Сделка с герцогом - Валери Боумен Страница 13

– Неважно, как это называть. Я просто хочу, чтобы ты легла со мной в постель, прямо сейчас.

Все ее тело дрожало от смешанных чувств, важное место среди которых занимало желание, в чем Вероника не хотела признаваться даже самой себе. Он взял ее за руку и повел к постели. Королевская кровать, занимавшая середину комнаты, была застелена накрахмаленным белоснежным бельем и прикрыта изумрудно-зеленым сатиновым покрывалом.

У кровати Себастьян остановился, погладил жену по щеке.

– Ты прекрасна, Вероника.

Она вздохнула и прикрыла глаза.

– И ты хорош. Жаль только, что…

Но он прервал ее поцелуем. Вероника запрокинула голову и инстинктивно обвила его шею руками, словно ей была нужна надежная опора. Непреодолимое искушение – расслабиться и обо всем забыть. А ведь он прав, черт бы его побрал! Она этого хочет: его поцелуев, прикосновений. Слишком долго она была всего этого лишена. Несколько мгновений назад она нервничала, но теперь все тревоги исчезли, сменившись одним желанием: сплестись с ним на этих белоснежных простынях, почувствовать, как он входит в нее одним мощным толчком и как сокращаются под ладонями его могучие мускулы.

Теперь Себастьян скользил губами по ее щеке к уху. Слегка прикусив мочку, провел языком по шее, еще ниже, склонил голову к ее декольте, начал целовать обнаженную верхнюю часть грудей, опять поднялся вверх, к шее, лизнул углубление ключицы – и при этом сводил ее с ума, как бы невзначай задевая костяшками пальцев соски. Вот он нашел то местечко за ухом, прикосновение к которому прежде лишало ее рассудка.

– Сейчас ты у меня вспыхнешь! – прошептал он. – Я помню, как тебя зажечь!

– Как же давно… – прошептала она дрожащим голосом.

В этот миг платье с легким шелестом поползло с плеч. Вероника в удивлении опустила глаза. Она и не заметила, что, целуя ее, он в то же время расстегивал пуговицы на спине. Платье наконец скользнуло на пол. «Каков хитрец! Но это не так уж плохо…» – только и успела она подумать, и в следующий миг Себастьян подхватил ее на руки и понес на постель. Уложив на матрас, сам лег рядом, не переставая ее целовать, и она, обхватив руками широкие плечи, потянула его на себя, страстно желая ощутить его тяжесть. Поцелуй сделался страстным, неукротимым. Вероника вцепилась в Себастьяна, словно утопающий в спасательный круг, и ей казалось, что она взорвется, если он не войдет в нее немедленно! Он взялся за край сорочки, спустил ее с плеч и прильнул горячими губами сперва к одному затвердевшему соску, потом к другому – сосал, лизал и прикусывал, пока она не начала стонать и ерзать от нетерпения.

Поглощенная чистым желанием, Вероника выгнула спину, запустила пальцы ему в волосы. Словно в бреду, металась она на подушке под мучительно-сладкими прикосновениями его языка к обнаженным соскам, тело ее сотрясала дрожь. Ребра корсета больно давили на живот, но Вероника этого даже не замечала.

Одной рукой он приподнял край сорочки и нащупал то местечко меж бедер, что давно уже молчаливо молило о его прикосновении. Едва он коснулся ее там, она закричала во весь голос. Как же она его хочет! Отчаянно. Немедленно. Прямо сейчас.

Просунув руку между нею и собой, неловкими, дрожащими от возбуждения пальцами он расстегнул бриджи, освободил свое естество, раздвинул Веронике бедра, нашел нужное направление и одним быстрым, уверенным толчком вогнал свое орудие на всю глубину. Вероника уже кричала не переставая, а Себастьян вонзался в нее снова и снова, и из груди его вырывались нечеловеческие вопли, похожие на львиный рык.

* * *

Даже ради спасения своей жизни Себастьян не смог бы сейчас остановиться. Он словно перестал быть человеком – превратился в дикого зверя, удовлетворяющего свою похоть с женщиной, о которой так долго лишь мечтал по ночам. Никто, ничто не могло бы его остановить – разве что… Но и она его не останавливала. Нет: запрокинув голову и крепко зажмурившись, она двигалась под ним и постанывала так, что от этих звуков он готов был взлететь на вершину блаженства немедленно, но сдерживал себя. Еще рано! Быть может, на людях они и притворяются любящей парой – но будь он проклят, если Вероника притворяется сейчас! О нет! Каждый ее тихий стон, каждое судорожное сжатие рук у него на плечах, каждое движение бедер ему навстречу не оставляло места для сомнений: она этого хочет, хочет его, наслаждается каждым мгновением. И он подарит ей еще большее наслаждение.

На лбу у него выступил пот.

– Господи, я так… так чертовски… долго… тебя… хотел! – едва выговорил он в такт мощным толчкам. Но он сдерживался, пусть и из последних сил. Не сейчас – Вероника еще не достигла вершины. Ему ведь нужно, чтобы она хотела еще, еще и еще!..

* * *

Вероника словно лишилась рассудка: не могла ни говорить, ни думать – только вскидывать бедра в такт его толчкам и всем телом и душой, всей собой стремиться к желанной кульминации.

С очередным полувздохом-полустоном она прикусила его за шею, посасывая солоноватую кожу, а он снова просунул между ними руку и потер ее пальцем в том сокровенном местечке, где это было так нужно.

О боже! Что он сейчас сказал? Что долго, очень долго ее хотел? Как же это возбуждает! Она солжет себе, если будет делать вид, что сама не хотела того же, что одинокими ночами в Эджфилд-холле не вспоминала, снова и снова, совсем иные ночи – те, когда он одним прикосновением пробуждал каждую клеточку ее тела, как касался ее, гладил, лизал и целовал, пока ее не наполняло невыносимое желание, а затем приносил блаженную разрядку. Она взлетала под облака, трепетала в его объятиях, а он, двигаясь в ней сильными и плавными толчками, доходил до разрядки сам. Как же ей этого не хватало! Будь он проклят, что заставил ее тосковать без него!

Напряжение между ног усилилось и стало почти нестерпимым. Вероника ни о чем больше не помнила, ничего не понимала, одержимая одной жаждой. Уткнувшись ему в шею, сжимая коленями его бедра, она тихо стонала – и шептала вместе со стонами:

– Да! Да! Да-а-а…

Наконец, запрокинув голову, она выкрикнула его имя – и в следующий миг ее охватило долгожданное наслаждение. Она напряглась всем телом, изогнулась как струна, а затем обмякла под ним.

– Прости, милая! Не могу… остановиться… – простонал он, толкнувшись в нее в последний раз, и, уткнувшись в ее растрепанные волосы, наконец мощной струей излился в нее.

Глава 7

Себастьян подложил под голову