Элизабет Чедвик - Любовь не кончается: Джулитта Страница 13

Не вникая в тонкости спора, Джулитта поняла только одно: Оберт и священник ссорились из-за тела ее матери, как хищники дерутся из-за куска мертвечины. Именно тогда оцепенение начало покидать ее, возвращая к страшной реальности Именно тогда боль набросилась на нее с жадностью голодного зверя.

Наконец спор благополучно разрешился и Эйлит увезли в церковь. Джулитта сразу почувствовала, как опустел без нее дом. Она стояла в спальне и смотрела на кровать, где совсем недавно лежала мать. Рядом суетились служанки. На сундуке валялся букет увядших цветов. Только увидев их, Джулитта с окончательной ясностью осознала, что Эйлит действительно покинула ее навсегда, оставив вместо себя глубокую черную пропасть. Пропасть, через которую можно перекинуть мосты, но засыпать ее уже нельзя.

Лестница, ведущая на чердак, заскрипела, заставив Джулитту очнуться. Вслед за мелькнувшими зубцами вил в проеме окна показалась копна светлых волос и загорелое до черноты лицо с глубоко посаженными серыми глазами.

— Кто здесь? — окликнул Моджер — а это был именно он, — вглядываясь в темноту.

Джулитта подняла голову.

— А, это ты, — проворчал он, нахмурившись. — А я-то думал, что сюда забрался наш неугомонный конюх со своей новой девкой. Это у него любимый насест.

Девочка села и вытерла рукавом покрасневшие от слез глаза. Моджер забрался на сеновал и затащил за собой вилы. Коренастый и невысокий, чуть ниже среднего роста, с широкоскулым лицом, тяжелыми бровями и плотно сжатыми губами, которые улыбались крайне редко, он внушал Джулитте легкий страх Она прекрасно помнила, как в детстве поддразнивала угрюмого сына Танкреда или втягивала его в дурацкие проделки, отвечать за которые приходилось ему одному. Тогда он был шестнадцатилетним мальчишкой, а сейчас стал взрослым мужчиной.

Моджер подошел поближе. Сено тихо зашуршало под его ногами.

— Я сожалею о смерти твоей матери… и извиняюсь за слова, которые говорил тогда, на берегу. Госпожа Эйлит всегда была добра ко мне.

— Странно, а я думала, что мы тебе не очень-то нравились. — Джулитта жалобно шмыгнула носом.

Моджер нахмурился еще больше.

— Глупости! — сердито фыркнул он. — С чего ты взяла?

Восемь лет в Саутуорке не прошли для Джулитты даром. Она догадывалась, что скрывалось за подчеркнуто грубым отношением к ней Моджера, и в любое другое время могла бы даже позаигрывать с ним, но не сейчас. Сейчас она чувствовала себя перепуганным, убитым горем ребенком, которому все лучше держать в себе.

— Ты всегда хмуришься. Никогда не улыбаешься и не пытаешься быть любезным.

— Ты — дочь господина Рольфа. Поэтому я проявляю должное благоразумие и учтивость и держусь от тебя на расстоянии. Чего не стоит ждать от остальных. — Слегка покраснев, Моджер шагнул к расположенным в конце чердака дверям и распахнул их настежь, впустив внутрь яркий солнечный свет. Затем он принялся быстрыми, энергичными движениями сбрасывать охапки сена вниз, где их тут же подхватывали два конюха. Джулитта внимательно наблюдала за взмахами его сильных, мускулистых рук. Спустя некоторое время на льняной рубашке Моджера расплылись пятна пота. Джулитта понимала, что он разделся бы до пояса, не сиди она здесь.

Неожиданно Моджер воткнул вилы в стог и обернулся.

— Приехал твой отец. — Он смерил ее взглядом с головы до ног. — Если не хочешь, чтобы он подумал о тебе дурно, быстрее приведи себя в порядок.

Джулитта подскочила как ужаленная. К ее старенькому поношенному платью прилипли соломинки, у края подола, там, где ткань когда-то прожгла головешка, красовалась большая заплатка. Лицо покраснело и опухло от слез, солома торчала из растрепанных кос. Осознавая всю важность предстоящей встречи, Джулитта начала впадать в отчаяние. Господи, что подумает отец, увидев ее в таком виде после столь долгой разлуки? Если он разочаруется в ней, то его любовь непременно угаснет. Конечно, в том случае, если она не угасла задолго до этого дня. Возможно, он считает ее, Джулитту, полным ничтожеством Возможно, она ему совсем не нужна.

Все эти мысли вихрем пронеслись в ее голове, пока она спускалась по лестнице. Ей уже не хотелось встречаться с отцом. Она сама боялась разочарования.

Несмотря на предупреждение Моджера, Джулитта спустилась во двор слишком поздно. Подобрав юбки, чтобы легче было бежать, она выскочила из конюшни и чуть не угодила под копыта громадного серого в крапинку жеребца. Всадник громко чертыхнулся и изо всех сил натянул поводья. Конь резко остановился.

Затаив дыхание, Джулитта подняла глаза и жадно впилась взглядом в мужчину в седле, подмечая все: напряженные руки, запястья, выступающие из-под зеленых манжет, обшитых голубой и желтой тесьмой. Девочка задрала голову и увидела искаженное яростью лицо всадника. Она мгновенно вспомнила эти сильные, ясные черты. Правда, сейчас гнев изменил их до неузнаваемости.

— Ты глупа как курица! Зачем бросаешься под копыта? — с негодованием процедил он. Из-за его спины медленно выехал встревоженный Бенедикт.

Ошеломленная, Джулитта застыла как вкопанная, не в силах вымолвить ни слова. Неужели этот сердитый человек, такой знакомый и в то же время такой далекий и чужой, призван, чтобы оберегать ее? Сердце девочки сковал ужас. Испуганно вскрикнув, она резко развернулась и со всех ног бросилась прочь. Серый жеребец заржал и попытался рвануться в сторону. К тому времени, когда Рольфу удалось успокоить его, Джулитта уже скрылась из вида.

— Эти служанки все одинаковы. Им место только на кухне, — недовольно пробормотал он, спешиваясь.

Бенедикт кашлянул в кулак. Последние два дня езды до Лондона Рольф все больше мрачнел, и они почти не разговаривали. А сегодня к утру он стал и вовсе невыносимым. Казалось, в него вселился сам дьявол. Неудивительно, что Джулитта чуть не попала под копыта: нервозность наездника передалась. И жеребцу.

— Это была Джулитта, — спокойно сообщил Бенедикт.

— Что? — Рольф в изумлении оглянулся. — Эта чумазая оборванка — моя дочь?

— Да, сэр, — пряча глаза, ответил юноша. — Мы уже заказали для Джулитты несколько новых платьев, и их принесут со дня на день. Сейчас их у вашей дочери только два: то, в котором мы ее видели, и другое, подаренное ей моей матерью, чересчур просторное. Не думайте о ней плохо. Держу пари, что она так спешила в дом для того, чтобы успеть должным образом приготовиться к встрече с вами. Вам стоило быть поосторожнее.

Теперь Рольфу пришла очередь злиться на самого себя.

Бенедикт взял за поводья Слипнира и своего коня и сам повел их в конюшню.

Рольф поморщился и вполголоса воскликнул: