Елена Езерская - Принцессы тоже плачут Страница 12

Все в ней вызывало раздражение: и ее кротость, и ее строгость, и ее ошибки в русском. Ночи напролет Мария проводила в слезах. Лишь фрейлина Репнина проявила сострадание и сочувствие к ее участи. Да еще воспитатель Александра, Жуковский. Камеристка Хильде да патер Иоахим — не в счет, они свои, а ей надлежало завоевать сердца и души русских аристократов!

Для начала необходимо было вернуть расположение Александра, который вежливо сопровождал ее на балах, но при любой возможности манкировал своими обязанностями кавалера. А их разговоры обычно сводились к малозначащим шуткам, на которые наследник был большой мастер. Например, мог походя бросить Марии, заметив слезы в ее глазах: «Не стоит подмывать фундамент Зимнего дворца слезами, Петербург и так построен на воде!» Или открыто упрекнуть будущую русскую императрицу в незнании географии: «Самара — это не пустыня, Мари, это большой город в вашем будущем Отечестве! Пора уже научиться мыслить масштабами великой империи, а не маленького городка, объявившего себя государством!»

А вчерашнему балу в Михайловском дворце он присвоил звание «бала неуклюжести после того, как Мария, которой он показывал переходы в мазурке, поскользнулась (у принцессы закружилась голова!) и опрокинула на себя вазон со свежими цветами. Положение как всегда спасла верная Репнина, она закрыла собою принцессу от наставленных на нее лорнетов придворных…

«Отче наш! Всеблагий и всемогущий, Ты свидетель моей стойкости, Ты источник и учитель ее. Мои страдания Тебе ведомы — укрепи душу мою, чтобы могла она насладиться зрением света Твоего в конце тернистого пути. Возложи длань свою на чело мое, дабы могла узреть предначертанное и во имя оного восстать после мук…»

— Терпи, дитя мое, — тихим голосом отвечал Марии патер Иоахим. — Тебя ждет великое будущее. Ты перенесла немалые страдания, и лишь Господь может знать, сколько их еще ждет в твоей жизни. Но думай так, что число их безмерно, и лишь когда закончатся они, ты сможешь понять, что Господь даровал тебе лучшую из судеб, и поблагодаришь Его от всего сердца.

— Разве я ропщу? Разве голос мой не слаб от рождения?

— Роптать — не значит кричать. Не уставай смирять гордыню свою.

— Иногда мне кажется, что гордости-то у меня совсем и не осталось!

— Ничто не уходит, не будучи заменено другим. Отказываясь от гордыни, обретаешь мужество.

— А если и мужество оставит меня?

— Тогда ты увидишь свет. Мария вздохнула. Она решила не говорить духовнику, что позволила Наташе вмешаться в ее отношения с Александром. Она не могла никому признаться в том, что готова на все ради него.

Когда Мария вернулась в свою комнату, ее навестила императрица. Александра Федоровна источала любезность и заботу. И желая угодить ей, Мария заговорила с государыней по-русски. Императрица разулыбалась и похвалила ее за старание. Она пробыла в покоях принцессы всего несколько минут и ушла, оставив Марию в надежде на свою благосклонность.

На самом деле Александра в очередной раз искала доказательств, оправдывающих ее стремление вернуть Марию домой. Как ей показалось, она их нашла. Довольная новыми фактами, она направилась к императору.

Николай работал в кабинете, рассматривал коллекцию гравюр, на которых были запечатлены амуниция и вооружение армий разных стран.

— Нике, я только что от принцессы Марии, и хочу сказать Вам, что мои худшие подозрения на ее счет…

— Превосходно! Прекрасное изображение доспехов, и такое подробное! Художник воспроизвел даже клеймо мастера!

— Прекрасно, — раздраженно передразнила его императрица, — однако я бы хотела поговорить с вами о смешном.

— Вам удалось посмеяться над кем-то?

Боюсь, что посмешищем оказалась Ваша любезная принцесса. И если Вы не перестанете потакать этой глупой затее Александра с женитьбой, над нами станет потешаться вся Европа!

— Шарлотта, разговоры о ее происхождении бессмысленны, ибо сам великий герцог урезонил эти инсинуации, дав принцессе свое имя. В чем еще Вы можете обвинить бедную девочку?

— «Оказанную честь благодарю! Бал был прекрасный, очень весел, и я плясала, не покладая ног…»! — явно процитировала императрица. — Да она двух слов по-русски связать не может!

— Мне известна одна особа, которая в свое время писала мне, как же это… ах, да! «Вчерашняя прогулка лошадиная падать в меня душевно, и я думаю дарить вам в ответ…». Вы не припоминаете, сударыня, что за глупенькая девочка могла написать мне это послание?

— О Боже! Вы сохранили это письмо!

— В своей памяти, дорогая, ибо оно просто очаровательно в своей милой глупости. Ведь Вы тогда тоже почти не знали русского языка! Однако это не помешало нам пожениться и быть счастливыми, не так ли?

— И все же я была для Вас более подходящей партией, чем принцесса Мария для Александра!

— Стало быть, вместо поддержки, о — которой я Вас прошу, вы решили всячески препятствовать мне?

— Нет, но…

— Не смею Вас больше задерживать, сударыня! — Николай метнул в супругу один из очень хорошо известных ей взглядов.

Императрица сочла за лучшее этой темы более не касаться. Чего доброго ее своенравный муж решит ускорить события, чего Александра хотела бы меньше всего. Она знала, вода и камень точит, и однажды ей удастся пробиться через эту твердыню мужского упрямства. Александра Федоровна придала своему лицу выражение согласия и со смиренным видом оставила супруга за его любимым занятием.

А ничего не подозревавшая Мария ждала возвращения Наташи. И поэтому порывисто встала навстречу открывшейся двери. Но в комнату вошел Жуковский.

— Как идут дела у моей очаровательной ученицы? — поздоровавшись, доброжелательно осведомился он.

— Я говориль с императрис по-русски!

— Вы смелая девушка. Дерзайте и дальше в том же духе, — улыбнулся Жуковский. — И не позволяйте никому усомниться в Вашем стремлении стать русской государыней.

— Они нет jtcoM-нить. Они смеять меня. Говорить, я — бастард. Как ви думать, Александр знать это?

— Я хотел бы успокоить Вас, принцесса, сказать, что происхождение не имеет того значения, которое мы приписываем ему. Но я обманул бы Вас. Я и сам был рожден вне брака, и это доставило мне немало хлопот! Меня всю жизнь окружают сплетни и слухи.

— Что есть слуки?

— Слухи, — мягко поправил принцессу Жуковский.

— Слу…хи? Слу…хи!

Слухи, — повторил Жуковский. — Слухи и сплетни — часть придворного этикета. Мне всегда приходилось прилагать огромные усилия, чтобы доказать всем, что я достоин лучшей участи. Это была постоянная борьба!

— Мне тоже надо иметь борба… Я должен доказать императрис, я достоин Александр.