Лори Макбейн - И никакая сила в мире... Страница 15

– Прошу великодушно извинить, что перебиваю вас, мистер Паркхэм, – мягко прервал Лейтон не в меру разболтавшегося польщенного трактирщика, – но, может быть, вы объясните мне, что нужно в моей комнате этим джентльменам?

– Говорят, им поручили кое-что передать вам, милорд, – ответил Паркхэм, бросая подозрительный взгляд на молодых людей, по-прежнему жавшихся в дверях. – Надеюсь, так оно и есть, а если выяснится, что они просто морочили мне голову и прокрались сюда, чтобы коварно всучить вам какие-то товары, ну, тогда… – грозно предупредил он, переводя на оробевших юнцов взгляд, в котором сверкнула молния. Не было никаких сомнений, что он имеет в виду, поскольку у мистера Паркхэма была давно заслуженная репутация человека, который не позволяет с собой шутить.

– Нет, нет, все верно, милорд, – быстро пробормотал один из молодых людей, умоляюще глядя на человека, который в этот момент казался ему более опасным. – Нас прислала мадам Ламбер. Она велела доставить вам платья, заказанные леди Реей Клер. Платья готовы. Мадам велела передать, что торопилась изо всех сил, ведь ее светлость хотела получить их поскорее, а мадам ни в коем случае не взяла бы на себя смелость разочаровать леди. Ведь их семья всегда исправно платит по счетам, сказала мадам. Если бы не это, милорд, видит Бог, мы никогда бы не решились так поздно потревожить ваше сиятельство. – Молодой человек все еще робко бормотал извинения, но глаза его, обратившись к вышеупомянутой леди, уже не могли оторваться от дивного видения в белом.

– Так это правда, милорд? – повернулся к Лейтону мистер Паркхэм, подумав, что прыткий молодой человек, да еще так пышно разряженный, вряд ли занимается исключительно тем, что разносит заказчикам изделия известной мадам Ламбер. Но, заметив, что его сиятельство небрежно кивнул, хозяин неохотно посторонился. – Ну, господа, к делу, и не вздумайте задерживать его сиятельство дольше, чем необходимо. А вы, глупышки, быстро убирайте со стола, – скомандовал он любопытным служанкам, которые застыли в углу как статуи, совершенно позабыв, зачем пришли. – У вас и так хлопот полон рот, так что не вздумайте глазеть по сторонам да болтать попусту, а живо принимайтесь за работу! И глядите у меня! Чтоб к тому времени, когда я спущусь на кухню, обе уже были там! – грозно предупредил он, явно не дав себе труда подумать, как это девушки смогут прибраться да еще поспеть за ним.

А юные джентльмены между тем хлопотливо разворачивали принесенные свертки. Аккуратно разложив их содержимое на стоявшей в углу огромной кровати, они молча отступили в сторону, и собравшиеся в комнате застыли в немом восторге.

Восхитительное бледно-лимонное платье из дамаста с пышной юбкой, богато украшенной гирляндами изящных лесных цветов и крошечных бабочек, почти закрывало кровать, а рядом с ним нежно-голубая воздушная нижняя юбка казалась первым дуновением весны в зимний день. Чуть поодаль – розовая парча другого туалета с корсажем белоснежного шелка, с богатым узором из бледно-зеленых листьев и розовыми бутонами поражала красотой пышных, до локтя рукавов, отделанных тройным каскадом кружев ручной работы, вздымавшихся подобно морской пене. А из-под них выглядывали другие, из шелковой тафты нежнейшего бирюзового оттенка, слегка присборенные и отделанные воланами драгоценных валансьенских кружев и крошечными лиловыми бантиками. Рядом лежала воздушная нижняя юбка цвета лаванды.

Великолепие красок и оттенков исторгло дружный вздох восхищения у двух потерявших дар речи служанок. Открыв от восторга рты, бедняжки замерли как вкопанные, не в силах оторвать глаз от этой роскоши. Но когда было извлечено следующее платье, девушки, наверное, решили, что настал конец света. Этот последний туалет был истинным произведением искусства – дивное видение, будто созданное сказочным волшебником из ослепительной золотой парчи. Оно сияло и переливалось в свете свечей, как танцующий огонек на болоте в Иванову ночь. Пышные рукава и присборенная роскошная юбка были богато украшены тончайшим шелковым кружевом, напоминавшим воздушную золотистую паутину.

Все молчали, зачарованные этим великолепием, и никто даже не обратил внимания на длинную бархатную мантилью цвета индийского сапфира, отделанную белоснежным мехом горностая. Остались незамеченными и дамские платочки на любой вкус – и вышитые, и кружевные, и цветные. Тончайшие шелковые чулки всех существующих в природе цветов и оттенков с крошечными перчатками в тон им просто небрежно сложили в углу. Розовые атласные туфельки и бархатные фиолетовые вскоре исчезли, заваленные горой шелка, бархата и атласа; та же судьба постигла и пару крошечных лайковых башмачков.

– Если миледи не будет возражать, я оставлю этот сверток нераспакованным. В нем дамские сорочки, корсеты и нижние юбки миледи, – любезно предложил бойкий молодой джентльмен, хотя глаза его при этом довольно подозрительно блестели.

– Весьма разумное решение, – кивнула Рея, стараясь не обращать внимания на игривую попытку подмигнуть ей. – И я, и матушка всегда были чрезвычайно довольны работой мадам Ламбер. У нас нет причин жаловаться, – заметила Рея. – Но с этим туалетом из золотой парчи мадам Ламбер просто превзошла самое себя. Платье поистине великолепно.

– Мадам будет польщена, услышав похвалу миледи. Само собой, поразительный вкус вашей светлости уже говорит сам за себя. Прошу простить мою смелость, но, как только миледи появилась в салоне мадам Ламбер, я тут же сказал себе – этот туалет просто создан для вашей светлости. И мадам Ламбер сама не раз говорила при мне, что шить для ее светлости герцогини – высокая честь. Еще раз прошу простить мою смелость, кто же сомневается, что дочь ее светлости – самая красивая дама в королевстве?!

Мадам часто рассказывала о великолепии замка Камейр. Ведь она ездила туда в прошлом году, чтобы приготовить несколько модных новых туалетов для ее светлости герцогини и миледи, не так ли? Да-да, конечно. Его светлости герцогу можно позавидовать, – добавил он, в то время как глазки его были прикованы к вырезу на платье леди Реи, а пальцы нервно перебирали изящные швы туалета.

– Очень любезно с вашей стороны заметить это, мсье, но поскольку за всю эту изысканную роскошь приходится раскошеливаться именно мне, а отнюдь не счастливчику герцогу, то прошу впредь ваши восторги адресовывать тоже мне и никому иному! – прервав интимную беседу на полуслове, прозвучал холодный и резкий, как сталь его клинка, голос Данте Лейтона.

Молодой рассыльный слегка опешил и засуетился, надеясь, что досада его милости не отразится на размере его вознаграждения. Украдкой бросив встревоженный взгляд на легендарного капитана «Морского дракона», он забеспокоился еще больше и подумал, что ему еще повезет, если удастся убраться отсюда целым и невредимым.