Сьюзен Джонсон - Когда вы кого-то любите Страница 13

— Она ошибается, — сказал он любезно. — Скорее уж вы можете разбить мое сердце.

Элспет поразилась его ответу.

Так же, как и он сам. Он никогда прежде не ставил знак равенства между сердцем и амурными делами. В особенности своим сердцем.

Повисло короткое молчание.

Ее батистовая ночная рубашка, несмотря на застегнутый воротничок и длинные рукава, не могла скрыть ее дерзкие соски, вызывающе торчащие под тонким материалом, и полную грудь, просвечивающую под легкой рубашкой. Любая двусмысленность или сомнения насчет сердец и любви могли быть легко отметены и опровергнуты этими выдающимися реалиями, словно специально выставленными напоказ.

— Я бы предпочел сегодня не тратить времени понапрасну. Последний забег на скачках в четыре часа. — Склонив голову, Дарли улыбнулся. — Если вы не против.

— А если я против?

— Тогда мне придется заставить вас передумать.

— Какая самоуверенность, — прошептала Элспет, не понимая, согласилась ли она тем самым или нет, или еще оставалось место для толкований и сомнений.

Он затряс головой.

— Никакая это не самоуверенность, а всего лишь пылкое желание. — Скрип колес по гравию и щелчок кнута донеслись сквозь открытое окно. Маркиз отскочил от двери. — Это отъезжает его экипаж.

Элспет объясняла себе, что во всем виновата невероятная притягательность Дарли: он мог так спокойно говорить о ее муже, а она не испытывала и капли стыда. Может, его реальный, не допускающий сомнений образ мыслей и действий успокаивал и одновременно освобождал ее от любого чувства вины. Может, она столь долго ждала освобождения, что когда появился маркиз, она уже ожидала, что он принесет ей скорее избавление, чем несчастье. Возможно, культ чувствительности на самом деле был верен, а женщины были просто жертвами неудержимых эмоций. Или же, может, неотразимое обаяние Дарли само по себе оправдывает ее, освобождает от любого чувства вины.

— А вдруг он не останется до конца скачек? — поинтересовалась она, словно у маркиза должен быть ответ на любой ее вопрос, словно подобно какому-то мифическому божеству он правил миром. А может, Овидий был прав, и иногда стоило верить в богов.

— Я гарантирую, что Аманда удержит его на ипподроме до последнего забега, — ответил он с улыбкой.

— Вы уверены?

За те деньги, что он платил Аманде, она из кожи вон вылезет, но добьется своего, подумал Дарли.

— С ней находится один из моих слуг, — заметил он более любезно. — Он нам тут же сообщит, если они надумают уехать раньше.

— Вы все предусмотрели, верно? Он усмехнулся:

— Я не спал всю ночь напролет.

— Моя бессонная ночь была не столь продуктивной. Я только ворочалась в постели, дергалась и ерзала, и в результате сейчас чувствую себя совершенно разбитой.

— Волнение здесь излишне, — шутливо возразил он. — Мы отправимся ко мне посмотреть моих скакунов. Если вам захочется, мы покатаемся верхом. И все будет совершенно безобидно. — Он изъяснялся так, словно они были давнишними друзьями, ежедневно совершавшими совместные верховые прогулки.

— Безобидно? — прошептала она.

— Абсолютно, — спокойно заявил Дарли, поворачиваясь к ней. — Мы устроим чаепитие, если вам захочется, прогуляемся по саду. Мы будем делать все, что вам вздумается.

Он остановился в футе от ее постели, до нее доносился запах его одеколона, его темные волосы блестели в лучах утреннего солнца, его улыбка обещала все, что только можно пожелать.

— У вас есть сад? — спросила она вдруг.

— Мои садовники поддерживают на должном уровне прелестный сад. — Его губы тронула легкая улыбка. — Насколько мне известно, их специализация — это розы и лилии. — Он не сказал, что сады украшали все его дома и имения, которые ему не часто удавалось видеть, ибо было бы слишком претенциозно и признаком дурного тона говорить об этом, в то время как она была вынуждена выйти замуж за злобного старикана из-за нехватки денег. — Позвольте мне показать вам мои цветы. Сказать вашей горничной, чтобы она собрала ваши вещи, или вы сами ей прикажете? — добавил он. Дарли полагал, что в охотничьем домике ему удастся быстрее устранить все ее сомнения и удовлетворить, как он все же надеялся, все ее желания.

— Я скажу ей сама, — быстро ответила Элспет, но не двинулась с места.

Он ухмыльнулся:

— Сегодня?

На нем был повседневный наряд — бриджи и рубашка, даже его сапоги для верховой езды были самые обычные, — словно он хотел сойти за простого слугу. И все равно маркиз был подлинным дворянином до кончиков ногтей, более того, настоящий принц, и она больше не могла устоять перед искушением.

— Мы сможем уехать отсюда незаметно? Я не могу позволить себе лишних проблем дома.

— Никто, ни единая душа не увидит нас, — ответил он с уверенностью, показавшейся ей убедительной.

Откинув в сторону покрывало, она выскользнула из постели.

— Ждите здесь.

До него доносился разговор на повышенных тонах, или, скорее, скрипучий голос старой няни и мягкие возражения Элспет, слова временами были приглушены, но ключевые фразы звенели колокольчиком, суть беседы была очевидна.

Судя по всему, он не пользовался доверием Софи и не годился в качестве сердечного друга молодой хозяйки.

И по правде говоря, это утверждение было вполне справедливо.

Но с другой стороны, а кто из его современников мог казаться ей подходящим?

Спустя несколько минут Элспет появилась на пороге гардеробной в модной амазонке, броско раскрашенной, согласно последнему крику моды, в черный и зеленый цвета. На ней не было шляпки, а стянутые сзади волосы не придавали ее образу излишнюю строгость благодаря непослушным кудряшкам, обрамлявшим лицо. Ее щеки пылали.

— Вы наверняка все слышали, — поморщившись, произнесла она. — Прошу извинить меня.

— Я не слышал ни слова, — солгал маркиз, не ощутив ни малейших угрызений совести, когда она протянула ему небольшую дорожную сумку — очевидное свидетельство того, что она собиралась отлучиться явно больше чем на десять минут.

— Я накинула первое попавшееся под руку. Возможно, потом мне придется переодеться, — пояснила она тоном, в котором еще слышались остатки раздражения. — Я пойду впереди на случай, если на лестнице встретятся слуги.

Возможно, стычка с няней пошла ей на пользу, решимость Элспет была видна во всем. Она вовсе не выглядела такой уверенной, когда входила в гардеробную.

— Только после вас, миледи, — произнес Дарли, жестом указывая на дверь. Слуги его не слишком заботили, но это послужило хорошим предлогом, чтобы не озвучивать собственное мнение.