Джулия Берд - Мой прекрасный лорд Страница 15

Она промямлила что-то еще и остановилась, заметив, что Физерс и четверо его подчиненных смотрят на нее, открыв рты от изумления. Очевидно, признание, что у нее вдруг появился любовник, настолько поразило их, что они не сумели скрыть это за маской безразличия. Она покраснела до кончиков ушей, но, взяв себя в руки, решила начать наступление:

– О проклятие! Неужели это так невероятно, что у меня есть любовник!

Мужчины вздохнули, то ли потому, что она пришла в такое негодование, то ли потому, что позволила себе затронуть столь нескромную тему.

– Можете идти. Если мне что-то понадобится, я позвоню.

Лишь после этого слуги повернулись и поплелись к дверям. Она же думала только об одном: что Физерс расскажет Джорджу? Нужно запретить Дэви, младшему конюху, давать лошадей слугам. Она не хотела, чтобы Физерс послал новость о появлении Лукаса Дэвина в Ноултон-Парк. Если она не может этого избежать, то хотя бы отложит на несколько дней.

Когда дверь наконец закрылась, Кэролайн осталась наедине со своими мыслями и мужчиной, которому вскоре суждено было стать ее мужем. На первый взгляд он показался ей очень красивым.

– Мистер Дэвин, – позвала она, бесшумно, словно мышка, подкрадываясь ближе.

Дождь монотонно стучал в окна, заглушая ее шаги. Не стоило опасаться, что она может его разбудить. Подойдя к постели, она поднесла лампу поближе к его лицу и задохнулась от изумления.

Во внешности мистера Дэвина в самом деле произошли удивительные изменения. Отмытый и облаченный в свежую рубашку и чистые панталоны, он выглядел почти как джентльмен. Но, как это ни печально, вряд ли надеждам дядюшки Тедди удастся осуществиться. Не важно, как долго они будут перевоспитывать этого воришку, ему никогда не подняться выше его нынешнего положения. Она знала это очень хорошо, слишком хорошо. Она была дочерью джентльмена и имела представление о незыблемых классовых различиях, которые внушались ей ее родителями, питавшими надежду, что их деньги откроют Кэролайн путь в высшее общество.

Почему этот красивый мужчина выбрал себе жизнь в преступном мире? Что побудило его?.. Без сомнения, причина крылась в его порочном характере.

– Мистер Дэвин, – снова позвала она, желая убедиться, что ей нечего бояться и что он не проснется среди ночи. Потом добавила немного громче: – Вам удобно, мистер Дэвин?

Он не пошевелился, гость был в полном забытьи. Дядя Тедди прав, Лукас Дэвин проспит до утра.

Со вздохом облегчения она присела на край постели и, поправив указательным пальцем очки, с любопытством уставилась на спящего.

Судорожно вздыхая, она окинула взглядом его сильное крупное тело. Первая мысль, которая поразила ее, – его совершенная мужественность. Широкие плечи, мускулистая грудь, вздымающаяся равномерно, как кузнечные мехи. В вырезе рубашки виднелись жесткие курчавые волосы. Кожу покрывал ровный загар. Кэролайн залилась краской, представляя то, что было спрятано от ее глаз.

Она остановила взгляд на буйной массе невероятно черных кудрей, в беспорядке разметавшихся по подушке. О Боже, они же совсем такие, как у лорда Гамильтона на портрете! И вообще, этот мужчина и лорд Баррет Гамильтон… Дрожь пробежала по ее спине, и она украдкой бросила взгляд на противоположную стену. И тогда она вдруг заметила, что оба – лорд Гамильтон и Лукас Дэвин имеют ямочку на подбородке. Она снова повернулась к Лукасу, внезапно взглянув на него другими глазами.

– Какой же хитрец этот дядюшка Тедди, – прошептала она, – желая убедиться, что я смогу влюбиться в его подопытного, он специально подобрал мужчину, похожего на лорда Гамильтона.

Но Лукас Дэвин больше чем просто пешка в игре Теодора. Он мужчина. Мужчина, которого при других обстоятельствах она могла бы даже обнять или поцеловать… Мужчина, который мог обнимать ее, ласкать ее грудь, делать те невероятные запретные вещи, о которых она читала в романах, о которых даже не смела мечтать! Потянув носом, она отметила приятный запах хорошего мыла, идущий от его кожи.

Ее глаза невольно спустились от груди к талии и чистым панталонам, в которые ее слуги сумели облачить гостя. Плотная ткань словно перчатка облегала его сильные бедра, и Кэролайн как загипнотизированная не могла оторвать взгляд от выпуклости его мужского естества. Дрожь, поднявшаяся из глубин ее тела, объяла плечи внезапным холодом.

– Господи! – прошептала она, стыдясь своего желания. Затем, сообразив, что он полностью одет, растерянно добавила: – Ах, что же мне делать? Мистер Дэвин не поверит, что между нами что-то произошло, если проснется утром одетым. Я должна позвать слуг…

Но что она им скажет? Разденьте его, потому что мне надо с ним кое-что сделать? Нет, ей придется заняться этим самой. Она потянулась, собираясь прикоснуться к нему, но жар, который исходил от его кожи, заставил ее отдернуть руку. Одно дело читать о решительных, красивых мужчинах, которые и в романах были обычно немножко диковатыми и немногословными, и совсем другое – думать, как раздеть того, кто лежит перед тобой в твоей собственной постели.

Дрожа от смущения, она поднялась на ноги и, приоткрыв дверь, лицом к лицу столкнулась с тем, о ком только что подумала как о своем единственном спасителе.

– Дядя Тедди! Слава Богу, это вы! Мне нужно…

Он приложил палец к губам, давая ей знак замолчать, и кивнул в конец коридора.

– Нас могут услышать, – прошептал он.

Следуя взглядом за его движением, Кэролайн увидела Бидди, девочек Магрудер, Невилла и близнецов, все выжидали, видимо, прикидывая, могут ли они сделать что-то или только подслушивать.

– Я как раз собирался постучать, моя милая девочка, – нарочито громко произнес Теодор, затем вполголоса добавил: – Что тебе нужно?

– Мистер Дэвин спит, но он… одет, – сказала она негромко. – Не нужно ли его… раздеть?

Доктор кивнул и снова громко произнес:

– Что ты сказала? Мистер Дэвин хочет еще выпить? Ну надо же, никак не угомонится! – Он открыл дверь спальни. – Позвольте мне поговорить с моим милым мальчиком. Мистер Дэвин, говорят, вы пришли в себя?

Когда Теодор захлопнул за собой дверь, Кэролайн позвала:

– Бидди, помогите мне раздеться. Пройдите в мою гардеробную через дверь в коридоре.

Бидди всегда ощущала себя в первую очередь горничной. Даже после того как ее произвели в экономки, она не позволяла ни одной горничной одевать и раздевать госпожу. Она шла, на ходу сокрушенно покачивая головой:

– Но вы ведь не собираетесь провести с ним ночь, мисс? Кэролайн нахмурилась и резким движением сдернула с волос сетку, отпустив на волю длинные каштановые локоны.

– Почему все мои слуги считают, что они вправе иметь собственное мнение по поводу того, что я должна делать? Это недопустимо.