Кэрол Мортимер - Опасное сходство Страница 15

— Элизабет, замечательно, что вы привлекли к себе внимание столь любезного мужчины! — щебетала Летиция, идя рядом с Элизабет.

Сама Элизабет не находила в этом ничего приятного.

Глава 5

— Итак, теперь, после того, как у вас появилась возможность сравнить мисс Ратлидж и обеих мисс Миллер, какого вы мнения об их достоинствах?

Элизабет виновато вздрогнула, увидев лорда Торна. В начале субботнего вечера она стояла в углу гостиной, наблюдая за тремя вышеназванными девицами. У нее сложилось впечатление, что все три девицы чрезвычайно глупы. Они старались держаться вместе и непрестанно хихикали. Даже Элизабет, не имеющая никакого опыта в общении с возможными женихами, понимала: ни одна девица, мечтающая выйти замуж, не должна вести себя подобным образом. Даже если одна из них понравится какому-нибудь джентльмену, его наверняка отпугнет присутствие еще двух подруг.

Элизабет постаралась напустить на себя скучающий и равнодушный вид; со стороны могло бы показаться, что она не обращает никакого внимания на человека, стоящего рядом с ней в переполненной и шумной гостиной, где толпились гости, ожидая, когда их позовут к столу. К сожалению, Элизабет тоже позвали в гостиную «для ровного счета». Видимо, пригласив сэра Руфуса, миссис Уилсон сообразила, что кавалеров окажется больше, чем дам, а такого непорядка за своим столом она бы не потерпела.

Итак, после двух очень хлопотливых дней, прошедших в подготовке к званому ужину, — Элизабет тоже пришлось помогать по мере сил, ведь ужин должен был пройти успешно, — ей удавалось уклоняться от встреч и разговоров наедине с племянником хозяйки дома. Вот почему сейчас она оказалась в гостиной. Правда, предварительно ей пришлось спороть дорогое кружево со своего синего шелкового платья, чтобы оно не выглядело чересчур модным. В толпе девонширской знати Элизабет чувствовала себя не в своей тарелке. Все остальные гости разоделись в пух и прах; кроме того, все, кроме нее, оказались прекрасно знакомы друг с другом.

Но даже девонширская знать предпочтительнее графа Торна, который как будто нарочно раздражает ее!

— Не сомневаюсь, одна из них станет вам прекрасной женой, — уклончиво ответила она.

Натаньел бросил на нее насмешливый взгляд:

— Мне показалось, или вы намеренно выделили слово «вам»?

Элизабет подняла темные брови:

— Уверяю вас, я ничего не выделяла.

Он лукаво улыбнулся:

— Лгунья!

Элизабет судорожно вздохнула:

— Милорд, похоже, вам очень нравится обвинять меня в этом грехе.

Натаньел посерьезнел и прищурился, но по-прежнему пытливо разглядывал стоящую перед ним девушку, внешне такую холодную и собранную. Казалось бы, он не должен замечать ее в тетушкиной гостиной, полной богато одетых и украшенных драгоценностями дам, и все же в каком-то смысле сама ее простота привлекала к ней мужские взгляды. Почти все гости, в том числе и он, взирали на нее с восхищением. Ее черные кудри украшала лишь тонкая лента того же синего цвета, что и платье. Ее шелковое платье можно было назвать весьма простым. Завышенная талия и глубокий вырез подчеркивали изящную линию груди; крошечные рукава-фонарики открывали полоску нежной кожи цвета слоновой кости между плечом и белыми кружевными перчатками. Натаньел невольно нахмурился. В голову ему пришло сравнение: она — как бриллиант чистой воды среди безвкусных, кричащих драгоценностей.

Не выдавая своих истинных чувств, он хмыкнул:

— Должно быть, вы огорчены тем, что сэр Руфус опаздывает?

Получив только вчера букет белых роз от этого джентльмена — впервые ей прислали в подарок цветы! — вместе с карточкой, на которой стояло единственное слово «Теннант», она нисколько не была разочарована тем, что сегодня сэр Руфус задерживается. Более того, его опоздание она встретила с облегчением. Ей совсем не хотелось снова видеть соседа миссис Уилсон, и она понятия не имела, что должны означать его розы. Будь розы красными, она еще признала бы их за символ восхищения ее красотой… Желтые розы — также довольно распространенный цвет. Но что означают белые розы?

Она написала сэру Руфусу короткую и вежливую записку, в которой поблагодарила его за цветы, а также извещала, что она все же будет присутствовать на званом ужине у миссис Уилсон. Элизабет понятия не имела, как расценить его интерес к своей особе, явно необычный для этого джентльмена. Кроме того, она, как, очевидно, и все остальные присутствующие здесь дамы, совершенно потеряла голову от Натаньела Торна. Хотя два предыдущих дня Элизабет удавалось в основном игнорировать графа, невозможно было не обратить внимания, как он хорош. Его вечерний костюм и белоснежная рубашка были скроены по последней моде. При свете канделябров казалось, будто волосы у него цвета старого начищенного золота. Глаза были похожи на мерцающие кусочки янтаря. Словом, Натаньел Торн выглядел настоящим воплощением мужской красоты.

Конечно, сэру Руфусу Теннанту, который задержался с прибытием, да и другим гостям-мужчинам было до него далеко! Все уступали ему и в красоте, и в чувственности!

— Да, я очень огорчена, — высокопарно ответила Элизабет. Она так остро ощущала его близость, что стиснула кулаки и впилась ногтями в ладони. — А вы какую из трех молодых дам находите самой привлекательной?

Натаньел нисколько не удивился тому, что Элизабет снова ловко перевела разговор на него; за прошедшие два дня он понял, что она может быть крайне уклончивой, когда захочет.

Правда, последние дни он и сам не особенно искал ее общества — он всерьез встревожился, поняв, что всякий раз, как им с Элизабет случается остаться наедине, ему хочется ее поцеловать. И все же невозможно было не заметить, что она избегала его общества, как будто он — прокаженный!

Сейчас он притворился, будто всерьез рассматривает трех молодых дам, стоящих вместе в другом конце комнаты, хотя в глубине души считал, что наряды их слишком крикливы, а постоянное хихиканье и взгляды украдкой в его сторону выводили его из себя.

— По-моему, самая разумная и восприимчивая из трех — мисс Ратлидж, — отрывисто ответил он наконец.

На лице Элизабет отразилось легкое удивление.

— Значит, вы прежде всего ищете в будущей жене разум и восприимчивость?

Натаньел понимал, что сам завел разговор на опасную тему, и все равно ему казалось до странности безвкусным обсуждать достоинства или недостатки своей будущей жены с молодой женщиной, которую ему уже доводилось страстно целовать.

К счастью, он был спасен от дальнейшего обсуждения, потому что заметил нового гостя, который явно направлялся к ним.