Валери Кинг - Плененные сердца Страница 14

– Нет, нет, нет, меня не проведешь! О ком ты только сейчас мечтала? Говори! Я настаиваю! Это кто-то, кого ты встретила на балу в прошлом месяце? Как интересно! А леди Эль знает об этом?

Не в силах больше выносить насмешки Аннабеллы, Эвелина встала. Она знала, что эта озорница и шалунья ни за что не оставит ее в покое, поэтому она решила выказать полное равнодушие к этому вопросу.

– Если тебе так необходимо знать, – сказала она, – я безумно, отчаянно и совершенно неприлично влюбилась в Брэндрейта. Ну что, я тебя в достаточной мере поразила? Но ты же сама напросилась. Теперь тебе известна моя страшная тайна.

Она бросила на Аннабеллу взгляд из-под ресниц и осталась довольна произведенным впечатлением. Аннабелла застыла на месте, ее зеленые глаза уставились на Эвелину не моргая, краска сошла с ее лица.

– Влюбилась в Брэндрейта?! – переспросила она в ужасе. – Не может быть! Если он все время увивается вокруг леди Эль, ты же не думаешь, что это из-за тебя? – В следующее мгновение ее настроение изменилось так же внезапно. – Ах, все это вздор, разумеется, и вовсе ты в него не влюбилась. Ты меня просто дразнишь, Эва, ты чудовище! – Бросившись к Эвелине, она обняла ее за талию. – И какая же я дурочка, что поверила тебе хоть на минуту. Хотя я понимаю, в чем дело. Ты просто ничего не хочешь мне рассказывать, ведь так?

– Да, не хочу, – правдиво отвечала Эвелина. Она была на несколько дюймов выше Аннабеллы. Спокойным материнским жестом она привлекла к себе девушку, обнимая ее.

Удовлетворенная, Аннабелла сменила тему, потянув Эвелину к окну.

– Кстати, о кузене Брэндрейте, ты видела, как он носится в своей двуколке по аллее? – Она вздохнула. – Я за ним уже полчаса наблюдаю. Какая у него легкая рука и как он уверенно правит! Раз или два он уже проехал всю аллею, и при этом стоя. Как тебе это покажется?

Они подошли к окну, и на расстоянии четверти мили Эвелина увидела Брэндрейта, начинающего обратный заезд.

– Это все из-за дурацкого пари с мистером Шелфордом, – сказала она. – Они намерены состязаться, как древние римляне на колесницах! Это очень опасно и глупо! Если что-нибудь получится не так, он может сломать себе шею.

– Никогда! Только не Брэндрейт, – уверенно заявила Аннабелла. – Мне кажется, он бессмертный, как олимпийские боги.

Когда Эвелина услышала эти слова, странный холодок пробежал у нее по спине. Она вдруг вспомнила нечто из событий прошлой ночи, о чем она совсем было забыла. Когда Брэндрейт объяснялся ей в любви через дверь, она вдруг услышала низкий, раскатистый, какой-то потусторонний смех, раздавшийся прямо с того места, где стоял пресловутый кувшин с водой. Смех прозвучал настолько отчетливо, что Эвелина подумала, уж не начала ли она тоже страдать галлюцинациями, как леди Эль. Странно было то, что в этот самый момент ей и пришла в голову безумная идея окатить Брэндрейта водой.

Высвободившись из объятий Аннабеллы, она подошла к кувшину и потрогала его, словно для того, чтобы убедиться в его реальности. Но чей это был смех? Уж не дух ли какой обосновался в ее спальне? Смех показался ей знакомым, он был похож на смех Брэндрейта после того, как он ее поцеловал.

– Да ты только посмотри на него! – воскликнула Аннабелла. – Ты должна его видеть. Иди же сюда! Он снова встал.

Эвелина вернулась к окну и как зачарованная наблюдала за тем, как поднявшийся во весь рост Брэндрейт хлестнул лошадей. Ее охватил такой страх, что ей стало дурно.

– Ах, зачем он так? – прошептала она.

– Ну не чудо ли он? – беспечно ворковала Аннабелла. Отойдя от окна, она закружилась по комнате. – Я попрошу его прокатить меня до завтрака. Ты думаешь, ему понравится мое новое платье?

Эвелина взглянула на Аннабеллу, уже стоявшую в дверях. Платье как платье, в полоску, с пышными оборками на юбке. Полоски были зеленые, под цвет ее глаз.

Аннабелла – красивая девушка. Ей только что исполнилось двадцать. Невысокая и миниатюрная, с маленькими, изящными руками, узкими щиколотками и самыми крошечными ножками, какие Эвелине случалось у кого-нибудь видеть. Вокруг высоко уложенного на голове узла волос спускались десятки белокурых локонов. Она очень гордилась своей внешностью, но, по мнению Эвелины, ее нельзя было за это осуждать. В самом деле, сочетание больших зеленых глаз, ротика сердечком и безупречного овала лицо производило поистине неземное впечатление и было достойно всяческого поклонения.

Эвелина высказала свое мнение, как всегда, откровенно:

– Если Брэндрейт не находит тебя олимпийской богиней, значит, он слеп или полный идиот.

Сверкнув белозубой улыбкой с очаровательными ямочками на щеках, Аннабелла исчезла за дверью.

Брэндрейт стоял в своей двуколке, крепко держа в руках вожжи. У него оставался еще один день до состязания с мистером Шелфордом, настоявшим, чтобы они правили лошадьми стоя. Он сам не понимал, каким образом викарию удалось втянуть его в эту нелепую затею. Он помнил только, что речь между ними зашла о его кузине Аннабелле.

Мистер Шелфорд обвинил Аннабеллу в легкомысленном поведении. Брэндрейт отвечал на это, что, во всяком случае, она не такая зануда, как некое известное ему духовное лицо, служившее в одной богом забытой деревушке, в котором не было и искры жизни.

Не следовало ему так жестоко дразнить мистера Шелфорда. По правде говоря, его немало удивил недобрый огонек, вспыхнувший в глазах викария. Он даже подумал, что Шелфорд вот-вот на него накинется, особенно когда тот сжал кулаки с таким видом, что, того и гляди, затеет хорошую потасовку.

– Я бы должен был вас вызвать, – заявил Шелфорд, – но мое положение в этой забытой богом деревушке, как вы изволили выразиться, запрещает мне нарушать королевские законы.

– На вашем месте я бы не дал этому соображению мне помешать.

– Вам бы уж это, конечно, не помешало. – Шелфорд усмехнулся и, расслабив сжатые кулаки, достал из кармана зеленого сюртука серебряную табакерку. – Потому что вам глубоко безразличны чувства и мысли окружающих. Я же не в таком завидном положении, чтобы ими пренебрегать. Но вы очень ошибаетесь, если воображаете, что я намерен не замечать ваши оскорбительные замечания. Вместо поединка я вызываю вас на состязание: устроим гонки в любого типа экипажах по вашему выбору от Флитвик-Лодж до деревни. Это примерно две мили.

– Я принимаю ваш вызов, – живо отозвался Брэндрейт, раздраженный данной ему викарием характеристикой.

– Вы слишком поторопились с ответом. – Викарий насмешливо приподнял бровь. – Состязаться мы будем стоя.

– Стоя? – переспросил удивленный Брэндрейт.

– Вот именно, как римляне на колесницах, если у вас хватит на это смелости.