Барбара Картленд - Как вольный ветер Страница 11

Вальда знала, что они лежат здесь, терпеливо дожидаясь своего часа, когда искусные мастера-краснодеревщики, разъезжающие по Франции, доберутся до замка Марлимон. «И, судя по всему, — подумала она, — когда они прибудут, им придется задержаться здесь на долгие месяцы!»

Впрочем, в данный момент все это не очень-то ее интересовало. Целью изысканий девушки был громадных размеров платяной шкаф, занимающий целую стену в дальнем конце чердака.

Изготовленный местными плотниками, этот шкаф не представлял собой антикварной ценности, но был необычайно удобен и в некотором роде просто незаменим. В шкафу хранились театральные костюмы.

Дело в том, что каждый год, под Рождество, в замке Марлимон происходило впечатляющее событие. По традиции на рождественские праздники сюда съезжалась многочисленная родня. Под одной крышей собирались всевозможные тетушки, кузены, кузины, племянники, — словом, все, кому годы и здоровье позволяли предпринимать это путешествие. Особое место принадлежало родному сыну графа и его семье, которые проживали в поместье на другом конце Франции.

Граф де Марлимон женился в ранней молодости, но жена его скончалась в родах. Сыну Филиппу теперь исполнилось уже тридцать два года, и он тоже был женат, впрочем, на довольно незнатной женщине, которая, однако, в качестве компенсации принесла родовитым Марлимонам изрядное приданое. Но у Вальды с приемным братом было, по сути, мало общего. Для нее эти праздники проходили бы скучно, не будь кузена Хьюго.

Хьюго умел зажечь остальных идеей театрализованного представления. И тогда за шумными, хлопотливыми приготовлениями время пролетало весело и незаметно. Спектакли имели у зрителей шумный успех, но еще большую радость доставляли самим участникам.

В прошлый раз Хьюго предложил поставить пьесу Мольера «Брак поневоле».

Известно, что, когда впервые эта пьеса игралась в придворном театре в 1664 году, король Людовик XIV появился на сцене в образе цыганки.

В те времена женские роли чаще всего исполнялись мужчинами, но в домашней постановке роль цыганки досталась Вальде. По окончании же представления костюм вместе с другими был убран на чердак. За ним-то и отправилась теперь изобретательная девушка. К ее радости, ключ от гардероба торчал в дверце, и когда она ее распахнула, глазам открылся целый магазин нарядов всевозможных цветов, размеров и назначений.

Вот одеяние знатной дамы эпохи средневековья — свободного покроя, с длинными рукавами. В такие платья самодеятельные актрисы наряжались, когда ставились сцены из рыцарских времен Прованса. До чего же нравились Вальде высокие остроконечные головные уборы! С их макушек ниспадали на плечи дам тончайшие покрывала. А серебряные рыцарские доспехи придавали фигурам актеров облик благородного изящества, силы и мужества. Невозможно было забыть, как Шарль, один из племянников графа, преклонив колено перед знаменитой королевой Иоанной, звучно произносил:

— О, прекрасная дама! Подарите мне вашу благосклонность — и клянусь, что стану, не щадя себя, сражаться с силами тьмы, покуда не будет уничтожено все мировое зло! Нет такого препятствия, которое не одолел бы я в знак моего преклонения перед вами: ни горы, слишком высокой, ни чрезмерно широкой и бурной реки. Бог свидетель: я готов умереть, чтобы доказать вам свою любовь и преданность!

Глубокий, прочувствованный голос Шарля рождал в душе Вальды неизъяснимое волнение, похожее на озноб, а глаза ее наполнялись слезами. «Когда-нибудь, — думала она, — и меня будут любить столь же сильно, говорить и мне такие же слова!»

История Прованса, провансальская поэзия, как ничто в мире, будоражили ее девичье воображение. Рыцари и вилланы, вассалы и сюзерены, странствующие менестрели и коварные разбойники, измена и благородство, великолепные турниры — все это оживало, расцвеченное яркими красками ее фантазии.

Но над всем царила любовь.

Некогда кардинал Ришелье приказал разрушить величественную и неприступную крепость Ле Бо, ибо в своей мощи она представлялась ему слишком опасной. Но даже с помощью пороха ему потребовался целый месяц, чтобы сровнять твердыню с землей.

Крепость пала. Однако, когда Вальда стояла посреди старинных развалин и глядела на суровые серые скалы, на серебристую ленту бегущей реки, на сияющее вдали, сквозь дымку, Средиземное море, она каждой клеточкой чувствовала, что древний дух рыцарей Ле Бо не угас.

Нет, благородство, любовь, красота и доселе живы в сердце Прованса!

— И в моем! — торжественно провозгласила она.

…Вальда продолжала перебирать платья. Вот костюмы XVI века: колеты, узкие, обтягивающие чулки — в них разыгрывали пьесу о знаменитой придворной красавице Диане де Пуатье. Эта роль досталась самой графине. Златокудрая и голубоглазая, она была на сцене так свежа и прекрасна, что граф говорил — и Вальда сама это слышала, — что, словно юноша, вновь влюбился в свою жену.

На дне шкафа нашелся и так называемый «баскский барабан», иными словами, бубен, с которым выходила на подмостки Вальда-цыганка. Когда она лихо отплясывала с ним, серебряные бубенчики зажигательно звякали в такт. Зрители были очень довольны и вызывали танцовщицу еще и еще.

Но бубен ее теперь мало интересовал. Вальда искала сам костюм и наконец обнаружила его между красной кардинальской мантией и неописуемым творением портняжного искусства, по всей видимости, предназначавшимся для царицы Клеопатры.

Цыганский костюм Вальды был очень похож на настоящий. Почти такие же видела она нынешним утром на женщинах из табора. Широкая красная юбка, которой прибавляли пышность многочисленные белые нижние юбочки; чудесно расшитая белая блузка с низким вырезом и короткими рукавами, а также черный бархатный корсаж, отделанный понизу кружевом.

Перекинув все это через руку, девушка занялась поисками красных кожаных туфелек с серебряными пряжками, которые дополняли наряд. Туфельки отыскались, а ними вместе — тщательно сложенная красная головная косынка, а также пара серег в виде золотых колец и несколько золотых браслетов.

Вальда закрыла дверцы шкафа и, нагруженная своими трофеями, спустилась с чердака, предварительно убедившись, что поблизости нет ни матери, ни экономки. К ее радости, путь был свободен, и девушка благополучно добралась до своей комнаты. Убрав одежду в нижний ящик комода, она заперла его и спрятала ключ.

В общем-то, маловероятно было, чтобы горничные стали исследовать содержимое ящика, так как обычно там почти ничего не хранилось. Однако Вальда решила не рисковать.

Итак, теперь у нее есть одежда, которая сделает ее неприметной среди цыган. Но что, если придется возвращаться домой иным способом, без их помощи? Тогда потребуется и обычное платье.