Лиз Карлайл - Соблазн на всю ночь Страница 11

Сегодня ему на коленки не вспрыгнет пухленькая молоденькая распутница с круглой попкой, не обовьет ручками его шею и не станет шептать ему на ухо всякую чепуху.

Вместо всего этого ему придется встретиться с двумя леди, «синими чулками» неопределенного возраста, которые имели несчастье стать свидетельницами преступления. Вздохнув, Тристан принялся повязывать шейный платок. Оставалось надеяться, что он не весь день убьет на общение с леди Федрой Нортемптон, сестрой лорда Нэша. Пару раз он имел несчастье где-то столкнуться с этой упрямой черепахой, поэтому примерно представлял, с кем ему придется иметь дело. Впрочем, ее брат, лорд Нэш, хотя женитьба и смягчила его, тоже был известен как человек, который не идет на компромиссы, а потому нелегок в общении.

Вполне возможно, что выполнение различных дипломатических миссий и в самом деле станет его стезей, размышлял Тристан. Именно об этом и мечтал его отец. Завязав на шейном платке узел, он окинул свое отражение в зеркале внимательным взглядом.

— Как я выгляжу? — поинтересовался Тристан, поправляя запонки на манжетах.

Морщина на лбу Аглоу стала глубже.

— Как и положено настоящему джентльмену, — сказал тот.

Тристан засмеялся.

Он быстро вернулся к туалетному столику, достал из коробки старинное кольцо и надел его на палец правой руки.

Через десять минут после этого Тристан уже мчался вниз по лестнице, спускающейся на улицу. Каллидора, обитавшая в конюшне недалеко от цветочного рынка Ковент-Гарден, была оседлана и ждала его появления. Отсюда неподалеку находился и дом Энтони Хейден-Уэрта, сводного брата лорда Нэша, куда, собственно говоря и направлялся Тристан.

Первое впечатление, производимое на всех Каллидорой, можно было охарактеризовать как сногсшибательное.

Тристан привез Каллидору из Греции, где он служил кавалерийской части. Каллидора происходила от арабского скакуна, от которого унаследовала изящное телосложение, лоснящуюся черную шкуру и элегантную поступь.

На Брук-стрит Каллидора вдруг испуганно скосила глаза на двух разносчиков газет и отпрянула в сторону. Раздался пронзительный вопль. Замелькали кулаки. Один из парней набросился на уличного торговца, схватил его за грудки и прижал к нагруженной овощами и фруктами тележке. Порывом ветра разметало стопку газет, бумажные листы понеслись по улице, падая в лужи и влипая в грязь. Продолжая взволнованно пританцовывать, Каллидора затрясла головой и вдруг метнулась в узкий переулок, по которому вниз с холма со стороны Дьюк-стрит ехала повозка, груженная углем.

— С дороги! — только и успел крикнуть хозяин тележки, но было уже поздно. В это мгновение повозка опрокинулась на бок и гора угля вывалилась на тротуар.

Оказавшаяся на площади элегантная леди в сером плаще в ужасе замерла, ее глаза округлились. Но через мгновение она уже опомнилась и быстро отбежала к стене дома.

Пока Тристан пытался успокоить Каллидору, один из разносчиков газет, здоровенный детина с красными руками, бросился на своего товарища и принялся молотить его кулаками по голове. Из наклонившейся набок телеги выпал капустный вилок, затем еще один, а вслед за ними на мостовую посыпался целый каскад овощей, зелени и фруктов. Уголь, овощи, дерущиеся люди слились в один водоворот у ног Каллидоры. Лошадь встала на дыбы и заржала. Когда она опустила передние копыта, то оказалась в дюйме от несчастного продавца овощей и фруктов, старого и немощного, пытавшегося теперь выбраться из этого хаоса. Его пальто было испачкано кровью.

Спрыгнув с лошади, Тристан снял перчатки и подвел Каллидору к старику. Вложив ему в руку поводья, он приказал:

— Держи ей голову.

После этого Тристан подошел к дерущимся и одним ударом отпихнул детину с красными руками от его товарища, маленького и худого. Детина попытался ударить Тристана в лицо, но Тристан увернулся и нанес ему мощный удар в челюсть.

— Клянусь, я научу тебя не бить тех, кто слабее, — ухмыльнувшись, бросил он.

Детина ощерился и начал наступать на Тристана.

Угольщик, потрясая в воздухе кулаками, стал громко кричать, что кто-то должен ответить за его испорченный товар и собрать рассыпавшийся уголь.

Воспользовавшись всеобщим замешательством, детина с красными руками снова бросился на Тристана. Хотя Тристан не мог сравниться силой со здоровенным детиной, он прекрасно владел различными приемами борьбы и несколькими ударами уложил противника на мостовую.

— Ага! — послышался торжествующий голос за спиной Тристана. — Попался!

Второй разносчик газет, за которого заступился Тристан, подскочил к своему распростертому на мостовой напарнику и ударил его по ребрам.

— О-о… — послышались стоны детины с красными руками.

Маленький разносчик газет снова нанес ему удар.

— Да прекратите же, черт возьми! — рявкнул Тристан.

Это были последние произнесенные им слова. Он ощутил сильный удар, и перед его глазами повисла чернная пелена.

Придя в себя, Тристан огляделся по сторонам. Казалось, прошла целая вечность, и теперь он лежал будто бы на дне глубокой ямы, вокруг которой крутилась Брук-стрит, залитая солнечным светом.

Где-то над ним смутно вырисовывалось лицо леди в сером плаще.

— Отойдите отсюда, — услышал он резкий женский голос. — Отойдите же немедленно. Мистер, помогите, пожалуйста, поднять этого джентльмена.

Какой-то человек, или, возможно, их было двое, подхватил его под руки и поставил на ноги. Как выяснилось, на нем уже не было шляпы, и чьи-то прохладные пальцы прикоснулись к его затылку.

— Это просто ужасно, — проговорила стоящая позади Тристана женщина. — Похоже, придется наложить несколько швов.

Тристан застонал и попытался удержаться на ногах, но у него так сильно кружилась голова, что он почувствовал, что падает.

Когда он снова пришел в себя, женщина в сером плаще снова возникла в поле его зрения. Теперь он просто наблюдал за ней. Ее тяжелые каштановые волосы с золотым отливом были собраны в простой, но изящный узел на затылке, и хотя она была одета в скромный плащ простого покроя, вряд ли кто-нибудь принял бы эту женщину за служанку. Она была истинной леди до самых кончиков ногтей.

Тристан провел руками по голове, слегка пригладил волосы. Пульсация в висках начала постепенно стихать, но вместо нее появилась тупая ноющая боль в затылке. Из ближайшего дома вышли два лакея, один из них принялся собирать уголь и овощи, а второй занялся Каллидорой.

Неожиданно леди в сером посмотрела на лошадь Тристана, и ее глаза сузились.

— Возвращайся на свой пост, Пимпкинс, — рассеянно проговорила она. — Я позабочусь об этом джентльмене и осмотрю его голову.