Шеннон Дрейк - Пробуждение Страница 11

– Но ты привязана к ней, насколько я понимаю.

– О да, она милейшее создание.

– Если хочешь, мы можем заглянуть к ней до начала вечернего выступления.

Предложение мужа тронуло Меган. Она видела, что Финн старается сделать ей приятное. Слава Богу, он не слышал, что нагадала ей Морвенна на картах Таро. Морвенна была потрясена тем, что ей открылось, и посоветовала Меган держаться подальше от мужа. По крайней мере сейчас, накануне праздника Хэллоуин.

Попробовав треску, Финн пришел в полный восторг.

– Ты была права, – признал он. – Такой трески я еще не ел. Очень вкусное блюдо.

Меган улыбнулась ему, но улыбка получилась какой-то вымученной, и Финн заметил, что жену что-то беспокоит.

– Что-то не так, Меган? – спросил он.

– Все в порядке, Финн… Мне просто очень хочется, чтобы ты полюбил эти края.

– Меган, клянусь тебе, что мне здесь нравится, – сказал он, отложив вилку в сторону.

– Но что-то все же настораживает тебя здесь.

– Ты так думаешь?

– Ты чувствуешь, что на всем в этом городе лежит печать зла?

– Вовсе нет, – твердым тоном сказал Финн. – Я не верю, что место может нести в себе зло. Зло несут в себе люди, живые существа.

Меган нахмурилась.

– И ты считаешь, что среди моих знакомых здесь есть несущие зло люди?

– Нет, конечно.

Меган решила, что муж лукавит, и обиделась на него. Финн, по ее мнению, наверняка считал Морвенну и Джозефа воплощением зла.

Треска внезапно показалась ей безвкусной, и у нее пропал аппетит.

– Магия, которой занимается Морвенна, основана на древних кельтских языческих верованиях, – сказала Меган. – Празднование Хэллоуина никак не связано с мировым злом. Первоначально этот праздник отмечал конец, или смерть, старого года и начало, или рождение, нового. Кельты называли его Самхаин. Люди верили, что в это время перехода из старого в новое духи умерших бродят по земле, посещая те места, которые они любили при жизни. Поэтому люди оказывали почести мертвым. Они не испытывали страха перед ними. В древней Ирландии существовало поверье, что два мира – мир живых и мир мертвых – никак не сообщаются большую часть года. Их разделяет плотная завеса. Но эта завеса постепенно истончается и в ночь накануне Хэллоуина совсем исчезает.

– Возможно, современная магия вполне безобидная вещь, но я знаю, Меган, что в языческие времена ею занимались друиды. И эти жрецы во время обрядов приносили кровавые жертвы.

Меган раздраженно хмыкнула.

– Ну и что? А католики создали инквизицию!

Финн стиснул зубы. Он боялся, что ему не хватит терпения продолжать этот разговор.

– Верно, но я хочу сказать следующее. Последователи многих верований – достойные люди, стремящиеся к добру. Ведуны, должно быть, тоже относятся к этой категории. Но наряду с белой магией существует и черная. Любую хорошую идею или религию можно извратить, и тогда они будут наводить ужас на окружающих. Я не имею в виду никого конкретно, и в особенности твоих родственников, когда говорю, что не место таит в себе зло, а человек. Ты меня поняла?

Меган кивнула, и тут ее вдруг охватила паника. Им нужно немедленно уезжать отсюда! Иначе…

– Будем заказывать десерт? – спросил Финн.

– Закажи что-нибудь на свое усмотрение.

– Хорошо, тогда пусть нам подадут что-нибудь липкое, вязкое, шоколадное, с большим количеством взбитых сливок. Пусть все тонет в сладких белых воздушных сливках!

Меган рассмеялась. Финн говорил с придыханием, и его слова звучали очень чувственно.

– Не пойму, ты хочешь десерта или секса?

Финн, откинувшись на спинку стула, пожал плечами. Меган ощущала в нем внутреннее сопротивление, но не понимала его причин.

– Разве можно заниматься сексом в этом проклятом пансионате, где старина Фаллон неусыпно следит за всеми постояльцами? Этот старый брюзга наверняка подсматривает за нами и замочную скважину.

Меган подняла глаза на мужа, стараясь подавить вспыхнувшее в ней раздражение.

– Великолепно! Значит, все это время мы будем жить без секса, – сказала она, подняв свой стакан с минеральной водой.

– Ну уж нет. Неужели ты думаешь, мы не найдем в этом, городе укромный уголок?

Финн старался говорить весело и непринужденно, но в его голосе слышались напряжение и закипавший гнев.

– Я не хочу десерт, – резко заявила Меган, вставая из-за стола. – Попроси принести счет, а я подожду тебя на улице.

Внезапно взгляд Меган упал на запястье, и она ахнула, заметив, что на руке нет браслета.

– Я потеряла его?

– Что ты потеряла?

– Кладдаф, ирландский браслет, который подарил мне папа!

– А ты уверена, что надевала его сегодня?

Меган с мрачным видом кивнула.

– Да, это талисман, приносящий удачу. А главное, это подарок папы. Не знаю почему, но мне казалось, что я обязательно должна надеть его сегодня.

– Не поддавайся панике. Мы сейчас пройдем по тем местам, где были сегодня. Возможно, кто-нибудь уже нашел твой браслет.

– Если кто-нибудь его нашел, то уже не отдаст. Это очень изящная вещица из золота высокой пробы.

– Не отчаивайся, все будет хорошо.

Расплатившись, Финн взял жену за руку, и они вышли из ресторана.

Как ни странно, потеря браслета сблизила супругов. Напряжение спало. Финн прекрасно понимал, что браслет был очень дорог его жене.

Сначала они зашли в Музей ведьм, а потом обыскали парк, в котором утром играли с собакой. Но браслета нигде не было.

– Мы не найдем его, Финн, – с удрученным видом сказала Меган. – Во всем виновата моя беззаботность и небрежность.

– И все же давай зайдем в магазин Морвенны. Уже темнеет; хорошо, что мы сначала зашли в парк, – скоро здесь ничего не будет видно.

– Угу, – пробормотала Меган и, наклонившись, стала что-то разглядывать на земле. – Что это?

Финн пожал плечами.

– Крышка от бутылки и… опавшая листва.

Собрав охапку пестрых листьев, он осыпал ими Меган. Вскрикнув от неожиданности, она рассмеялась и отплатила ему той же монетой.

– Вот тебе! Будешь знать, как кидаться в меня всякой гадостью!

Они снова нагнулись, чтобы собрать побольше листьев и швырнуть их друг в друга.

– Ну, сейчас ты у меня запросишь пощады! – пообещал Финн.

В его глазах вспыхнули озорные искорки.

– Эй, Финн, подожди, – взмолилась Меган, но, видя, что он собирается сунуть листья ей за шиворот, вынуждена была спасаться бегством.

Однако Финн быстро догнал ее и повалил на кучу прелой листвы. Они стали барахтаться. Меган пыталась вырваться из рук мужа, а он старался затолкнуть охапку листьев за ворот ее пальто. Меган одновременно смеялась и ругалась на Финна.

Финн переплел свои пальцы с пальцами Меган и, притянув ее к себе, припал к ее губам. Они были женаты, и он тысячи раз целовал ее, но в этом поцелуе чувственность была смешана с болью и отчаянием.