Ханна Хауэлл - Благородный защитник Страница 13

— Что ж, может, и так. Стараешься ты, конечно, не зря, но милорд тебя не похвалит.

— Это уж точно. Не похвалит.

Кирсти медленно обернулась и увидела Пейтона. Он был как обычно неотразим. Он просто не мог быть другим, даже когда сердился. Он стоял в дверях, скрестив руки на широкой груди и расставив длинные, стройные ноги. Его красивое лицо дышало гневом.

— Все ли хорошо прошло при дворе? — спросила она любезно.

Пейтон лишь покачал головой. Она совершила опрометчивый поступок, нарушив его приказ, а держится как ни в чем не бывало. И как здорово у нее это получается. Он подошел к ней, схватил за руку и рывком поднял со скамейки.

— Нам предстоит небольшой разговор, — сказал он и вышел из кухни, волоча ее за собой.

Кирсти бросило в жар от его прикосновения, приятное тепло разлилось по телу, хотя она знала, что ничего хорошего ей Пейтон не скажет. Но это почему-то не волновало девушку. Она думала лишь о том, как приятно касаться его руки.

— Ты куда ее тащишь?!

Кирсти нехотя оторвала взгляд от широкой спины Пейтона и посмотрела на Каллума, принявшего воинственную позу. Пейтон остановился.

— Он собирается читать мне нотацию, — объяснила Кирсти.

— Ты, видимо, здорово его разозлила, — сказал Каллум, поумерив свой пыл, как только понял, что с Кирсти все в порядке.

— Думаешь, я собираюсь ее поколотить, да? — спросил Пейтон.

— Разозлившись, мужчины так обычно и поступают, — ответил Каллум.

— Не все.

На лице мальчика отразилось недоверие.

— Пойду-ка я, пожалуй, с вами.

— Очень мило с твоей стороны, Каллум, что ты заботишься обо мне, но я бы не хотела, чтобы меня ругали прилюдно, — сказала Кирсти и, понизив голос, добавила: — Он не станет меня бить.

— Ты уверена?

— Уверена.

После минутного колебания Каллум отошел в сторону. Пейтон отвесил мальчику поклон и поволок Кирсти дальше, в комнатушку, где он обычно проверял счета. Пока продолжался разговор с Каллумом, гнев Пейтона поутих. Он заметил, что девушка нисколько не боится, и усадил Кирсти в большое, украшенное резьбой кресло.

Гнев Пейтона, вспыхнувший, когда он узнал, что Кирсти натворила, был продиктован страхом за нее. На каждом шагу ее подстерегали опасности, и, случись с ней беда, он не смог бы прийти ей на помощь. От этих мыслей его бросило в дрожь. Но, слава Богу, с девушкой ничего не случилось.

Он наполнил два кубка вином, исподтишка разглядывая девушку. Костюм ее следовало признать удачным — он бы сам принял ее за мальчика, если бы не знал, что это она. Несмотря на маленький рост, у нее были на удивление длинные ноги, и мужское трико в обтяжку выгодно подчеркивало их стройность. Пейтон испытал что-то вроде ревности, подумав, что ее видели многие в этом костюме, пусть даже не зная, что перед ними женщина. Прежде его нисколько не волновало, кто, не считая его самого, мог увидеть прелести дамы, за которой ухаживал или с которой состоял в связи. Видимо, он и в самом деле влюблен в Кирсти.

— Может, все-таки объяснишь, что за игры ты затеяла, пока я отсутствовал? — спросил он, расположившись в кресле напротив.

— Значит, ты подслушал не весь разговор? — ответила она вопросом на вопрос.

Он должен понять, что для нее чрезвычайно важно участие в общем деле наравне с ним, чтобы муж ее предстал наконец перед судом. Это ведь и ее война. От того, будет ли побежден сэр Родерик, зависит ее жизнь.

— Неужели ты не понимаешь, как опасно одной бродить по улицам?

— Родерик считает, что я мертва, к тому же ни за что не узнает меня в этом костюме.

— Может, и не узнает. Но это не единственная опасность, которая подстерегает тебя на улице, глупая девчонка!

— Это я глупая девчонка? — Она с трудом подавила желание запустить в него кубком и отпила изрядный глоток вина.

— Хорошенький юнец, разгуливая по улицам, подвергается не меньшей опасности, чем хорошенькая девушка. Поскольку ты была одета прилично, если не сказать хорошо, на тебя мог напасть вор, надеясь отнять что-нибудь ценное. Где ты взяла эту одежду?

— В одном из сундуков наверху. Я сначала решила переодеться бедным мальчиком, но нигде не нашла старой рваной одежды.

— Бедным мальчиком? Которых имеет обыкновение похищать сэр Родерик?

Ей не пришло в голову, что повстречаться с сэром Родериком переодетой юнцом для нее так же опасно, как в собственном платье. Как досадно, что именно Пейтон обнаружил этот изъян в ее плане!

— По-моему, я выгляжу слишком взрослой, чтобы заинтересовать его.

Пейтон чертыхнулся, встал с кресла и принялся расхаживать по комнате. Теперь, когда он маячил перед глазами, невозможно было не смотреть на него. И девушка невольно залюбовалась. Короткий камзол подчеркивал достоинства его фигуры. Кирсти была не в силах отвести от него глаз. От его мускулистого тела веяло недюжинной силой. Девушка как раз смотрела на его бедра, когда он неожиданно к ней повернулся.

— Ты меня не слушаешь? — спросил он сердито, но в голосе его слышались веселые нотки.

— Да нет же, слушаю, — соврала она. Он недоверчиво фыркнул в ответ. — Но я должна что-то делать. Не могу же я сидеть сложа руки, в надежде что ты и Йен Сильный решите все за меня. К тому же вам двоим не справиться.

Он опустился на корточки перед ней, так что лицо его оказалось на уровне ее лица, и посмотрел ей в глаза.

— Но именно твоей смерти жаждет Родерик.

— Я знаю. И потому предельно осторожна! Я знаю наперечет всех его слуг и помощников. Именно их следует избегать.

— Если бы ты не выходила из дома, тебе вообще никого не надо было бы избегать, — резко сказал он и подошел к камину.

Кирсти поставила свой кубок, поднялась с кресла и остановилась рядом с ним.

— Я умею соблюдать осторожность. Знаю, где искать свидетелей и союзников. Знаю имена, которые стоит походя упомянуть и какие истории следует рассказывать, чтобы возбудить подозрение в этих недотепах.

— Что у тебя не слишком-то хорошо получается, не так ли?

— Не так хорошо, как хотелось бы. Но ведь и у тебя при дворе не все получилось?

— Не все. — Он снял с нее шляпу и едва сдержал улыбку, когда волосы, которые она собрала в пучок и заколола шпилькой, стали рассыпаться. — Как бы то ни было, слухи распространяются, пусть медленно, но верно. При дворе сейчас слишком обеспокоены другими делами, чтобы проявить интерес к мужчине с порочными наклонностями. Среди членов Совета регентов идет борьба за влияние на нашего юного короля. Бойды стремительно набирают силу. Поговаривают, будто лорд Бойд и его брат, сэр Александр, намерены усилить свое влияние на молодого Джеймса.

Кирсти вздохнула и покачала головой:

— Итак, единственный мальчик, чья судьба волнует двор, это наш молодой король.