Эллен Марш - Упрямица Страница 12

На этот раз Дэнни подбодрила девушку своей улыб­кой. По-детски умоляющее выражение на лице Рэйвен было необыкновенно трогательным на фоне ее взрослой прически и скромного наряда, не допускающего воль­ностей.

– Вы выглядите так, как и должна выглядеть мисс Бэрренкорт, хозяйка имения Нортхэд, – заверила Дэнни свою юную госпожу. – Ваш гость, кто бы он ни был, будет просто очарован.

Как Рэйвен ни старалась сдержаться, ее лицо рас­плылось в улыбке. На нежных щеках обозначились ямоч­ки. Золотые глаза засияли обычной решительностью.

– Ах, Дэнни, ты просто бессовестно льстишь мне, так что твое мнение не в счет.

Седая нянюшка ничуть не обиделась, даже улыбну­лась, но погрозила пальцем.

– Только не вспыхивайте по любому пустяку, мисс Рэйвен. Помните: очень важно быть тактичной и вежли­вой. Ваш батюшка всегда говорил, что мух лучше всего привлекать на мед.

– Мух легко и прихлопнуть, – возразила посерьез­невшая Рэйвен, – но это потребует гораздо больше хит­рости, чем просто взмахнуть сложенной газетой.

– Мисс Рэйвен! – На пороге за спиной Дэнни возник Паррис, он был на целую голову выше маленькой старушки. Он отыскал глазами Рэйвен, утонувшую в громадном от­цовском кресле.

– Что случилось, Паррис? – обеспокоенно спроси­ла Рэйвен, никогда не видевшая дворецкого в таком воз­буждении.

– У крыльца остановилась карета сквайра Блэкберна! Щеки Рэйвен мгновенно побледнели.

– Сквайра Блэкберна? – недоверчиво протяну­ла она.

Паррис кивнул головой:

– Да, мисс Рэйвен. Я сам видел его из окна.

Рэйвен нервно закусила нижнюю губу, затем взгля­нула на преданных слуг, и глаза ее сверкнули готов­ностью к бою.

– Дэнни, извини меня, пожалуйста, но я побеседую с ним наедине. Не мешай нам. Паррис, проводи его сюда.

На добрых лицах стариков отразилось явное облегче­ние. Рэйвен с упрямо задранным подбородком стала жи­вой копией отца, хотя и не подозревала об этом. Паррис, вежливо кивнув, удалился, а Дэнни, выходя, ободряюще улыбнулась угрюмо нахмурившейся хозяйке.

– Мистеру Блэкберну, кажется, предстоит медлен­ное поджаривание на огне, судя по выражению лица мисс Рэйвен, – заметила Дэнни дворецкому, поправлявшему свой галстук.

– Не хотел бы я оказаться на его месте, – ухмыль­нулся Паррис.

– Если, конечно, Нортхэд уже не принадлежит ему со всеми потрохами, – добавила Дэнни, внезапно пом­рачнев. – Как ты думаешь, это возможно?

Черты лица Парриса оставались непроницаемыми в любой ситуации. И теперь они не выразили ничего.

– Боюсь, мисс Рэйвен задолжала ему солидную сум­му, – коротко ответил он.

– Ну-у, не столько же, сколько стоит весь Норт­хэд? – с сомнением протянула Дэнни.

– Мисс Рэйвен не уточняла, сколько именно, когда обрисовывала мне ситуацию, но может статься, что так оно и есть, Ханна, – мрачно предположил Паррис, что в его устах звучало почти приговором.

Громкий стук в обитую железом дверь заставил ста­рика поморщиться.

– Кажется, этот расфуфыренный хлыщ собирается проломить нам дверь.

Рэйвен, слушая отдаленное эхо ударов из холла, по­холодела. Не считая Бэрренкортов, сквайр Блэкберн был самым богатым землевладельцем во всем западном Кор­нуолле, хотя его имение Блэкберн-Холл и не было столь величественным, как их Нортхэд. Сплетничали, что сквайр слишком любит свои денежки, чтобы расставаться с ними. Короче, он не тратил их на ремонт и уход за своим домом. Он предпочитал иметь их в виде золотых и серебряных монет. Видимо, на руках у сквайра всегда имелась нема­лая наличность, поэтому отец и смог взять у него взаймы такую сумасшедшую сумму. Богатство Бэрренкортов было вложено в земли и другую недвижимость: отец всегда называл Нортхэд действующей фермой и при этом дово­льно смеялся. Да, он был человеком с амбициями и ни за что не соглашался вести праздную жизнь землевладельца в отставке. И большинство его инвестиций прекрасно оку­пались. Разве мог он предположить, занимая эти несус­ветные суммы у сквайра, что на сей раз вложения приведут к полной катастрофе.

– Сквайр Блэкберн с визитом к мисс Рэйвен Бэрренкорт! – раздался громкий голос Парриса снизу.

Рэйвен вздрогнула, очнувшись от своих мыслей, и быстро взглянула на вошедшего гостя. Она немного знала его – он несколько раз появлялся в Нортхэде, в послед­ний раз – месяца за два до несчастья с отцом. Рэйвен сама разливала чай, а отец смотрел на нее с улыбкой одобрения. Он считал, что дочь чудесно справляется с ролью хозяйки. Рэйвен тогда очень не понравился жир­ный коротышка сквайр. Главным образом не понрави­лось, как он уставился на ее грудь в довольно открытом декольте платья. Отец кивком велел ей тогда оставить их наедине…

Теперь Рэйвен точно знала, какие дела обсуждались в этом богато отделанном деревом кабинете.

С вымученной и печальной улыбкой она встала, что­бы поздороваться со сквайром, приехавшим при полном параде: в отличном темно-синем костюме, хотя пиджак чуть не лопался на торчащем животе. Золотые глаза де­вушки изображали приветливость, но выражение лица ос­талось настороженным.

– Весьма любезно с вашей стороны принять меня с раннего утра, мисс Бэрренкорт, – сказал он, поднося вялую руку красавицы к своим губам. Влажный рот сквайра приложился к нежной девичьей коже Рэйвен, а его выпу­ченные глаза тут же застыли на ее груди и кремовой коже над вырезом. – Вы прекрасно выглядите, несмотря на пережитый удар. – Он печально покачал головой. Пряди напомаженных волос, прикрывавших лысеющую голову, из­давали резкий пряный запах. – Это жуткая трагедия – смерть вашего отца.

– Такова была воля Божья, – сухо ответила Рэй­вен, снова проходя к столу, где чувствовала себя в боль­шей безопасности.

Кустистые брови удивленно выгнулись.

– Так вы реалистка, мисс Бэрренкорт, или фаталистка?

– Ни то, ни другое, сэр. Мой отец любил скакать сломя голову, радуясь быстрой езде. К тому же лошади зачастую были необъезженными, так что, полагаю, Гос­подь был милостив, что не забрал его у меня намного раньше.

– Вы, Бэрренкорты, всегда были неуправляемыми, – поддакнул сквайр Блэкберн, чуть кивнув, и без приглаше­ния опустился в кресло напротив Рэйвен. – Наверное, это в вас говорит ваша кельтская кровь.

Рэйвен напряженно сидела в кресле, глядя на сквай­ра, как солдат перед битвой, оценивая свои шансы вы­жить; она действительно собиралась драться не на жизнь, а на смерть, чтобы Нортхэд не попал в жадные руки сквайра. Она знала, что он собой представляет. Сплет­ничали о нем много, все кому не лень, так что он не был для нее загадкой. Она знала, как он груб со слуга­ми, как бьет их за любую оплошность. Знала, что бра­коньеры, пойманные на его земле, немедленно шли под суд, хотя решались на беззаконие лишь потому, что были нищими и голодали. «Иисусе сладчайший, – тихо молилась она, – сделай так, чтобы долги этому отвра­тительному коротышке можно было уплатить каким-нибудь простым путем!»