молился Богу, чтобы это был просто кошмарный сон. Чтобы, проснувшись, он понял, что Бланш Херрингтон не застала его с любовницей.

— Кто это был, милорд? — шепотом спросила Анна.

О господи! Это не ужасный сон. Бланш Херрингтон действительно застала его в постели с его горничной! Рекс закрыл лицо руками от унижения и стыда.

Одну долгую минуту он чувствовал только полнейший ужас и величайшее смущение. Он плохо знал Бланш Херрингтон, хотя она когда‑то и была помолвлена с Тайрелом. После их первой встречи восемь лет назад он сталкивался с ней в обществе всего раз пять или шесть. Но он восхищался этой девушкой с первой встречи, ее изящество, элегантность и любезность были поистине необыкновенными. Он подумал тогда, что его брат — сумасшедший и слепой, если не интересуется ею. В те несколько раз, когда Рексу довелось разговаривать с ней, он был предельно любезен, корректен и вежлив, как и подобает безупречному джентльмену. О боже, как он теперь покажется ей на глаза? И что, в конце концов, она делает в Лендс‑Энде?

— Это ваша будущая невеста?

Этот вопрос напомнил ему, что рядом с ним сидит Анна. Он медленно опустил руки, чувствуя, что его лицо горит от стыда. Анна привела в порядок свою одежду, но ее коса расплелась и волосы были растрепаны, словно она только что вылезла из мужской постели. Так оно и было, и постель была его собственная.

— Нет! — резко ответил он.

Анна была бледна и очень расстроена. Она явно догадалась по его виду, что произошло что‑то ужасное.

— Простите меня, милорд, — начала она.

— Тебе не за что извиняться. Это мне не хватило ума и хороших манер, — ответил Рекс. Теперь он чувствовал презрение к себе. О чем он думал? Как ему пришло на ум заниматься любовью среди дня в кабинете? Ах да, он хотел забыть про Стивена. Ну, этого он точно добился. Хуже этот день быть не мог. Как он теперь встретится с леди Херрингтон? Рекс не мог представить себе более неловкого положения. Он не мог даже и подумать о такой встрече и больше всего на свете хотел ее избежать. Лучше провалиться сквозь землю. Может быть, ему повезет, и он действительно исчезнет с этой земли.

Анна успела встать с софы и теперь подбирала с пола рассыпанные бумаги. Рекс видел ее движения, но плохо осознавал, что она делает. Он думал о том, что никогда не оправится от этой катастрофы. Он всегда вел себя с этой леди как безупречный джентльмен, надеясь заслужить ее уважение. И вот вместо уважения заработал ее величайшее осуждение. В мае он обязан быть в городе. И он не так глуп, чтобы верить, что к тому времени она забудет про его любовное похождение.

Но почему она оказалась в Лендс‑Энде? И есть ли у него хоть какой‑то способ оправдать свое поведение, объяснить его, чтобы оно не казалось ей слишком мерзким? Сгорая от стыда, Рекс потянулся за костылем и встал. Оказавшись на ногах, он мгновенно увидел на своем дворе большую черную карету Херрингтонов — и не поверил своим глазам.

Она в Боденике! Он не мог вздохнуть от изумления.

Рекс быстро подошел к окну и увидел внизу ее. Она стояла рядом со своими кучером и горничной спиной к окну и, кажется, разговаривала с ними. Рекс пригляделся внимательнее. Ее осанка по‑прежнему была безупречной, но плечи подняты выше, чем обычно. Она держалась неестественно прямо. Бланш огорчена и страдает. Так и должно быть после того, что случилось.

Ему очень хотелось спрятаться и не выходить, пока она не уедет, но он подавил это желание. Этот бой он проиграл, еще не начав: если Бланш выедет со двора и будет по‑прежнему ждать его в карете перед воротами, ему поневоле придется выйти к ней, поздороваться и спросить, что привело ее так далеко на юг. Он был очень удивлен, что она не села сразу же в карету и не велела гнать лошадей подальше отсюда. Значит, по какой бы причине она ни появилась в Лендс‑Энде, это важная причина.

Рекс выругался: у него нет никакой возможности ускользнуть от Бланш. Придется извиняться, и этого нельзя избежать. Есть лишь одна причина отказаться от извинения: в таком случае, как этот, оно только увеличит неловкость, а его унизит. Но не извиниться будет еще хуже. И черт возьми, не существует изящного способа выразить свое сожаление по такому поводу.

Он хотел бы, чтобы на ее месте оказался кто угодно другой. Лучше было бы обидеть кого угодно, только не Бланш Херрингтон.

Он опустил взгляд и увидел свою голую грудь.

— Анна, пожалуйста, найди мне рубашку и сюртук — и быстро.

Долго ли Бланш стояла на пороге его кабинета и сколько она увидела? — подумал Рекс и тут же мысленно выругал себя. Бланш Херрингтон — не развратная дама, которая любит подсматривать, как другие занимаются любовью. Она не могла простоять там больше, чем одно мгновение. К несчастью, она выбрала для этого именно то мгновение, когда он был на пике наслаждения. Его лицо горело как огонь.

Анна положила бумаги на стол и выбежала из кабинета, чтобы выполнить приказ своего хозяина.

Рекс продолжал смотреть из окна. Он решил, что не должен раздумывать о том, что увидела Бланш. Не должен раздумывать о своем позоре. Он должен придумать извинение, которое сможет хотя бы как‑то смягчить впечатление, но ничего не мог придумать.