Сьюзен Джонсон - Любовница на неделю Страница 15

Занимались с Изабеллой хорошенькие молодые женщины; причем относились они к «процессу обучения» с изрядной долей юмора, что Изабелле даже нравилось. Хотя эти женщины ничего о себе не рассказывали — во всяком случае, не рассказывали об обстоятельствах, при которых попали в заведение Молли, — ни одна из них не сожалела о том, что оказалась в борделе, и, похоже, все они были очень довольны своей жизнью.

Когда же речь вдруг зашла о Батерсте, Изабелла спросила:

— Неужели об этом все знают?

— Нет, лишь немногие, — ответила женщина по имени Бесс. — Молли строго придерживается этого правила. Но вам обязательно понравится Батерст. Нет такой женщины, которой бы он не нравился.

— Да, я слышала, — пробормотала Изабелла. — Но почему его так любят? Неужели только из-за приятной наружности?

— Он уважает женщин, и это проявляется во всем. Так что вам повезло. Потому что в последнее время Батерст бывает только с Кейт, а для остальных недоступен. Впрочем, так было не всегда, — добавила Бесс. — А теперь давайте я вам покажу, что он особенно любит.

Вечером, наконец-то оставшись в одиночестве. Изабелла принялась нервно расхаживать по комнате. Возможно, ей не следовало так волноваться, но она ничего не могла с собой поделать. Перед ее мысленным взором то и дело возникал граф Батерст, и Изабелла боялась, что, увидев его обнаженным, сразу же забудет все, чему училась.

Беспокойство сводило ее с ума, и ей хотелось выбежать из своей комнаты, хотелось даже убежать из заведения Молли, однако она понимала, что это невозможно. Наконец, не выдержав. Изабелла решила немного походить по коридору или подышать воздухом на балконе, находившемся в торце дома.

Покинув свою комнату, Изабелла вышла в коридор и вдруг услышала смех Дермотта, доносившийся из комнаты в дальнем конце коридора. Но тотчас же послышался чуть хрипловатый женский голос, и Изабелла, вздрогнув, замерла у двери своей спальни.

Она прекрасно знала, что подслушивать нехорошо, и понимала, что должна вернуться к себе, но все же, не в силах удержаться, осторожно зашагала по коридору.

Дверь, из-за которой доносились голоса, была чуть приоткрыта. Затаив дыхание, Изабелла заглянула в щелку и увидела залитую ярким светом комнату с мягкими креслами, роскошными коврами и широкой кроватью, на которой лежала обнаженная темноволосая женщина.

Батерст же, стоявший возле столика с напитками, был в бриджах для верховой езды, словно только что совершал прогулку в седле. Возле двери лежали его сапоги; а на спинке кресла висели замшевая куртка и льняная рубашка. Отметив, что граф стоит довольно далеко от постели и, судя по всему, не собирается приближаться к женщине, Изабелла с облегчением вздохнула.

— Иди сюда, Дермотт, — пробормотала лежавшая, на постели брюнетка.

— Сейчас. — Граф поднес к губам бокал и, осушив его одним глотком, тотчас же снова наполнил.

— Дермотт, ты уже полчаса это говоришь.

— После разговоров с Шелби меня мучает жажда. — Граф улыбнулся. — Имей терпение, дорогая.

— Сегодня ты какой-то беспокойный.

— Ничего подобного, — возразил Дермотт. — Просто мне хочется выпить.

— Может, я пока тебе почитаю? — предложила женщина. — У меня есть новый роман.

— Лучше попозже, — пробормотал Дермотт. Он уселся в кресло у камина и снова поднес к губам бокал; причем было очевидно, что ему ужасно хочется напиться.

— Неужели Шелби так тебе надоел?

Граф покачал головой и с усмешкой проговорил:

— Нет-нет, он слишком вежлив. До отвращения вежлив.

— Так мне засыпать? — пробормотала брюнетка.

— Дорогая, разве я тебя когда-нибудь разочаровывал?

— Ты чертовски красив, Батерст, вот в чем все дело. Я жду тебя с нетерпением.

В свете камина граф действительно был божественно красив. Мощная мускулатура, сильные руки с длинными изящными пальцами, прямой нос, чувственные губы, темные глаза с длинными ресницами — все это могло свести с ума любую женщину.

— Еще полбутылки, дорогая, и ты получишь то, чего так жаждешь.

— Всё обещания, одни лишь обещания… — с улыбкой проговорила женщина. — А может, доставить себе удовольствие другим способом? — спросила она, поднимаясь с постели.

— Как тебе угодно, — ответил граф, наливая себе очередную порцию бренди. — Я полностью в твоем распоряжении.

— Пока еще нет, — пробормотала брюнетка, опускаясь перед Батерстом на колени. — Но уже скоро, — добавила она, расстегнув верхнюю пуговицу на его бриджах.

— Ты просто очаровательна, — проговорил он с улыбкой.

— Да-да, уже скоро… — Она расстегнула вторую пуговицу, затем третью.

— Пожалуй, это гораздо лучше скучных отчетов моего секретаря. — Взглянув на женщину, граф подмигнул ей.

— Мне пришлось весь день дожидаться этого, — прошептала она, расстегнув последнюю пуговицу и освобождая из плена бриджей восставшую мужскую плоть.

Изабелла, едва удержавшись от возгласа изумления, поспешно прикрыла рот ладонью. Кровь мгновенно прилила к ее лицу, а лоб покрылся испариной. «Неужели я сумею принять в себя нечто… столь огромное?» — подумала девушка.

Едва дыша, Изабелла наблюдала за происходящим в комнате.

Вот Дермотт осушил свой бокал и, отставив его в сторону, запрокинул голову как раз в тот момент, когда губы женщины коснулись его напряженной плоти. «Нужно было отказаться», — подумал он, прикрывая глаза, хотя прекрасно понимал, почему так долго тянул и не ложился в постель к Кейт. Дермотт никогда не отличался особым целомудрием и, отбросив воспоминания о новой подопечной Молли, весь отдался плотскому наслаждению.

Изабелла же по-прежнему не отходила от приоткрытой двери. Она все прекрасно видела — видела каждое движение брюнетки и слышала вздохи и стоны, временами вырывавшиеся из груди Дермотта. «Как же она при этом дышит?» — удивлялась девушка. То, что она видела, одновременно и возбуждало ее, и приводило в ярость, вызывало жгучее чувство ревности.

Тут Дермотт еще громче застонал, и его стон ужасно разозлил Изабеллу. «Как он может этим заниматься — и в то же время утверждать, что желает меня?» — думала девушка.

Но она прекрасно знала ответ.

Просто стоявшая на коленях женщина в данный момент вполне соответствовала запросам графа Батерста, то есть являлась всего лишь случайной любовницей. И все же Изабелла, возмущенная до глубины души, наконец-то отошла от двери и быстро зашагала по коридору.

— Где вы были? — спросила появившаяся в гостиной Молли.

— Наслаждалась зрелищем. Видела Батерста, развлекавшегося с женщиной, — отрезала Изабелла; щеки ее по-прежнему пылали.

— О Боже… — пробормотала Молли. — Может, я могу чем-нибудь помочь?