Юджиния Райли - Ангельский огонь Страница 14

— Девушка должна быть счастлива. У нее будет все, что хотела бы иметь женщина, — дом, деньги, положение… — фыркнул Жиль.

— Но ведь никто не спросил, чего хочет девушка, — благоразумно заметил Ролан.

При этих словах Анжелика повернулась в его сторону со смешанным выражением благодарности и смятения на лице. Ранимость и боль в ее темных глазах почти заставила Ролана улыбнуться, но тут же его охватил гнев, когда она повернулась к Жилю.

— Дядя, и все же мне придется остаться здесь с этими двумя джентльменами? Вы все еще намереваетесь поехать по Миссисипи?

Жиль избегал смотреть Анжелике в глаза.

— Да, моя дорогая, боюсь, что так — я уезжаю сегодня вечером.

— Но тогда вас не будет здесь на моей… — ее голос понизился до шепота, и она избегала изучающего взгляда Ролана, когда заканчивала фразу, — свадьбе?

— Боюсь, что нет, моя дорогая. Конечно, я крайне сожалею, но неотложные дела зовут…

В разговор вступил Жан-Пьер.

— Не беспокойтесь, мадемуазель Фремо. Здесь вы будете в полной безопасности.

— Думаю, что самое лучшее, если до свадьбы моя невеста поживет у моей бывшей невестки, Эмили Миро, — вставил Ролан. — Не имеет смысла дразнить гусей и порождать непутевые сплетни. — Многозначительно глядя в сторону Жиля, он добавил: — Я сам намереваюсь ее проводить, и мы не хотели бы задерживать ваш отъезд.

Когда Ролан назвал ее своей «невестой» и так безжалостно и бесцеремонно распорядился ее судьбой, у Анжелики по спине пробежал холодок. Жиль Фремо более чем возрадовался, когда получил намек, что может идти. Поблагодарив Жан-Пьера за трапезу, он целомудренно поцеловал Анжелику в лоб. Когда Жан-Пьер предложил его проводить, Жиль поспешил ретироваться.

Спустя мгновение Анжелика и Ролан остались вдвоем. Она избегала смотреть ему в глаза, но ощущала на себе его пристальный взгляд… Наедине с ним она чувствовала себя неуютно, хотя и старалась не подавать вида.

— Анжелика, хочешь, чтобы принесли десерт, перед тем как мы поедем? — спросил он.

— Нет, мсье, — в оцепенении она покачала головой.

— Если уж мы собираемся пожениться, то тебе не кажется, что ты можешь называть меня Роланом? — спросил он мягко.

— Мсье, несколько минут назад вы упомянули, что никто меня не спросил, чего я хочу. А сейчас вы не хотели бы задать мне тот же самый вопрос? — она гневно посмотрела на него, казалось, глаза ее метали молнии.

Ее гнев в немалой степени позабавил Ролана, и после минутного промедления он сказал:

— Думаю, что нет.

Анжелика начала было протестовать, но он поднял руку и продолжал:

— Моя дорогая, я думаю, тебе придется положиться на мое более зрелое суждение в этом вопросе.

— Я не ребенок, за которого принимают решения.

— А я и не говорю, что ты ребенок, — ответил он терпеливо. — Но если бы твои родители были живы, разве ты не приняла бы их выбор мужа для тебя?

— Да, приняла бы, мсье, — согласилась она неохотно.

— Ролан, — поправил он.

Она с вызовом посмотрела на него, но промолчала.

— Анжелика, если бы все сложилось по-другому, — он вздохнул, — если бы твои родители не умерли так внезапно и трагически, то у тебя было бы время приспособиться к ситуации, а мы могли бы лучше узнать друг друга. До того как играть свадьбу, мы могли бы подождать год-другой. Но, учитывая, что твои родители умерли, у меня не остается выбора — я обязан о тебе позаботиться. И единственное, что я могу сделать — это жениться на тебе как можно скорее, — он склонился над ней. — Почему тебе так трудно согласиться, что родители приняли это решение перед смертью?

И вновь Анжелика промолчала, хотя замечания Ролана затронули в ее душе какую-то струнку.

— Дорогая, я уверен, что для тебя это был долгий и утомительный день, — с решительным жестом закончил Ролан. — Сейчас я провожу тебя в дом Эмили, а завтра мы обсудим наши планы в деталях.

Когда он встал и подошел к ней, чтобы помочь встать с кресла, она с плохо скрытой неприязнью посмотрела на него:

— Почему вы это делаете, мсье? Вряд ли вы хотели жениться на мне.

Он сердито посмотрел на нее, и опять у Анжелики что-то сжалось внутри.

— Кто сказал, что я не хочу жениться на тебе?

Все произошло очень быстро. За считанные минуты позвали Коко, и Ролан проводил Анжелику к карете Жан-Пьера. Вся троица проворно влезла внутрь, и карета покатила.

Анжелика и Коко сидели как раз напротив Ролана. От быстрых изменений в жизни или от выпитого вина в голове у Анжелики шумело. Но чувство протеста, охватившее ее во время обеда, когда о свадьбе говорили как о деле решенном, еще не улетучилось.

Несмотря на присутствие Коко, она решила, что необходимо продолжить разговор с Роланом.

— Мсье, я еще кое о чем подумала.

— Да, пожалуйста.

— Почему вы так рассердились на моего дядю сегодня утром?

Он долго сидел молча, и Анжелике очень хотелось прочитать его мысли по выражению лица. Наконец он произнес:

— Жиль должен был сказать тебе о нашей помолвке до прихода на рынок, когда я узнал, что он этого не сделал, тогда я и решил отложить нашу первую встречу.

— Вы очень тактичны, мсье. У вас всегда такие разумные объяснения? — Анжелика покачала головой и горько засмеялась.

— Я всегда говорю правду, — сказал он сухо.

— Вне всякого сомнения. Тогда не будете ли вы любезны объяснить, почему дядя не сказал мне об этой помолвке до того, как взял меня на рынок?

— Это загадка. Но возможно… — Ролан пожал плечами.

— Что «возможно», мсье?

— Вероятно, Жиль немного побаивается тебя.

— Побаивается?

— Я заметил, что ты очень откровенна, — заметил он. — Вероятно, твой дядя побаивался твоей реакции на эту неожиданную новость.

Анжелика аж скрипнула зубами, когда Ролан назвал известие об этой помолвке «неожиданным».

— Вы хотите сказать, что он выжидал момент, когда вы все трое навалитесь на меня?

Он раздраженно огрызнулся:

— Что-то в этом роде.

— Дядя Жиль совсем не боится меня, — Анжелика произнесла это на одном дыхании.

— Ты абсолютно уверена? Не допускаешь мысли, что твой дядя мог быть несколько смущен тем, что должен определить твое будущее?

— А вы меня не боитесь, мсье? — резко произнесла она.

Даже в темноте она увидела блеск его белых зубов, когда он ответил:

— Нет, моя дорогая.

Анжелика отвернулась, сжав челюсти. Самоуверенный ответ Ролана вновь взбесил ее. Тон его голоса был оскорбительно интимным и скрыто издевательским. И нежные слова «моя дорогая» запросто слетели у него с языка, за ними чувствовалось право собственника. По всей видимости, он решил завладеть ею, и его ни в коей мере не смущало ничье сопротивление.