Стефани Лоуренс - Любовь на краю света Страница 12

В подобных случаях джентльмену следует действовать незамедлительно, без колебаний.

Джереми сомневался, что Элиза его узнала, значит, она готова была довериться первому встречному.

Молодая леди ее круга решилась бы на подобный поступок лишь от безысходного отчаяния.

Карлинг попробовал восстановить в памяти подробности похищения Хизер — Ройс зачитал ему письмо Сент-Айвза. Там говорилось, что некий шотландский лэрд, скорее всего из горцев, по неясным причинам вознамерился похитить одну из сестер Кинстер. Джереми запомнилась одна необычная (и весьма обнадеживающая) деталь: неизвестный лэрд, кем бы он ни был, потребовал, чтобы с похищенной девушкой хорошо обращались, и даже позаботился приставить к ней горничную на время долгого путешествия на север.

Брекенридж, которого Джереми немного знал, случайно заметил Хизер на одной из лондонских улиц и пустился в погоню за каретой. В конечном счете виконту удалось спасти девушку, оставив лэрда с пустыми руками.

Теперь, похоже, таинственный горец сумел похитить Элизу Кинстер. Интересно, как он ухитрился это сделать? Зная мужчин этой семьи, братьев и кузенов Элизы, Джереми легко мог себе представить, каким могучим заслоном они окружили своих сестер… Впрочем, этот интригующий вопрос лучше было отложить на потом. Сейчас Джереми предстояло решить задачу поважнее, а именно — что делать дальше? И решать надо было быстро. Дорога была каждая минута.

Джереми мысленно перечислил факты. Элизу Кинстер похитили, и карета с пленницей уже приближалась к границе. За пределами Англии нелегко будет напасть на след девушки, особенно если похитители увезут ее дальше на север, в суровое и неприступное высокогорье Шотландии. Отыскать ее там будет почти невозможно.

Если он позволит карете с Элизой пересечь границу и не последует за ней, то, быть может, упустит последнюю возможность спасти пленницу. Элиза исчезнет навсегда, окажется во власти загадочного шотландского лэрда.

А если он помчится вдогонку за каретой… ему придется вырвать Элизу из рук похитителей или, по крайней мере, сделать все возможное, чтобы помочь ей бежать.

Джереми мало походил на героя, но последние десять лет он провел рядом с людьми этой породы — с Тристаном и его товарищами по клубу «Бастион». Несколько раз ему доводилось вместе с ними участвовать в захватывающих приключениях. Он знал, как они мыслят, как находят выход из трудных положений, как ведут себя в минуту опасности.

Этот опыт едва ли стоило приравнивать к обучению, и все же он мог сослужить неплохую службу.

Решительно натянув поводья, Джереми прищелкнул языком и сказал, обращаясь к коню:

— Поворачивай, старина. Мы возвращаемся назад. Туда, откуда приехали. — Развернув двуколку на пустынной дороге, он пустил Джаспера рысью, а затем еще подхлестнул. — Нас ждет граница, а за ней Шотландия, так-то вот, брат!

Может, Джереми Карлинг и был рассеянным книжным червем, но когда дама в беде, джентльмену выбирать не приходится.

Глава 2

Элиза решительно расхаживала по дощатому полу комнаты на верхнем этаже постоялого двора в Джедборо. Крепкая дубовая дверь была заперта. Похитители оставили пленнице поднос с едой, а сами спустились вниз, чтобы угоститься ужином в шумном зале трактира, в веселой компании подвыпивших завсегдатаев.

Дойдя до стены, Элиза резко повернулась. Взгляд ее упал на поднос, стоявший на столе в дальнем конце комнаты. Несмотря на отсутствие аппетита, она заставила себя выпить весь бульон и съесть столько пирога с дичью, сколько смогла проглотить. Она знала: ей понадобятся силы, чтобы сбежать от троих тюремщиков — Скроупа, Женевьевы и Тейлора, толстяка кучера. Надежда на побег, пусть и призрачная, заставила ее мерить шагами комнату в расчете на то, что это нехитрое упражнение поможет преодолеть слабость, вызванную опиумом.

Сделав несколько шагов в обратном направлении, Элиза покачнулась и с трудом удержала равновесие. Проклятое зелье все еще бродило в ее крови, подавляя волю, делая мускулы вялыми и дряблыми, оставляя чувство беспомощности. Похитители поили ее настойкой опия три дня, а, по словам Скроупа, после бала по случаю помолвки Хизер и Брекенриджа прошло лишь четверо суток. Едва ли стоило удивляться и тревожиться, что сонная одурь не развеялась окончательно.

Подойдя к подносу, Элиза остановилась, взяла стакан с водой и отпила глоток. Она слышала, что в подобных случаях вода помогает.

Элиза отчаянно пыталась не терять надежды, но… Все, что она могла припомнить о Джереми Карлинге, убеждало: рассчитывать на него не стоило. Его превозносили как человека блестящего ума, но мысли Карлинга занимало не настоящее, а далекое прошлое. Он целыми днями размышлял о древних цивилизациях, давно обратившихся в прах, не замечая того, что творилось у него под носом…

Поставив стакан обратно на поднос, Элиза набрала в грудь побольше воздуха и задержала дыхание, чтобы успокоиться. «Нечего себя взвинчивать», — строго приказала она. Джереми или попытается ей помочь, или нет. Все равно не в ее власти изменить ход событий.

Возобновив ходьбу, она попыталась заглушить коварный голосок сомнения, по-стариковски уныло брюзжавший: «На помощь Хизер пришел Брекенридж, герой ее грез, рыцарь на белом коне. А кто достался мне? Джереми Карлинг. Какая ужасная несправедливость!»

Отмахнувшись от нелепой жалобы, Элиза с удвоенным рвением промаршировала к дальней стене. В эту минуту она охотно приняла бы помощь от первого встречного, не заботясь о том, герой он или нет.

Элиза вернулась мыслями к тому мгновению, когда, почти сломленная отчаянием, она вдруг увидела Джереми в окошко кареты, и сердце ее бешено заколотилось. Она живо представила себе эту картину: Карлинг сидел прямо, расправив могучие плечи; распахнутый плащ открывал грудь, показавшуюся Элизе неожиданно мощной и широкой. Помнится, прежде его грудная клетка была значительно уже, во всяком случае, Джереми не походил на атлета.

Продолжая расхаживать по комнате и вспоминая волнующую сцену в карете, Элиза задумчиво нахмурилась. Приходилось признать, со своей нынешней внешностью Карлинг вполне мог бы претендовать на роль спасителя. Она придирчиво вгляделась в лицо Джереми, надежно запечатленное в ее памяти. Более того, если судить беспристрастно, даже рассеянный ученый способен подчас превратиться в джентльмена, достойного внимания леди.

Вдобавок, как не преминул отметить все тот же противный тонкий голосок, звучавший в ее голове, внешность Карлинга не имела ровным счетом никакого значения. Если спаситель Хизер оказался мужчиной ее мечты, это вовсе не означало, что нечто подобное случится и с ней.