Селеста Брэдли - Повеса в моих объятиях Страница 13

Утреннее солнце, пробивавшееся сквозь окна, было слишком ярким, а стук посуды на кухне слишком громким. Вид мисс Филби, которая сидела за дальним концом стола с завтраком, убывшим наполовину, не улучшил его настроение.

Колин не мог позволить, чтобы что-то задерживало его дольше. На кону стояло будущее Мелоди. Ему необходимо повидаться с Шанталь до того, как Берти уговорит ее пойти с ним под венец, до того, как она будет потеряна для Колина навсегда. Он не позволит Мелоди жить жизнью незаконнорожденной, когда в его силах изменить ситуацию в пользу девочки и сделать все правильно.

Бедная Шанталь! Колина пожирало чувство вины. Она, должно быть, страдала.

Наверняка ей было настолько невыносимо тяжело воспитывать ребенка одной, что пришлось отдать девочку. Наверняка этот флирт с Берти всего лишь попытка поправить свое финансовое положение, чтобы вызволить любимое чадо.

Нет, мисс Филби и ее братец более не являлись его проблемой, ему уже хватило их общества с лихвой.

Глава 6

Когда мистер Ламберт нашел ее, Пруденс сидела за столом, намазывая дымящийся тост маслом и накладывая сверху кусочки яичницы. Эван уже давно расправился со своим завтраком, набросившись на него, словно голодный волк, урча от удовольствия в своей обычной манере, после чего усвистал на конюшню. Мелоди хотела кинуться следом, но Пруденс усадила ее перед камином с ее тряпичной куклой и велела кормить «ребенка».

И теперь Пруденс неспеша наслаждалась пищей, получая удовольствие от каждого съеденного кусочка, прекрасно понимая, что даже когда чувство насыщения согреет ее желудок, она не прервет процесс.

Она была сыта и довольна. Небеса обетованные!

Только шум шагов мистера Ламберта мог отвлечь ее от приятного занятия. Он предстал пред ней в чистеньком дорогом сюртуке зеленого цвета и с идеально повязанным шейным платком. Впрочем, выглядел он не так хорошо, как его наряд. А если честно, так просто ужасно.

Пруденс моргнула и улыбнулась:

— Доброе утро, сэр! Вы, видно, плохо спали.

Губы его скривились, а в зеленых глазах вспыхнул огонек раздражения.

— Именно, мисс Филби, я плохо спал.

Пруденс не совсем понимала, где здесь ее вина. Она подавила в себе импульс извиниться невесть за что и опустила взгляд на еду.

Колин грубо кашлянул.

— Мисс Филби, мне жаль, но я более не нуждаюсь в ваших услугах. Дальше мы поедем без вас. Поскольку вы не в состоянии продолжать путь, я заплатил владельцу гостиницы, чтобы он присмотрел за вами. За проживание и еду уплачено на неделю вперед. Полагаю, этого времени вам хватит, чтобы поправиться.

Пруденс бросила на мистера Ламберта тоскливый взгляд. Великолепно приготовленные яйца комом застряли в горле. Она с трудом их проглотила.

— Вы нас бросаете…

Ее голос был ровным, лишенным каких-либо эмоций. Что толку в эмоциях? Этот человек вытащил ее из Брайтона, где у нее был хотя бы маленький шанс устроиться на изнурительную фабричную работу. А теперь, едва забрезжил на горизонте призрачный шанс на лучшую жизнь, он бросает ее и Эвана в забытой Богом гостинице.

Его доброта и забота о крове и еде не в счет — в конце концов, это изначально входило в его обязанности, — но факт есть факт: он оставляет ее в куда худших условиях, нежели те, в которых он ее застал.

А чего еще она ждала?

«Черт бы вас побрал, мистер Ламберт!»

Все же ему было стыдно за свои слова, ибо выглядел он смущенным и оттого сердился еще больше и был чернее тучи.

— Я не могу ждать вашего выздоровления, мисс Филби. У меня срочное дело к мисс Маршан, а вы не в том состоянии, чтобы заботиться о малышке Мелоди.

Пруденс не могла удержаться от возражений, хотя прекрасно понимала, что ни к чему хорошему это не приведет.

— Со мной все в полном порядке. Правда. Я просто очень проголодалась, только и всего. Видно, вы привыкли общаться с женщинами, которые, пропустив обед и ужин, валятся с ног на целую неделю.

Колин строго посмотрел на нее.

— Мисс Филби, вы прекрасно знаете, что пропустили куда больше двух приемов пищи. О чем вы вообще думали? Довести себя до такого состояния!..

Нет, это уже слишком! Пруденс вскочила на ноги, отодвинув лавку, которая загрохотала по деревянному полу.

— Это я себя довела? Вы что же, думаете, что я, как одна из ваших знакомых барышень, могу выкинуть в мусорную корзину обед ради того, чтобы влезть в очередное платье? — Она негодующе смотрела на мистера Ламберта, отказываясь попадать под давление его внушительных габаритов и под влияние его очаровательной внешности. — Это ваши знакомые, такие как мисс Маршан, могут довести себя до ручки и всех вокруг до белого каления. Уж точно не я!

Странно, но ее простая речь резала Колину слух, ему казалось, что из таких прекрасных уст могли бы литься звуки и поблагороднее. Впрочем, он не должен осуждать ее. Ведь ее вины нет в том, что она необразованна и из простолюдинов.

Впрочем, на простолюдинку она никак не походила, особенно сейчас, в гневе. Что-то неуловимое горело в ее глазах, что-то от гордости, от надменности, от негодования.

Затем видение рассеялось, и Колин решил, что это была лишь игра света.

Он продолжал молчать, и Пруденс отвела взгляд в сторону.

— Эвану это нужно больше, чем мне.

Эван. Огромные серые глаза на изможденном от голода лице. Колину стало немного не по себе. Боже правый, как же он сразу этого не понял?! Они же оба голодают!

Это определенно не входило в его планы, и уговора такого не было. Он сжал челюсти и бросил на мисс Филби долгий тяжелый взгляд.

Будто поняв, что Колин на перепутье, мисс Филби шагнула вперед, открыв уже было рот. Но Колин резко поднял руку, ругая себя в душе за то, что недоглядел и связался не с помощниками, а с обузой.

Он коротко кивнул и сказал:

— Прощайте, мисс Филби. И всего вам с Эваном наилучшего.

Покинутая Пруденс стояла в столовой гостиного двора и недоумевала: что же такое только что произошло?

Моргая, она дала волю подгибающимся коленкам и тяжело опустилась на лавку. Взгляд остановился на тарелке с яичницей, безнадежно остывшей и подсыхающей на белой глазурованной тарелке.

Он их бросил. Чертов мерзавец только что уехал, оставив их ни с чем.

Что ей теперь прикажете делать?

«Соберись! Нечего чувствовать себя так, будто тебя предали! Кто ты ему такая? Всего лишь прислуга и не более того».

Пруденс заставила себя сделать вдох. Затем еще один. Она поднесла к губам кружку с водой и с трудом сделала глоток.

«Где твой здравый смысл? Давай же, шевели извилинами!.. Да, вот так. Задави боль. Спрячь ее. Двигайся дальше!»