Ханна Хауэлл - Сладкие слова соблазна Страница 14

Через два дня после суда Тирлох вошел в гостиную Корбина Маттиаса, сел в тяжелое дубовое кресло и с кривой усмешкой взглянул на друга.

— Я приехал за своей служанкой, — сказал он, вытягивая длинные ноги.

Корбин плеснул в две рюмки вина и сел напротив Тирлоха.

— Не называй ее служанкой, Тирлох. У нее есть гордость. К тому же она не заслуживает подобного унижения. Она поступила нехорошо, хоть и действовала из самых лучших побуждений, однако ее настигло слишком суровое наказание.

— Она даже не пыталась его избежать.

— Да. В сердце этой хрупкой женщины больше благородства и преданности, чем у всех ее родных и у Джона Мартина, вместе взятых. Я не считаю ее младшего брата Натана. Он еще не знает о том, что случилось с сестрой. А когда узнает, вряд ли от нее отвернется. Советую тебе не забывать об этом.

— Ты хочешь сказать, что в мою дверь в любой момент может постучать какой-то возмущенный сопляк?

— Это вполне вероятно. Послушай, Тирлох, может, все-таки не будешь брать ее себе в услужение на год?

— Нет, буду.

— Но с твоими деньгами ты мог бы нанять себе дюжину слуг.

— Здесь никто об этом не знает. А ты обещал молчать.

— И я держу свое слово, — заверил его Корбин, — хоть ты так и не объяснил мне причину такой секретности.

— Когда у меня впервые завелись деньги, я подумывал о женитьбе и искал себе невесту. Звон монет в моем кармане сделал меня весьма привлекательным женихом, но я по наивности полагал, что женщины восхищаются исключительно моими личными качествами. Одна из них вскоре доказала мне, как я был глуп и тщеславен. Я не разглядел ее истинной сути, не понял, что имею дело всего лишь с расчетливой лицемеркой. Прозрение было жестоким, но я вынес хороший урок: без денег я почти никому не интересен, а с деньгами привлекаю совсем не тот интерес, какой мне нужен.

— Не стоит озлобляться после одной неудачи.

— Я пережил одну крупную неудачу и дюжину мелких.

— Ну хорошо, держи в тайне свое богатство, но найми для своей сестры воспитательницу — женщину, которая поедет с тобой добровольно. Для этого не требуется слишком много денег. А Плезанс пусть останется здесь.

Тирлох подался вперед.

— И что с ней будет, если я оставлю ее здесь? Родные от нее отказались. Весь город считает ее воровкой. Она вернется через год, когда страсти улягутся и все понемногу забудется. Возможно, к тому времени правда выплывет наружу. — Он расслабленно откинулся на спинку кресла и отхлебнул вина. — Словом, ей будет лучше, если она поедет со мной.

— Да? И ты можешь поклясться, что не станешь претендовать на ее женскую честь? На Беркширских холмах зимы долгие и холодные, а она такая симпатичная крошка.

— Я думаю, ничего страшного не случится, даже если она будет спать со мной, Корбин. К тому же я беру ее к себе вовсе не для этого.

— Да, но ты обещал, что не притронешься к ней.

— Как ты сам сказал, на Беркширских холмах очень долгие и холодные зимы.

— Черт возьми, Тирлох! Я должен объявить эту девушку невиновной и освободить ее от наказания.

— Ты не можешь этого сделать — по той же причине, по которой я молчал на суде. Как только родные Плезанс свалили на нее всю вину, это стало только их семейным делом и нас уже не касается. Отказавшись защищаться, она задала нам всем совершенно определенную линию поведения. Да, она решила спасти этих неблагодарных болванов, членов своей семьи, но кто мы такие, чтобы ей мешать? Чтобы освободить ее от наказания, тебе придется замарать грязью остальных. Но она этого явно не хочет, потому и взвалила всю вину на свои хрупкие плечи. Ладно, пусть! Ей наверняка не понравится, если ты публично разоблачишь то, что она всеми силами пытается скрыть. Именно поэтому я не стал ничего говорить на суде.

— Как они могли так поступить с ней? — Корбин покачал головой. — Она никогда в этом не признается, но будет и дальше замалчивать правду, лишь бы выгородить своих лживых родственничков. Ты тоже молчал, но я сильно сомневаюсь, что ты хотел спасти эту белокурую дрянь Летицию.

— Конечно, нет. Увидев, что Плезанс не оспаривает показания членов своей семьи, я решил последовать ее примеру. К тому же слова Мартинов и Данстанов подтвердили многочисленные свидетели, и попытайся кто-то из нас выступить против, нам бы все равно никто не поверил. Да, у меня есть власть и богатство, которые могли бы помочь в этой борьбе, но все то время, пока я буду собирать силы, Плезанс придется сидеть в тюрьме. А что касается Летиции, то мне на нее плевать — пусть катится ко всем чертям! Это избалованная тщеславная девица — любимица семьи, но я не вижу в ней ничего привлекательного. Она так активно за мной увивалась только потому, что сначала я положил глаз на старшую сестру.

Корбин даже не пытался скрыть своего удивления.

— Ты никогда мне этого не рассказывал.

— Я ухаживал за Плезанс две недели, а потом она с презрением меня отвергла, — признался Тирлох, все еще ощущая обиду. — Откровенно говоря, это было жестоко с ее стороны.

— Нет. Плезанс славится своим острым язычком, но она никогда не станет вести себя невежливо или жестоко без веских причин.

— Причина очевидна. Данстаны не захотели иметь дело с бедным шотландцем, простым фермером, который, по их мнению, плохо обеспечен и живет вдали от цивилизации.

— И все-таки я не верю, что Плезанс порвала с тобой из-за этого. Не обижайся, пожалуйста. Я вовсе не думаю, что ты меня обманываешь. Я просто говорю, что ты неправильно истолковал ее поведение. Плезанс Данстан не тщеславна и не высокомерна. Попытайся выяснить, почему она так с тобой поступила. Не сиди сложа руки, думая, будто все уже понял. Конечно, я плохо знаю ее, но она гораздо сложнее и глубже, чем тебе кажется. Она очень похожа на своего брата Натана, а его я знаю прекрасно. Натан общается на равных с любым человеком, будь он в нищенских отрепьях или в дорогих кружевах. Нет, Плезанс не могла отвергнуть твои ухаживания из-за того, что сочла тебя недостаточно благородным.

Тирлоху хотелось в это верить, но он по-прежнему сомневался. Впервые в жизни он испытал к женщине искренний интерес, основанный не только на похоти. Хотя заглянуть к ней под юбку он был не прочь и сейчас. Тирлох мысленно усмехнулся. Его чувства к Плезанс были более благородными и прочными, чем казались ему сначала, и это удивляло его самого. Ее уклончивость он сначала приписывал девичьей робости, но вскоре она развенчала его иллюзии, больно ранив его самолюбие. Он злился на нее, что она оказалась не такой, как он себе представлял, и злился на себя, что ошибся в ней.

Злость Тирлоха только усилилась, когда он обнаружил, что из-за Плезанс он каким-то образом лишился мужской силы. Чтобы забыть обиду, он попытался переспать с одной из гостиничных проституток, но тело отказалось ему повиноваться. Плезанс Данстан завладела его инстинктами, и теперь он не мог удовлетворить их с другими женщинами.